Читаем без скачивания Земля Четверых (СИ) - Ерма Фау

«Бездна вас всех раздери!!! Во что же нас угораздило влипнуть!?» — Атха тут же обнаружил, что замыкающие строй Дариус и Паук были отрезаны от остальной группы, оставшись по ту сторону стены. Но беспокоится сейчас следовало не о них.

Оставшиеся паладины, словно матёрые гончие псы, только и ожидавшие охотничьего рожка, с остервенением рванулись в бой. Из-за спин мертвецов полетел дождь простых боевых заклинаний, тёмными пятнами оплывших на мерцающих энергетических барьерах. Навалившаяся нежить, казалось прижала отряд к стене, норовя снежной лавиной смести их ряды, но резкая атака захлебнулась, когда в течении всего пары секунд, два десятка упокоеных мертвецов повалились на пол.

Прятавшиеся за рядами бойцов колдуны начали спешно отступать, но уйти им было не суждено: словно огромный каменный таран, Монк пронёсся сквозь толпу нажити, впечатав одного из вражеских чародеев в стену. Спину ему прикрывал вертящийся волчком праведник, мастерски орудующий парными булавами. Остальные паладины последовали их примеру, начав контрнаступление. Вот ещё один колдун тряпичной куклой отлетел в сторону с переломленным надвое позвоночником. Атха заметил, как под уже занёсшим руку для удара Нерушимым провалились плиты пола и он, вместе с десятком окруживших его противников, свалился в бездну. Попытавшись найти взглядом мельтешащий белый плащ Праведника, лев лишь зря потратил несколько секунд. Адроссец тоже бесследно исчез. Уже минус четверо.

— Держаться вместе! — что есть силы взревел коготь, ощущая как взвыло чувство опасности. — Они хотят нас разделить! — но было уже поздно.

Стены подземелья задрожали, словно потревоженный зверь. Раздался оглушающий гул, и скрежет. Атха чудом успел отпрыгнуть в сторону, схватив за руку Виконта, когда пол прямо под его ногами провалился вниз, оголяя бритвенно острые каменные шипы. Тут же, коридор разломился надвое и его дальняя часть с грохотом ушла под землю, забрав с собой ещё часть отряда и сражавшихся с ними мертвецов.

«Боги, как же нас угораздило…»

Твиг бежал вперёд, шлёпая голыми пятками по холодным каменным плитам. Пламя факела в его руках нервно дрожало, отбрасывая на стены танцующие тени. Не заметив ступеней во мраке, он оступился и со свинячьим визгом полетел вниз по крутой каменной лестнице.

Докатившись вниз, ахая и ухая он подобрал факел и проверив, на месте ли ключ, вновь ринулся вперёд.

— Один… Два… Три… — он считал повороты, ведущие в складские залы. — Вот он… — упырь довольно хрюкнул, остановившись у нужной арки с деревянной табличной под номером восемь.

Огромный зал был почти пуст, и лишь у дальней стены валялось несколько длинных деревянных ящиков, в которых обычно доставляют трупы. Отодвинув их в сторону, Твиг начал спешно ощупывать кирпичную стену.

Наконец, костлявые пальцы зацепились за небольшое углубление с металлическими краями. Бережно, будто держит в руках хрупкую соломинку, уродец вставил ключ в скважину и медленно провернул его в замке. Из стены послышался десяток последовательных металлических щелчков. Зазвенела натянутая пружина, что-то громко пшикнуло и стена с громким скрежетом раскрылась перед мелким упырём, словно диковинная шкатулка, скрывающая в себе что-то белое и большое.

— Ээээ? — Твиг удивлённо поднёс поближе факел. — И как я это дотяну?

Ответом ему было узкое, белое лезвие, пронзившее грудь упыря насквозь, гнилостная кровь брызнула на землю. Уродец взвизгнул, задёргался, как попавшая в мухоловку мошка. Вырвавшаяся из проёма в стене белая лапа лёгким движением цепких пальцев раздавила его череп, как гнилую тыкву.

— Сколько же тел эти уроды притащили сюда и приспособили к сражению? — пробормотал Монк, с каменным выражением лица раздавив гнилой, смачно чавкнувший череп последнего из мертвецов. Глупо. Очень глупо. Он, как представитель высшего круга не должен был попасться на такую глупую уловку.

Нерушимый сбросил с рук остатки энергетического усиления и посмотрел вверх. От вертикального тоннеля, соединявшего два уровня подземелий не осталось и следа. Каменные плиты сомкнулись вместе, будто и не было на их месте замысловатой ловушки. А ведь он пролетел около тридцати метров вниз.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Даже паладина подобное падение прикончило бы наверняка, но не его. Отряхнувшись, Монк не спеша двинулся вперёд по пыльному, тёмному, без единого проблеска света коридору, что с каждой секундой всё больше напоминал длинную кишку.

Ему не нужны были глаза, чтобы видеть во мраке. Достаточно было исходившей от стен и потолка вибрации, чтобы по ней различать стены и потолок подземелья. Где-то далеко, за толщей камня громыхали передвигающиеся стены, комнаты и коридоры. Ренегаты сумели создать чудо инженерной мысли — живой лабиринт, меняющий своё расположение каждые несколько минут. Даже Монк, уж сколь бы далёким он ни был от всего прекрасного, восхищался бы этим, если бы не был занят раздумьями о том, как глупо отряд дал заманить себя в этот каменный капкан.

— Ренегаты поступили очень глупо. — мыслил в слух Громила. — Нарушение всех известных законов дипломатии, нападение на эмиссара мира. Они буквально объявили войну всему Иритиллу. А нас, опытных паладинов разделили, полагая, что смогут разобраться с каждым по одиночке… И каким же тузом в рукаве, подкреплена эта вера?

Время от времени он останавливался, проверяя, есть ли сигнал на ксеновоксе, и каждый раз ударом кулака пробивал в стене небольшое отверстие, по которому можно было позже ориентироваться, одновременно пытаясь составить в голове подобие карты. Переключаясь на магическое зрение он до боли в глазах искал за стенами скрытые комнаты, проходы, ловушки… и других членов отряда. Вместе с Громилой в открывшийся в полу люк провалился и тот странный, вечно молчавший клирик, которого остальные называли «Праведником». Их тут же окружила свора нежити и в суматохе клирик исчез, бесследно, словно растворившись во мраке.

За свою судьбу он совсем не переживал и дело даже не в том, что окруженный почвой и твёрдым, надёжным камнем, он был в своей стихии. Вместе с ним был рюкзак с парой сухих пайков и полная фляга воды. С такими запасами он сможет протянуть дня четыре, прежде чем начнёт потихоньку слабеть. Не важно, храбрость это, или глупость, Монк не может заставить себя бояться за свою шкуру. Но за безопасность подчинённых ему переживать куда легче.

— Я мог бы разнести этот лабиринт, как карточный домик… Обрушить верхние уровни, завалив ренегатов камнями, а самому прорыть тоннель на поверхность, как кротокрыс… — раздраженно ворчал он. — Но тогда я могу заживо похоронить своих… — он недовольно замычал, сжимая и разжимая каменные кулаки.

Он пришел к развилке. Два коридора уходили в разные стороны, образуя прямой угол. Громила вновь прислушался к своим ощущениям, к вибрациям в камне и возможным колебаниям энергий вдали, но кроме глухого гула подземелья он ничего не ощущал. Даже сквозняка тут не было.

Полагаясь лишь на интуицию, Монк повернул вправо. И не прогадал, спустя всего минуту и ещё один поворот, вдали замаячил тусклый свет. Громила ускорил шаг. Чем ближе он приближался, тем отчетливей становились чавканье и хруст.

Он вошел в громадный зал с высоким, поддерживаемым шестью колоннами потолком, пол которого был усеян обгоревшими, искалеченными телами уже упокоенной нежити. И в самом его центре, сгорбившись сидело белое нечто, смачно вгрызаясь в сырое мясо и ломая кости мощными челюстями.

Существо услышало его приближение и замерло.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да что ты, черт побери, такое?.. — с отвращением бросил Монк, заметил лежавшую рядом с этим нечто, испачканную в крови маску с большой золотой звездой — символ паладинов Адросса.

Белое создание плавно поднялась на длинные, мощные ноги и повернуло испачканную в черной крови морду к паладину.

Несколько пар маленьких паучьих глазок извращенного, противоестественного создания не моргая пялились на Монка из напоминающей рогатый костяной шлем головы. Нижняя часть морды чудовища состояла из десятков шипастых желваков, усердно перемалывающих кусок плоти. Его грудь и конечности было укрыты своего рода доспехом, состоящим из десятков плотных костяных шипов и пластин, растущих из тела чудовища. Белый кожистый плащ, свисающий с его спины, на самом деле рос прямиком из шеи белой бестии и был изнутри покрыт паутиной пульсирующих кровью вен и сосудов, словно лишенные костей крылья нетопыря. В трёхпалой лапе он держал остатки того, что предположительно, некогда было адроссцем. Трудно было узнать в этом кровавом месиве Праведника, если бы не лежавшая рядом маска. Вся нижняя часть тела отсутствовала, впрочем как и внутренние органы, вместе с потрохами. Тазовая кость и остатки ступней валялись неподалёку. На руках были сжеваны все пальцы, глотка разодрана, безносое лицо нещадно обглодано до костей, а глаза высосаны из черепа. Нерушимый своими глазами видел останки паладинов, повстречавшихся с Кровавым Вороном. Но даже тот поступал со своими жертвами более гуманно.