Читаем без скачивания Нигдерево - Мария Фомальгаут

– А бывало такое, чтобы вы не смогли сыграть на инструменте?

– Было… один раз.

– А что такое?

– Должно быть, модель бракованная…

– Да как они могут быть бракованные, все по заводскому стандарту сделаны! Вы на клеймо фабричное посмотрите…

– А нету там клейма.

– К-как нету?

– …а здесь, дорогие туристы, обратите внимание на мостовую перед домом. Да-да, вот перед этим домом, где чугунный рыцарь держит фонарь. Ничего не заметили? Нет? Совсем ничего?

– А вот колечко…

– Пра-а-авильно, колечко! Крохотное колечко на мостовой, его как будто обронил кто-то… это колечко местные умельцы выковали в память об одной легенде. Как гласит предание, в старину жили в городе Таймбурге люди, у которых… как бы это сказать… часть тела человеческая была, а часть – музыкальный инструмент, скрипка там или контрабас…

И совсем не в старину, думаю я, недавно это было.

Поднимаюсь над толпой туристов, над притихшим вечерним городом.

Вчера заприметил еще одного без фабричного клейма. Заприметил, тут же упустил, юркнул человечек в кафе, будто почуял, что я его вижу, а может, и правда почуял…

Будь я проклят, если сегодня его не найду…

…под фонарем…

…в сумерках…

Нигдерево

В Таймбург я приехал на закате.

Припарковал закат у ворот, я пошел по городу. Я понятия не имел, что мне делать дальше, уж слишком запутанное мне досталось дело. Для начала я решил отправиться в городскую ратушу, сам не знаю, зачем.

– Где ратуша, не подскажете? – спросил я.

– А вон прямо и направо, – ответили мне, – её охраняет страж.

– Кто-кто? – спросил я.

– Страж, – ответили мне.

– Постойте-постойте… страж или страш? Если страж, так он охраняет ратушу, а если страш, так он страшный, я его боюсь…

Мне не ответили. Я пошел к ратуше и окликнул стража. Или страша:

– Вы страж или страш?

– Я не знаю, – ответил он.

Я вошел в ратушу – меня окутала непроглядная темнота. Она окутала меня уютным пледом, что было очень кстати после промозглой улицы, и налила мне чашку кофе.

– Входите, входите, – послышалось из темноты.

– Где вы? – спросил я.

– Я здесь.

– А кто вы? – снова спросил я.

– Я здесь, – ответил он.

Здесь оказался очень приятным господином, он признался мне, что он туман.

– Кто вы? – не понял я.

– Ну, есть вот наркоманы, токсикоманы, а я – туман.

– Понятно, – сказал я, хотя мне было совсем ничего не понятно.

Мы вышли на улицу, Здесь начал увлеченно показывать мне Таймбург.

– Вот это гдерево, – сказал он.

Гдерево оказалось очень красивым, правда, фотографироваться отказалось.

– А это вездерево, – продолжил Здесь.

Чуть погодя Здесь осторожно признался мне, что давным-давно занят поисками нигдерева, но ему еще ни разу не удавалось найти ничего подобного. Поговаривали даже, что никакого нигдерева не существует, но Здесь верит, что оно где-то есть.

– А что вас привело в наш город? – спросил Здесь.

– Очень сложное дело… Понимаете, один скворец ищет свой сквор.

– Что-что ищет? – удивился Здесь.

– Сквор.

– А что это такое?

– Не знаю.

– А… почему он ищет?

– Ну вот, смотрите… вот стоит дворец…

– …знаменитый таймбургский дворец, – кивнул Здесь.

– …и вот, вокруг дворца двор.

– …знаменитый таймбургский двор, – кивнул Здесь.

– У дворца есть двор. Значит, и у скворца должен быть сквор.

– Логично, – согласился Здесь.

И клятвенно пообещал мне, что если однажды увидит сквор, обязательно сообщит скворцу.

А потом меня забрали в полицейский участок.

Я так и не понял, за что.

– Кто вы? – спросили меня в полиции.

Я ответил:

– Совенок Савушкин.

И попросил, чтобы приглушили свет, потому что я привык жить в темноте.

– Постойте-постойте, если вы совенок, то должны быть Совушкин, а не Савушкин. А если вы Савушкин, вы должны быть савенок.

Я понял, что они правы.

– У кого вы украли фамилию? – спросил следователь.

– Я… честное слово, я не крал, я… наверное… я перепутал с кем-то фамилию.

– И где это, по-вашему, могло случиться?

– Ну… на вокзале где-нибудь… В аэропорту…

– Мы дадим объявление в газеты, – сказал следователь, – но этого будет недостаточно, вам самому придется искать фамилию…

Я понял, что расследование будет намного сложнее, чем мне казалось вначале.

– Не беспокойтесь, – шепнул мне Здесь, – я помогу вам…

Соль чуждых

– Дайте мне еще сутки.

Это я Мальгусу говорю.

А он молчит.

Вот это плохо, что молчит, лучше бы заорал, это он здорово умеет, орать, клокочет, кудахчет, квохчет, хлопает крыльями…

А тут молчит.

Откашливаюсь, повторяю:

– Дайте. Мне. Еще. Сутки.

Мальгус разворачивается, смотрит на меня сверху вниз:

– И который раз вы мне это говорите?

Меня передергивает.

– Первый.

– Ой ли?

Повторяю:

– Первый.

– Чтобы за сутки они от нас рожки да ножки оставили?

– Полгода всё нормально было, а теперь…

– …а теперь началось.

Мальгус нависает надо мной, большой, матерый, он может проглотить меня, если захочет.

– Друг мой, вы гуманист до мозга костей…

Сжимаю челюсти, ну, началось…

Молчу. Тут одно спасение, – молчать. И слушать. Ждать, пока Мальгус откипит своё, отклокочет.

Одни сутки, – повторяю я.

– Ну, найдете вы его, и что?

И то, думаю я.

Вслух не говорю.

Я увидел её вчера.

Нет, вру, позавчера.

Нет, снова вру. Не помню, когда.

Её звали… а ведь даже и не помню, как её звали, звали же как-то, вспомнить бы еще, как, молодежь имена меняет только так, утром одно, вечером другое, а может, и вовсе лишили имени за неуплату, тоже бывает…

Так что не знаю, как её звали.

Я увидел её…

…ну скажем, позапозавчера.

Стояла под фонарем, еще увидел, еще отметил, вроде знакомая, ну из тех, кого видел раза два у кого-то там в гостях, и вроде не о чем говорить, а надо подойти, окликнуть, пожелать доброго вечера…

Подошел.

Окликнул.

Доброго вечера пожелать не успел.

Не сразу понял, что с ней не так, еще до последнего надеялся на что-то, сам не знаю, на что, хотя надеяться было уже не на что.

Мертва.

Убийство…

Читаю отчет, перечитываю снова, не понимаю…

Убийство…

С этого всё и началось.

Хотя нет, нет.

Всё началось с того, как упала звезда, я видел, как она падала, да мы все видели, такое невозможно было не заметить. До сих пор жалею, что не загадал желание, и не потому, что не успел – тогда я еще не знал, что нужно загадывать желание.

Это уже потом чуждые мне объяснили.

Чуждые вообще много мне объяснили. Что нельзя рассыпать соль, иначе будет беда. Раньше я не знал, что нельзя рассыпать соль. Раньше я вообще не знал, что такое соль. И что ею положено посыпать зерно, тоже не знал.

А вот – соль.

Или вот еще: берешь чашу и выставляешь над собой, когда небо плачет. Это тоже они показали. Они еще к чаше трость приставляют, чтобы держалась.

А вот дом сразу соорудить не умеют.

И тишину пустить не умеют.

И темноту тоже.

И время законсервировать не могут. Я их учил, не понимают.

Они меня учили, как надо отвар пить. У них для этого специальные лопаточки есть.

Они…

Ах да.

Звезда упала.

Мы тогда пошли смотреть…

…нет.

Вру.

Они первые к нам пришли.

Зерно принесли.

Зерно у них плохонькое, не в пример нашему. А вот соль это да, раньше и не думали, что соль измельчить можно и в зерно добавить…

Звезда упала.

А потом я увидел её.

И не успел пожелать ей доброго вечера.

Потому что она была мертва.

– Дайте мне сутки.

Это я Мальгусу говорю.

Мальгус смотрит на меня с презрением. Мальгусу вообще не до меня, Мальгус ест. Без соли ест, Мальгус соль не любит, соль чуждые привезли.

– Ну, хорошо…

Мальгус нехотя открывает тайник, отсчитывает мне ровно сутки, кладет на стол, подчеркнуто отворачивается.

Мальгус…

…в целях собственной безопасности мы должны поднять звезду снова на небо.

Это Мальгус.

Мальгус не скажет, чтобы убирались, откуда пришли.

Мальгус скажет – надо поднять звезду обратно на небо.

– Да не я это, не я!

Его зовут Фарид. Здесь всё просто. Фарид. У них имена не меняются, как был при рождении Фарид, так и остался.

– А где вы вечером были?

– Дома был, вон, жена подтвердит… что, не верите, да? Скажете, оба врем?

– Пока ничего не скажу… А еще кто в доме есть?

– Дочка есть…

– Я хочу поговорить с ней.

Фарид усмехается.

– Не получится это у вас.

– А в чем дело?

– А в том, что ей два месяца от роду.

– И?

– Чего И… э-э-эх, вы, послали вас тут убийцу искать, а сами-то ничего про нас не знаете…

Спохватываюсь: