Читаем без скачивания Сказка про наследство. Главы 10-15 - Озем
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Подтверждаю, – борода у Мобути от беспрерывных киваний разлохматилась.
Искренняя Лешкина ария отнюдь не была близка к завершению.
– Эти, которые нам про честность да про любовь к Родине толкуют – им ничуть не стыдно. Набили мошну, а теперь им честные рабы понадобились. Чтобы их состояния приумножали, а себе ни копеечки не утянули – воровство ведь! Смешно – вор у вора дубинку украл, а тут не дубинку – прутик, что на земле валялся… И не о Родине они заботятся, а о сохранении порядков, что им выгодны. Надо же, со всех экранов льется – да заглотнись!.. Спрашивается, чего мне в Утылве ловить? Я, дурак, попробовал, как учили. Наши учителя – Агния, баба Лида. Одна коммунистка, другая – ну, не столь упертая, но безнадежная – у нее ничего нет, а ей и не надо, а книжки ее – сказки Пятигорья и другие – вообще, никому не нужны.... А я хотел! Хотел как отец. Но, видно, рылом не вышел. Хотел на бюджет пробиться, однако даже на год в лицее денег не хватило. У матери больше денег нет, долги лишь… Мы – быдло, и уготована нам участь быдла. Тылвинское быдло по рангу ниже кортубинского… Сколько мне могла дать мать? После года учебы – да нисколько! Я работу поискал, но у нас в общаге строгие порядки – пропускной режим, воспитатели – мы же еще несовершеннолетние. Государство на воспитателей денег нашло, а студентам на прожитье… Обучение бесплатно, кормить должны родители. Мать не может. Ее с завода сократили, и завод скоро закроют. Всю Утылву закроют! А вы сидите, терпилы! В луже… Что скажете в оправданье?
Ответить захотел лишь один – такой же молодой, порывистый, оскорбленный. Иван Елгоков немногим старше Леши Имбрякина.
– Э-э… Алексей? Все, что ты говорил, обличал… Я понимаю. Ты не поверишь, но я не такой! Не бездумный прожигатель папиных денег. И не терпила.
– Конечно, не такой! – воскликнул Максим. – Мой сын – хороший, умный, честный. Не хуже вашего Лешки. Чего греха таить, я бы мог позаботиться о поблажках, однако Вано всегда отвергал… Он помешался на справедливости! Я и Юлии сказал… или Юлия мне сказала… Вано честно поступил в институт на бюджет. Да, я готов был заплатить… Гм, наверное, несправедливо. Но почему я должен чувствовать вину? Я – состоятельный человек, хотя не олигарх…
– Да, мой отец не олигарх. И я не наследный принц. Это дядя Генрих – олигарх, у него свой сын – Дэн…
– Который олигарх? и который сын? Запутались…
– Дядя Генрих – это Генрих Прович Сатаров. Неужели не знаете? А мы – Елгоковы.
– Это что? это как? – толпа живо зароптала. – Получается, вы не только бабе Лиде родня, но и самому Сатарову? Охре…ть! Кто к нам в гости пожаловал!.. Тогда Гранита Решова девать куда, а?
– Чтобы решить куда девать – затем приехали и ловчат. Гранит-то неудобный предок для нынешних капиталистов. Гранит против капитала воевал! И после выжигал каленым железом. В лагеря сажал эксплуататоров и олигархов. Герой!
– Я не олигарх! Я ученый!
– Кто такой Гранит, отец?
– Я тебе объясню, Вано… Но это не отрицает факта, что мой сын – честный и порядочный. Он не прожигает жизнь! он прилежно учится. А еще он волонтер! добросовестный бескорыстный помощник. Мой сын! Можете костерить меня, но не сына!
– Отец, я уже не волонтер. Вышел весь.
– Ой, как интересно! Слушайте, слушайте… Вот как бывает. А вы на нашего Лешку ополчились. Да он же котенок в сравнении с ними, – всплеснула руками Ирэн.
– Лешка тоже немало наговорил. Пусть сгоряча, но он же действительно думает…
– Думает! И беда в том, что ты ему думать не запретишь. Котелок варит и булькает. Лешка много правильного сказал. Нельзя не согласиться.
– Где неправда в моих словах? В чем я соврал?
Народ в ответ безмолвствовал. Глупо обсуждать очевидные вещи, разбивать иллюзии. Глупо доказывать, что ты не лох, что все мы не лохи. Мы не рабы – ой, не лохи – лохи не мы. ПРАВИЛЬНО?!.. И тут в тишине заиграл негромкий смех. Словно рассыпались ячейки серебряной цепочки, мелодично позванивая. Кто же уронил?
– Правильно, Лешенька. Ты все сказал правильно.
Ведь так случается, что даже объяснить сложно, а вот почувствовать… Сейчас во дворе люди говорили, спорили, кричали до хрипоты – да, многое друг на дружку вывалили. Но это ничего. Утро вечера мудреней. Вечер убыл в туманную даль, ночь погрузилась в воды Виждая, и утро непременно расцветет во всей ясной красе. Скоро. Сумасшествие закончится. Или нет?..
Серебристый смех волной накатывал от дальнего угла двора – от глухой стены заброшенного барака. Там шуршало целое царство сочной, толстой крапивы. Но не крапива пахла отвратительно, кисло. На светлой стене – на уцелевших кусках штукатурке – заплясали тени, которые затем сгустились в женский силуэт с соблазнительными извивами. Толпа напряглась: вот оно! а что оно-то?.. Из тени вышагнула загадочная фигура. Незнакомка с чудным синим взором. Да, незнакомка, поскольку в таком дерзком обличье тылки не видели ее никогда. Одета просто, по-девчоночьи. Джинсовая куртка, синяя юбочка до середины бедра, открытые босоножки. Красивые загорелые длинные ноги. На лице яркие мазки косметики – все в блестках – веки, щеки, губы. Молодежная стрижка. Нет дорогих украшений – бриллиантовых серег, цепочек, браслетов. Яркая пластмассовая бижутерия. Жвачка во рту – она надулась пузырем и лопнула – чпок…Тылки дружно раскрыли рты, не последовало ни от кого комментариев. Ведь это была она – Варвара. И вместе с тем не она – не директорша. В удивительном преображении очень умело использованы нарочитые штрихи вульгарности, эпатажа. Оценить уровень мастерства способна лишь Ирэн (или еще одна – или две – особы женского пола: госпожа Елгокова с дочкой), остальные зрители наивны – легкая добыча для синеглазой сирены.
Ирэн ощутила, что уязвлена – здесь она не вправе надеяться на легкую победу, а ведь в Утылве Ирэн отродясь не встречала конкуренции. Многое изменилось за время, потраченное в Карловых Варах. В любом случае сейчас перед толпой (и перед Ирэн) продемонстрирован в древнем искусстве обольщения высший пилотаж. Цель диктует методы и средства. Варвара поймала – залучила в свои сети – Утылву, и еще насадила наживку для молодого глупого карася (Лешка оскорбится, если услышит так про себя). Ей удалось –
