Читаем без скачивания Король ничего не решает (СИ) - Марс Остин

Двейн усмехнулся с таким видом, как будто с ним такой фигни никогда не случится, щедрым жестом указал на стол и разрешил:

— Можешь доесть всё. Пока, — и провернул амулет.

* * *

Двейн стоял у главных ворот дворца Кан, насквозь мокрый и сгорбленный, Вера быстро добежала до него, держа ладонь козырьком над глазами — лило как из ведра. Под крышей ворот было тише и суше, но капли всё равно долетали, она вытерла лицо и нервно улыбнулась Двейну:

— Ты на воздушном шаре прилетел, что ли?

Он посмотрел на неё с укоризной и тихо сказал:

— Ваша гордость вас погубит.

Она легкомысленно задрала нос и отмахнулась:

— На данный момент, меня губило всю жизнь только отсутствие гордости. Я больше так не ошибусь.

Он вздохнул и осмотрел её с головы до ног:

— Вам нужна помощь?

Она пожала плечами, осматриваясь с таким видом, как будто планировала здесь вечеринку:

— Палочки ароматические, или что там у вас духам жертвуют.

— Почему вы не попросили это всё у господина Шена? Он дал бы с радостью что угодно.

Она перестала улыбаться и тихо сказала:

— Надо уметь так давать, чтобы можно было взять, друг мой Двейни. А твой папик умудряется так это делать, что лучше сдохнуть, чем принять от него помощь. Он так с сёстрами отношения построил, и со мной хочет построить такие же, я этого не допущу, пусть выходит из своей засранной зоны комфорта, хоть иногда, свежим воздухом подышать.

Двейн вздохнул и промолчал. Посмотрел на ворота, тихо сказал:

— У меня нет ключей.

— У меня тоже, — легкомысленно отмахнулась Вера, — но у меня есть кое-что получше, — улыбнулась и громко постучала в ворота. Звук получился такой долгий и глубокий, как будто она стучала в кожаный барабан, а не по мокрому дереву, Двейн замер и прислушался — с той стороны кто-то шустро бежал к калитке, шаркая ногами, как старик. Калитка приоткрылась, выглянул седой дед со шрамом на лице, подозрительно осмотрел их обоих. Вера широко улыбнулась ему и сказала:

— Дратути. А великий белый тигр выйдет?

Старик тихонько захихикал и жестом пригласил их заходить, Вера вошла первой и протянула Двейну руку, как ребёнку, но он всё равно взял.

По ту сторону калитки шёл снег. Было сухо, темно и очень тихо, в пуховом шорохе медленных снежинок тонули шаги, воздух был светлым, как будто в небе светила луна, но её самой не было видно. По бокам от площади с трудом различались в снежном тумане колонны казарм, но дальше было совершенно ничего не видно, как будто они были краем мира.

Старик шёл впереди, высоко держа тусклый бумажный фонарь, добавляющий в окружающую серость пятно жёлтого света, Вера толкнула Двейна локтем и указала глазами под ноги, он присмотрелся — старик мелко перебирал ногами в грубо сработанных зимних тапках, а там, где он проходил, на снегу оставались крупные тигриные следы. И как только он это заметил, старик на него прыгнул.

Не разворачиваясь, не приседая для рывка, а как будто выстреливая себя вверх, уже в воздухе прогибаясь дугой и опять группируясь, чтобы чётко приземлиться Двейну на плечи.

У него даже фонарь в руках не качнулся. Двейн просто замер, ощущая на шее с двух сторон тонкие, но каменно-крепкие ноги, смотрел на бумажный фонарь на уровне лица, молчал и ждал. Старик захихикал и толкнул его пяткой, как коня, прикрикнул:

— Не спи, замёрзнешь! Давай, шевелись, вперёд и налево, ты знаешь, куда.

Двейн сделал осторожный шаг, потом ещё один, и ещё, идти было легко, как будто старик ничего не весил, да и костюм ощущался сухим, и совершенно ничего не болело. Он сделал ещё несколько шагов, осторожно сказал:

— Ты меня ждал?

— Нет, милый мой, это ты меня ждал, — довольно протянул старик, — стоял у ворот такой мокрый, жалкий. А я тебя впустил.

— Ты звал меня. Пригласил через госпожу.

— Ну пригласил. Имею право. А ты пришёл. Не хотел бы — не пришёл бы. Да? Что ты мне принёс?

— Рис.

Старик укоризненно цокнул языком, вздохнул:

— Ты хоть раз видел тигра, который бы ел рис? Чему вас только учат…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— В следующий раз принесу мясо.

— Вот, уже лучше. Будешь кормить меня каждый день! Понял? А то задушу.

Тонкие ноги на шее немного сжались, Двейн усмехнулся:

— А не сильно жирно каждый день?

— Тебе жизнь не дорога?

— Раз в неделю могу обещать.

— Хорошо. Но если нарушишь обещание, тебе конец.

— А ты мне что, если я буду тебя кормить?

— А я тебе пригожусь, вспомнишь меня ещё, когда жизнь заставит.

— Обязательно вспомню, каждую рисинку отработаешь.

— И мясо!

— И мясо, хорошо.

Старик довольно захихикал, серая хмарь вокруг просветлела, превратившись в Аллею Духов, он шёл мимо пустого постамента в начале аллеи, потом мимо того, на котором должна была быть змея, но её не было, дальше статуи стояли как обычно. На третьем от алтаря постаменте сидела госпожа Вероника, свесив одну ногу, а на колено второй положив локоть, что-то читала в телефоне. Второй от алтаря постамент был пустым, старик завертелся, потребовал:

— Подсади меня, старого, ноги не держат совсем.

— А как ты меня ими душить собрался, если не держат?

— А душить — не ходить, душить не сложно. Подсаживай давай! Молодёжь, всему вас надо учить.

Двейн подошёл к постаменту поближе, наклонился, старик с кряхтением слез с него на постамент, а потом резким движением пнул тарелку с рисом снизу, подбросив её вверх и поймав руками, так ловко, что верхняя тарелка оказалась под нижней. Удобно устроился на постаменте, сложив ноги по-турецки, поставил на них тарелку, взял немного риса пальцами, скатал в шарик и с наслаждением сунул в рот, начал катать следующий, глядя Двейну в глаза и улыбаясь с круглыми от риса щеками.

Он очнулся у ворот. Вера опиралась о створку кулаком, смотрела на свой рукав, на залитую дождём улицу, на мокрого Двейна и тарелки у него в руках. Он тоже осмотрелся, потом поймал её взгляд и спросил:

— Что случилось?

— Ты тоже это видел? — с хитрой улыбкой кивнула она. — Видел, сто пудов. Да?

— Старика, которому я обещал кормить его раз в неделю? Да.

— Да, — широко улыбнулась Вера, — пойдём ему рис отнесём, раз пришли. Не уходить же теперь.

— Так закрыто, — он осмотрел ворота, толкнул створку — она не поддалась. Вера развела руками, подпрыгнула и схватилась за край ворот, наступила одной ногой на бронзовый молоток калитки, второй на выступающий декоративный прут, ещё подтянулась и нырнула на ту сторону, раздался плеск, потом скрип задвижки, калитка открылась и Вера выглянула наружу, с улыбкой приглашая его входить.

Он вошёл, осматриваясь со странным чувством разочарования — теперь здесь было так же уныло и мокро, как и снаружи, по ровным плитам площади вода текла сплошным потоком, а искусственная река перед лестницей с драконами бурлила и несла горы сухих листьев, веток и какого-то хлама. Они дошли в тишине до Аллеи Духов, где Вера запрыгнула на крайний постамент и села в точно такую же позу, приготовившись к ожиданию, а Двейн остановился в самом начале аллеи, глядя на неё, как в первый раз — госпожа Вероника на крайнем постаменте, потом змея, потом череда духов, о которых он ничего не знал, но всё равно поклонился каждому. Третий от алтаря постамент занимала крупная птица, похожая на орла мощными когтистыми лапами и клювом, но со странным гребнем и слишком длинным хвостом, он поклонился ей особенно низко, глядя на сидящую в начале аллеи госпожу Веронику, которая легкомысленно болтала ногой и чему-то улыбалась, глядя в телефон. Он выпрямился и шагнул к следующему духу, там сидел, скрестив ноги, худой старик со шрамом на лице, он держал на коленях пустую чашу монаха и смиренно улыбался, с крохотной долей ехидства. Из-под его простой монашеской одежды выглядывал длинный полосатый хвост, Двейн раньше принимал его за часть коврика, а теперь рассмотрел и понял. Поклонился и пересыпал рис в его чашу, шёпотом пообещал принести мяса и поклонился ещё раз. Первым в ряду сидел дракон, не золотой, которому традиционно отдавали главное место над алтарём, а белый, в честь которого оформляли главный зал дворца и костюм главы дома. Двейн впервые задумался о том, стоит ли кланяться покровителю Шена, который смотрит на всё происходящее с домом безумие, и совершенно ничего не предпринимает, но всё-таки поклонился, шёпотом вопросив каменного дракона:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})