Читаем без скачивания Замужем за облаком. Полное собрание рассказов - Джонатан Кэрролл

Но я успел произнести лишь первые слова этого заклинания, когда все лесные шумы подавил новый ужасный звук – бум! бум! бум! – что-то огромное двигалось напролом через джунгли. И оно быстро приближалось ко мне! Похоже, настал мой черед послужить кому-то ланчем.

– Вы знаете шесть вопросов?

Как я это расслышал на общем звуковом фоне? Голос звучал спокойно и без напряжения, но до меня отчетливо дошло каждое слово. Какие шесть вопросов? Кто это сказал? Может, это последние слова, которые мне дано услышать? Может, со мной говорит БОГ?

– Нет, мистер Галлатин, это говорю я, Светачадо. Вы знаете шесть вопросов?

«Тамп! Тамп! Тамп!» Я слышал треск ветвей и крики потревоженных птиц. Тварь была совсем близко.

– Вы знаете шесть вопросов?

– Я не понимаю, о чем ты говоришь! Лучше помоги отсюда выбраться!

За этим последовал еще один сильнейший шок – я услышал, как он вздыхает! Это был вздох глубокого разочарования. Вздох школьного учителя, отчаявшегося когда-нибудь услышать правильный ответ от безнадежного ученика.

– Так и быть, я вам помогу, но в первый и последний раз. Назовите эпизод из вашего прошлого, который вам хотелось бы пережить заново. Это вопрос номер три.

– Ты что, рехнулся? Нашел время! Эта тварюга сейчас будет здесь! Помоги мне спастись!

– Тогда отвечайте на вопрос, и побыстрее.

– Эпизод, который хотелось бы повторить? Не знаю. Черт, понятия не имею! Так ты мне поможешь или нет?

Голос мой звучал на той же истерично-испуганной ноте, что и крики птиц на деревьях.

– Помогите себе сами – для этого надо ответить на вопрос.

Он еще заканчивал эту фразу, когда ответ пришел мне в голову – так легко и естественно, что я удивился, почему не ответил сразу.

– Я хотел бы заново пережить свою первую ночь любви с Рэй. Это была лучшая ночь в моей жизни.

– Очень, очень хорошо. Теперь проверьте, что у вас в руке.

Я так и сделал, на миг отвлекшись от устрашающих звуков, и вместо серебристой биты обнаружил в своей руке черный металлический цилиндр фута два длиной. В тот же миг из джунглей появился динозавр – неудержимый, как летящая в цель ракета. Его зубы были еще длиннее, чем я себе представлял, а разинутая пасть достигала десятка футов в ширину. Я не успел даже поднять цилиндр, чтобы с его помощью попытаться (непонятно как) отразить нападение. Динозавр был уже здесь.

Затем он был таков.

Представьте себе – промчался мимо. Доисторический монстр, едва не задев меня, с кошмарным треском канул в заросли. Даже не притормозил, чтобы удостоить взглядом или как-то поприветствовать представителя человечества. Впрочем, я был не сильно расстроен таким невниманием. Я посмотрел ему вслед, а потом уставился на черный цилиндр, пытаясь понять, сыграл ли он какую-то роль в моем счастливом избавлении. Но ничего понять не смог. Это был всего лишь металлический предмет, минутой ранее вдруг заменивший в моей руке бейсбольную биту.

Так я стоял и слушал, как этот тирано-или-как-там-его-завр продирается сквозь чащу все дальше и дальше. Потом наступила тишина – конечно, условная; просто вернулись прежние лесные звуки. Мне требовалось время, чтобы оправиться от страха, разметавшего адреналиновые молнии во все концы моего тела. Ноги подкосились, и я мешком осел на землю, выронив черный цилиндр.

Глядя на него, я размышлял: какая магия превратила бейсбольную биту в эту штуковину так, что я этого даже не почувствовал? Возможно ли, что именно цилиндр спас меня от съедения? Или мне помогло то, что я успел ответить на вопрос Светачадо? О каких шести вопросах он упоминал? Что собой представляет цилиндр, лежащий на земле в футе от меня? Как мне выбраться из первозданных дебрей и вернуться в свой мир?

– Не оборачивайтесь.

Я не обернулся, хотя искушение было велико. Вновь этот Светачадо.

– Почему мне нельзя на тебя смотреть?

– Я вам это однажды уже объяснил, мистер Галлатин. Я олицетворяю все отрицательное, что так или иначе с вами связано. Я – ваши экскременты в унитазе, я – темная сторона вашей луны, я – ваша самая гнусная ложь, я – обиды, нанесенные вами другим людям. Во мне сосредоточено все ваше зло, и, если вы хотите лицом к лицу столкнуться с этим, воля ваша. Но я предупреждаю: глядеть в глаза собственному Злу так же опасно, как встретиться взглядом с горгоной Медузой. Это вас сокрушит, приведет к душевному окаменению.

– Стало быть, ты – это я?

– Только отчасти. Я временно взвалил на себя бремя вашего зла, чтобы вы смогли противостоять иным вызовам.

– А ты, вообще-то… человек?

– Был когда-то, но теперь уже нет. Много лет назад я сделал открытие и с той поры изменился.

– Какого рода открытие?

– Вы сейчас на него смотрите.

В тот момент я смотрел на цилиндр, лежавший неподалеку.

– Вот эта штука? Бейсбольная бита?

– Да. Как-то раз в лавке старьевщика на лондонском блошином рынке я среди прочего хлама заметил один медный предмет. В ту пору я работал в туристическом агентстве, но моими главными увлечениями всегда были изобретательство и история орудий труда. Соответственно, я неплохо разбирался в функционировании различных механизмов и приборов, включая старинные инструменты. Я также следил за всевозможными техническими новинками. Но моих знаний оказалось недостаточно, чтобы понять назначение данной вещи. На боку ее жирным шрифтом было написано: «Гейдельбергский цилиндр». Я долго вертел ее в руках, но так ничего и не понял. Озадаченный и заинтригованный, я заплатил старьевщику три фунта и сунул вещицу в карман. Позднее, уже по возвращении в Америку, я сверился со справочниками в своей домашней библиотеке и выяснил нечто поразительное: «гейдельбергский цилиндр» был так или иначе задействован во всех великих изобретениях современности! В прядильном станке, паровой машине, телефоне, двигателе внутреннего сгорания… Да назовите любое устройство, и окажется, что в нем присутствует та или иная разновидность этого цилиндра. Он стал важным и неотъемлемым элементом всех технических новшеств. Именно этот цилиндр обеспечивал их функционирование. Я был поражен, но затем усомнился и продолжил исследования. Различные варианты цилиндра применялись в первых телеграфных аппаратах, в телевизорах и компьютерах. Он мог быть изготовлен из разных металлов, из бакелита, пластика или углеродного волокна, но все равно это был тот же самый цилиндр. Благодаря этой детали работали все изобретения, потрясшие и изменившие мир, мистер Галлатин, однако никто не выявил этой связи между ними. Я не мог поверить в то, что ни один человек до сих пор не сделал этого открытия. Но затем я понял: никто и не должен был его сделать! «Гейдельбергскому цилиндру» суждено быть изобретаемым вновь и вновь в разных версиях, чтобы приводить в действие все новые машины, которые мы создадим в будущем. Потому что – вы знаете, чем в действительности является этот цилиндр? Прямым доказательством нашего бессмертия. Результатом совокупной деятельности человеческого ума и духа с целью разрешения проблем. Любых проблем. Реальным подтверждением того факта, что мы, люди, можем достичь всего, даже вечной жизни, если всерьез поставим перед собой такую задачу.

Я взглянул на цилиндр и потер подбородок:

– Вот эта вещь?

– Да, эта самая вещь.

Я взял его и повертел в руках. Черный, без каких-либо меток. И уж точно без надписи: «Гейдельбергский цилиндр».

– Почему сейчас он сплошь черный и без надписей?

– Потому что цилиндр видоизменяется, когда впервые привлекает ваше внимание. Становится тем, что может быть полезно или интересно данному человеку в данной ситуации. Мне он явился в виде непонятного медного инструмента. Для человека, владевшего им до вас, он превратился в персидский дверной замок шестнадцатого века. А вам предстал в качестве бейсбольной биты.

– А сейчас он что такое?

– Не имею понятия. Быть может, что-то из будущего.

Услышав эти слова, я выпустил цилиндр из руки.

– Но я не совершил никакого открытия с помощью бейсбольной биты. Тем более ничего связанного с бессмертием, как вы говорили. Я просто врезал ею по башке пещерному человеку.

– Это потому, что я поспешил вмешаться. У вас просто не было достаточно времени. К открытию приходят медленно и постепенно, но сейчас человечество в опасности, и мы должны действовать быстро, чтобы избежать катастрофы. Я вкратце расскажу вам финал моей истории, и тогда вы поймете. Уяснив невероятную важность «гейдельбергского цилиндра», я стал буквально одержим поисками, находя тому все новые и новые подтверждения. Но что мне было делать со своим открытием? Кому о нем рассказать и как все преподнести?

Тут я его прервал:

– А когда вы превратились… в это, в то, что вы есть сейчас?

– Узнав всю правду о цилиндре, все мы рано или поздно меняемся.

Эта новость побудила меня встать на ноги.