Читаем без скачивания Отделённые (СИ) - Кнави Нико

К ним подскочила девушка, чтобы принять заказ, поэтому он не стал ничего говорить.

— Эй, Траф, — послышалось из зала, — болтают, будто ваша кодла недавно хвостатых отлавливала.

Наёмник у стойки оживился:

— Ага! Взяли банду в Южных Клыках. Три отряда наших ходило и ещё из столицы солдаты. Весь притон раскурочили!

У Фара похолодело сердце: он знал этот «банду». Ему захотелось раскурочить рассказчика. Притоном маленькое селение в горах не было. Или было, но тогда любой город можно так назвать за то, что в нём бывают убийцы, воры и прочий преступный сброд.

— И я вам точно скажу — Крэй Чёрный Хвост повешен. Окончательно!

Крэя пытались изловить и казнить уже лет десять. За грабежи, убийства, изнасилования... Иногда появлялись слухи, будто его таки поймали, но через месяц-другой Чёрный Хвост снова где-нибудь объявлялся.

Фар считал, что если Крэй сдох, то так ему и надо. Но не все оборотни были как этот негодяй, хоть людям и нет разницы. А Южные Клыки... Туда приходили такие, как Фаргрен — осиротевшие, выросшие среди людей волки. Пытались жить нормально, устав от скитаний, преследований или скрытного существования. Да, убежище всё равно оставалось тайным. Но там принимали всех волчьих братьев. Там даже чистокровные оборотни из племён останавливались иногда. Там даже были дети...

— Может, кто и сбежал, — продолжал Траф, — но поймали немало. Большую часть повесили сразу, некоторых увезли в столицу на суд. Видали бы вы это. Несколько десятков столбов!

Присутствующие одобрительно гудели, но Фаргрен старался не слушать. Зачем слушать про убийство невинных детей? Даже если всех таких оборотней, как Фар, можно считать убийцами, те, кто родился в Южных Клыках, ими точно не были.

— Так что жечь заразу эту на корню, вместе со всеми их выродками! — подытожил Траф рассказ своеобразным тостом и выпил.

— А ведь у него свои дети есть... — хмуро пробормотал Геррет.

— Ну у тебя и рожа, — хохотнул Рейт, глянув на Фаргрена. — Впечатляет, да? Умеет Траф рассказывать, хоть и гад порядочный.

Фар криво усмехнулся. Если он и впечатлился, то не ораторскому искусству этого гада.

Когда четвёрка новоявленных напарников уже почти расправилась с ужином, раздался неожиданный грохот. Взвизгнула женщина, послышался чей-то рёв:

— Ах ты, дерьмо жнецовье!

Диковатого вида мужик вмазал в лицо своему собеседнику, и тот грохнулся на пол. Только вышибалы, стоявшие у дверей, двинулись к нарушителям спокойствия, как два водяных щупальца сграбастали драчунов и вышвырнули их вон.

Мильхэ, которая, как оказалось, была за дверью, едва успела отскочить. От порыва воздуха с неё сдёрнуло капюшон, и Фар даже со своего места заметил, как расширились её глаза. Чуть пригнувшись, эльфийка перешагнула через порог, поглядывая по сторонам — не летит ли кто-то или что-то ещё.

— Извиняй, — весело сказал генас, который так быстро расправился с драчунами, — не подумал, что за дверью кто-то есть.

Мильхэ слегка кивнула, посмотрев на него, и Фаргрен чуть не поёжился — такой холодный был этот взгляд.

Увидев своих теперь уже напарников, эльфийка на миг замерла ледяной статуей, но всё же подошла и села рядом с близнецами. Еду ей принесли сразу же, хотя она не успела ничего заказать.

«Значит, тут её хорошо знают», — подумал Фар, с интересом глядя на напарницу.

Завсегдатаями Таверны были в основном те, кто часто получал заказы от главного зала Гильдии наёмников, то есть лучшие гильдейские бойцы. А Мильхэ не так уж и проста, даже если не брать в расчёт остроухость.

Но какого хррккла она так одета? Фар никогда не видел, чтобы наёмники красного ранга и выше, или те же эльфы, носили настолько старые плащи. Обтрёпанные уголки он заметил ещё у регистратора. «Почините нас!» — кричали они всем своим видом. А ещё лучше снимите и никогда больше не надевайте!

Впрочем, под плащом оказалась вполне нормальная блузка. Фаргрен не знал, призваны ли лёгкие складки на пройме добавить приятных объёмов, но если да, то попытка провалилась. Выглядело всё равно плосковато. Неудивительно: эльфийка была настолько худой, что её запястья казались прозрачными. Хотелось бы накормить, будь она не такой холодной.

А так она выглядела вполне обычно для эльфа. Невзрачно даже. Без украшений — не считать же им почти невидимое кольцо и тонкую цепочку на шее. Волосы серебристые с зеленоватым отливом, глаза бирюзовые, кожа светлая, а гребни дрекожи на голове потемнее и тоже с зелёным оттенком.

Словом, самая непримечательная дочь Леса. Но она — наёмница немаленького ранга.

«Красный ранг? Или коричневый?» — думал Фаргрен, прикидывая в уме возможную крутость напарницы.

По виду она не тянула не то что на оранжевый — с этого ранга ходят в Чащи, — но даже на белый, начальный. Могут ли такие тростиночки вообще быть наёмниками? О фиолетовом или чёрном ранге даже думать не стоило — слишком невероятно. Хотя... Фар ни с кем из настолько крутых наёмников дружбы не водил. Вдруг они тоже выглядят совсем обычно? Можно, конечно, спросить Мильхэ о ранге, но среди наёмников это считалось самой страшной бестактностью.

— Мы так и не познакомились толком, — прервал молчание Рейт. — Я Рейт, это Лорин. Это Геррет, мы с ним давно знакомы. Это Фаргрен, первый раз работаем, как и с тобой.

— Мильхэ, — коротко ответила эльфийка.

Бирюзовые глаза излучали холод всех льдов Драакзана.

— И откуда ты будешь?

— Из Светлого Леса, видимо.

Правая бровь эльфийки дёрнулась вверх, голос будто понизил температуру на пару градусов. Рейт хихикнул. Фар подумал, что либо тот болван, либо... толстокожий, как змееклюв.

— Ну да, тупой вопрос. Что умеешь?

Мильхэ молча заморозила эль Рейта. Шапка пены теперь была скорее снегом, чем пеной. Маленький сугробик в кружке.

«Иллиген, — подумал Фар. — Будет здорово, если умеет лечить, а не только морозить».

И кажется, вместо путешествия к возможной горячей точке их ждала холодная прогулка. Хорошо, если не смертельно холодная.

— Здорово! — воодушевился Рейт и отгрыз от сугроба кусочек. — Люблю, когда в компании и водник, и огневик. И поесть, и попить, и помыться можно нормально!

— Ма́атар меня сожги, — пробурчал Геррет. — Почему мне постоянно выпадает таскаться с этими болтунами невесть где?

— Да ладно тебе, Гер, за такие деньги можно потерпеть даже Трафа.

Коротышка насупился и уткнулся в тарелку. Чем так отличился гад-сказитель с репертуаром из похабного наёмничьего фольклора, осталось тайной.

— Ну, выходим завтра утром? — спросил Лорин, покончив со своим ужином.

— Так-так! — Рейт весело хлопнул по столу. — Надо же выпить за знакомство!

— Пейте, — сказала Мильхэ, подавая знак прислуге.

Лица мужчин вытянулись.

— Как? Традиция же! — воскликнул Рейт, а вот Лорин, как и Фар с Герретом, промолчал.

На стол перед эльфийкой ловкий слуга поставил кружку.

— Молоко? — удивился Фаргрен. — Ты о гильдейской традиции не знаешь?

От взгляда цвета бирюзы ему захотелось, чтобы Геррет поджёг Таверну. Для тепла.

Но всё же, как не выпить? Традиция эта была, наверное, единственной, распространившейся на всю Гильдию наёмников, где бы ни находились её залы: в Периаме, Зандерате, или Северных землях. С новыми напарниками всегда пили по кружке гильдейского эля. На самом деле это был не эль, а смешанная с ягодным соком особая настойка. Ядрёная, как яд мантикоры: никто не мог выпить больше девяти-десяти глотков и не грохнуться потом под стол минут через пятнадцать. Двадцать для особо крепких. Поэтому настойку пили только разбавленной. Хорошо разбавленной.

Слуга поставил им на стол четыре кружки этого самого гильдейского эля.

— Пейте, угощаю, — сказала эльфийка с таким выражением, будто желала им отравиться. — А теперь прошу извинить, мне надо ещё поработать.

Она встала и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж Таверны, на ходу прихлёбывая молоко.

— Чудна́я, да? — улыбаясь, сказал Рейт.