Читаем без скачивания Княжич Олекса. Сказ второй - Анна Архипова

В княжеские хоромы был отправлен служка с сообщением о нежданных гостях с псковской земли. Ждать ответа Бориславу Радомировичу пришлось недолго, вскорости служка вернулся и передал приказ — пропустить купца за ворота и проводить в хоромы. Войдя в гридницу, купец оказался в просторном зале, обогреваемым большой изразцовой печью. Вдоль стен тянулись дубовые скамьи, предназначенные для советников князя и его милостников — сейчас, в отсутствие князя Ярослава, они пустовали. В дальнем конце зала возвышался княжий столец, а на лавке возле него сидел мальчик лет семи-восьми, очевидно, княжич Андрей. Рядом с ним стоял почтенного возраста мужчина, на груди которого висела, тускло мерцая при свете лучин, печать князя Ярослава Всеволодовича — значит, это был тиун Яким Матвеевич.

«Но где же старший княжич?» — успел подивиться купец, как в гридницу из боковых дверей вошел Александр.

Второй сын князя Ярослава, как видно, только зашел в хоромы с улицы — щеки мальчика разрумянились от колючего мороза, а на его теплых меховых сапогах еще остался снег. Как и сказывала народная молва — княжич обладал необычайно красивым ликом и ясными серо-зелеными глазами. Следом за княжичем вошел высокий и широкоплечий татарин с хитрым и пытливым взглядом — его лицо наискось пересекал багровый рубец, задевая веко, отчего один его глаз казался чуть меньше второго. Татарин остановился за креслом Александра, замерев в собранной позе, как подобает несущему службу воину. Про него Борислав Радомирович был наслышан — в народе сказывали, что татарин этот является доверенным лицом князя Ярослава, а также кормильцем и телохранителем княжича Александра.

Купец, сняв меховую шапку, принялся земно кланяться.

— Исполать вам, пресветлые князья! Долгих лет жизни вам и вашему отцу, светлому князю Ярославу! — проговорил он и, прибавив еще несколько фраз, прославляющих род Ярослава и его славные дела, седовласый мужчина многозначительно заявил: — Просил я передать, что известия я принес тайные, сокровенные. Их не должны слышать случайные люди! Потому прошу светлых князей, — он поглядел поочередно на Александра и Андрея, — удалить из гридницы лишние уши.

Брови Александра слегка приподнялись, выдавая его удивление, однако он все же кивнул, давая сигнал четырем дружинникам, охранявшим гридницу — те вышли за дверь и прикрыли за собой створы. Но татарин не вышел вместе с ними, вместо этого он приблизился к Бориславу Радомировичу и встал недалеко от него, у стены. Купец, конечно, понял, что княжий кормилец устроился напротив него не просто так, а для того, чтобы держать его под своим надзором и не позволить сделать ни одного лишнего движения в сторону Александра и Андрея.

— Так что же ты собирался поведать нам? — заговорил княжич Александр.

— Имя моя Борислав Радомирович. Родом я из псковщины, из старого купеческого рода, что испокон веков жили на этих землях. В Великий Новугород привели меня не только лишь дела торговые, но и желание предупредить князя Ярослава о назревающей в Пскове боярской смуте. Тревожные вести я принес для вашего досточтимого князя-батюшки! — степенно заговорил гость. — Бояре, управляющие городом и имеющие большие торговые дела с латинянами, замыслили недоброе — хотят они совсем отпасть от Новугорода и призвать к себе орден меченосцев из ливонских земель. Об этом бояре тайно шепчутся у себя в хоромах, совещаются, думают, как бы им сподручнее провернуть задуманное. Узнав о возвращении князя Ярослава на княжение в Новугород, застрашились бояре, что помешает он им открыть врата Пскова перед ливонцами! Боятся они, что прознает он про их планы да накажет сурово! Но даже так они не оставляют своих дурных намерений! Но пусть то, что я сказал, худо — но это еще не вся беда, о которой мне удалось прознать…

— Что еще тебе ведомо? — задал вопрос старший княжич, внимательно слушавший его речь.

— Соглядатаи шепчут, что латиняне замыслили войну против князей русских. Поговаривают, что в будущую годину или около того сам отец латинской церкви хочет дать благословение для этого! Говорят, будто соберутся все силы немецкие и пойдут огнем жечь нашу землю, да крестить народ православный в веру латинскую. А бояре псковские только тому и рады! Кому война, а кому мать родна! Вот так-то…

Пока Александр молчал, обдумывая услышанное, заговорил тиун:

— А тебе какой интерес выступать против псковских бояр? — обратился Яким Матвеевич к купцу. — Разве ты не из одной с ними клики?

Резкое обращение тиуна задело купца за живое, он сердито приосанился.

— Семи пядей во лбу не надобно иметь, чтобы твердо знать: латиняне не хотят, чтобы мы богатели, они хотят богатеть сами! Кто из бояр надеется разжиреть под их крылом — тот обманывается жестоко. Все, что принесут латиняне на землю псковскую — этот меч и огонь! Отнимут у нас все, что нажито, а ежели не захотим отдать по доброй воле — перережут всех без жалости. Знаю я это твердо! Потому и явился сюда! Без твердой княжеской руки скоро и псковские и новугородские земли с благословения бояр уйдут под власть латинян!

Яким Матвеевич хотел что-то ответить купцу, но Александр движением руки велел ему молчать.

— Благодарю тебя, Борислав Радомирович, что принес мне вести, пусть и не утешительные, — заговорил княжич ровным голосом. — Будь покоен, отец мой, князь Ярослав, узнает обо всем, что ты поведал мне. И поверь, он призовет предателей к ответу.

Купец, довольный услышанным, снова принялся земно кланяться.

— Слава князю Ярославу и вам, его сыновьям!

— Ступай с миром! — кивнул старший княжич ему благосклонно.

Когда дверные створы закрылись за купцом, Александр вскочил с кресла и решительным шагом пересек гридницу, подойдя к развешенной на стене карте. Княжич пристальным взглядом изучал карту, цепляясь взглядом за точки, обозначавшие остроги, контролировавшие водные и сухопутные торговые пути. Мусуд молча подошел к нему, уже догадываясь, о чем думает его воспитанник.

— Возьмем полсотни ратников на борзых конях и пройдем этим путем, — мальчик провел пальцем по линии, обозначавшей реку Волхов. — Поднимемся до Ладоги, до самых рубежей, где кончается порядовка острогов. Оттуда пройдем по Водской Пятине к реке Нарове, — Александр указал на другую реку на карте. — Нарова впадает в Чудьское озеро, которое выведет нас к Пскову. А от Пскова пройдем к Изборску и окажемся у низовья порядовки острогов.

Закончив излагать план, княжич наконец взглянул на Мусуда.

— Когда думаешь выступать в поход, княже? — только и спросил тот.

Александр вдруг сурово усмехнулся, становясь тем самым похожим на своего отца.

— Неужто даже отговаривать не станешь? — спросил он с некоторым лукавством.

— А зачем?.. Я по твоим глазам вижу, что тебя никакими речами не уговорить! — тяжко