Читаем без скачивания Ричард Длинные Руки – маркграф - Гай Орловский

– Наверх, – орал я. – Эта штука здесь не остановится!

– Точно? – прокричал Готмар.

– Хотите проверить? – прокричал я зло. – Оставайтесь!

Готмар люто сверкнул на меня глазами, его пальцы так и не разжались на кафтане племянника герцога. Кнехты сипло и с натугой дышат, в глазах ужас, когда оглядываются на разливающееся по залу огненное море, но почти с таким же страхом смотрят и на меня.

По лестнице поднимались, приводя дыхание в норму, там внизу желтая лава стала оранжевой, залила зал и начала подниматься со ступеньки на ступеньку.

Без моих понуканий все ускорили шаг. Племянник и кнехты уже полностью пришли в себя и бегут наверх, обгоняя нас. На первой площадке снова остановились, уже не столько перевести дух, как племянник начал спрашивать, откуда мы вдруг выскочили, Готмар сообщил, что его не было месяц, племянник ахнул и заспорил, он-де только сегодня спустился сюда, я прервал обоих и напомнил, что впереди еще непростой подъем, а лава может остановиться на середине лестницы, а может и нет…

Все умолкли, мы поднимались и поднимались, а в спину ощутимо давила сухая жаркая ладонь, словно переполнившийся желтой субстанцией цилиндр прожег дыру в земной коре, и теперь оттуда поступает бесконечная магма.

Глава 9

Лестница вывела в уже знакомый зал, черный и особенно мрачный. Я снова создал шарик огня, даже Готмар отшатнулся от неожиданно яркого света, а Франк и его кнехты отпрыгнули и ухватились за оружие.

– Веревку мы оставили вон там! – сказал Готмар бодро.

Он побежал вдоль стены, я послал шарик огня за ним вдогонку. Мы вчетвером пошли следом, то и дело оглядываясь, жар становится ощутимее, словно огненное озеро превращается в море.

Вокруг нас сомкнулась тьма, только впереди передвигается освещенное место, да еще за спиной разгорается зловещее багровое зарево расплавленной земли и железа.

Мы ускорили шаг, сэр Готмар стоит под стеной и, задрав голову, неотрывно смотрит вверх. Когда я подбежал, тяжело топая, он даже не шевельнулся.

– Вот здесь, – услышал я сдавленный голос, – вот здесь мы спустились…

Я посмотрел на следы, все верно, свои отличу от любых, задрал голову.

– А где веревка?

Он посмотрел на меня тяжелым взглядом.

– Вон там.

Почти на границе света и тьмы высится покрытая толстым слоем серой пыли горка из той веревки, по которой мы спустились. Падая, подняла тучу пыли, а когда та осела, веревка стала почти незаметной.

– Как же так? – спросил я.

– Не знаю, – ответил Готмар безнадежно, – но сама упасть не могла.

Франк смотрел то на него, то на меня, сказал нерешительно:

– Но… может быть, где-то осталась веревка, по которой спустились мы?

Готмар буркнул:

– Вашу веревку мы нашли сразу, как только спустились. Вон она, кстати.

– Как же, – прошептал Франк, его красивое лицо исказилось в плаксивой гримасе. – Я не хочу даже думать, что кто-то из окружения отца или дяди…

Я прервал:

– Это потом. Сейчас надо думать, как выбраться. Какие идеи?

Готмар развел руками.

– Я не паук, чтобы лезть по отвесной стене. Там кое-где даже уклон в нашу сторону.

Я посмотрел на кнехтов, они замотали головам и даже отступили на шаг.

– Вы, – сказал я сэру Франку, – тоже не муха, чтобы ходить по таким стенам, как я понимаю? Или пробовали?

– Вы понимаете верно, – ответил он с горечью. – Нам отсюда не выбраться…

– Мы еще не сгорели, – ответил я. – Давайте так… вы, сэр Готмар, пройдете вдоль стены влево, пока она не кончится… Неважно, стена там или пропасть, а вы, сэр Франк, точно так же вправо. Ваши люди пусть сопровождают своего сюзерена, если вы сюзерен. Вдруг шанс, что обнаружите ступеньки, веревку, уступы… Сейчас хватаемся за все!

Они кивнули и быстро пошли вдоль стены в разные стороны. Я пустил шарик света за Готмаром, он один, а тех трое, сам прислушался в темноте, их шаги удаляются все дальше, торопливо превратился в летающего ящера, ухватил лапой веревку и взмахнул крыльями, поднимая удушающую пыль.

Стена бежала сверху вниз так долго, что я поразился выносливости, с которой спускался так долго. Конец ущелья угадался по легкой багровости свода и черным теням на нем.

Я вылетел почти под потолок, раздались испуганные вскрики. Крылья мои круто повернулись под углом, резкий поворот, я с силой ударил корпусом и распростертыми крыльями в две темные фигуры. Они с дикими криками полетели в пропасть.

Я опустился на землю, третий выдернул из ножен меч. Глаза вытаращенные, меряет меня насмерть перепуганным взглядом, на лезвии блестит багровый огонь упавшего под ноги факела.

– Кто, – проскрипел я нечеловеческим голосом, – кто вас послал?

Он коротко оглянулся, но тут же уставился на меня и пригнулся, готовый к схватке.

– Правильно понял, – сказал я, – от меня не убежишь… Последний раз спрашиваю, кто послал?

Я превратился в человека, тело немилосердно зачесалось, но я смотрел на него немигающим взглядом и старался выглядеть как можно страшнее. Моя рука медленно вытащила из ножен меч.

– Я оставлю тебе жизнь, – сказал я, – если скажешь, кто это затеял. И почему.

Он проговорил дрожащим голосом:

– Мы не знаем почему…

Он бросился с поднятым мечом, но слишком был напуган, да и воин неважный. Я легко выбил меч, ударом рукояти в переносицу сбил с ног. Он барахтался, я пинком перевернул на спину и приставил острие меча к горлу.

– Так кто послал?

Он прошептал едва слышно:

– Сэр Генетер…

– А он кто?

– Сенешаль…

– Точно?

– Клянусь!

– Спасибо, – сказал и резко всадил меч в горло. – Вообще-то я бываю таким брехлом.

Конец веревки быстро закрепил за вбитый в скальный край штырь, швырнул во тьму с криком:

– Не спите там!

Прислушивался изо всех сил, наконец веревка натянулась и начала подрагивать. Я вернулся к убитому, обшарил его одежду, с шеи снял амулет, довольно тщательно выполненная коробочка, как старинные часы-луковица, но в ней не завиток женских волос, а горсть странного вида семян. Я пересыпал их себе в карман, позже разберусь, в седле на Зайчике много таких мелких штук зашито.

Над краем пропасти показалась взлохмаченная голова Франка.

Я помог ему выбраться, он упал и прохрипел:

– Скорее… Лава заливает зал…

– Ого, – сказал я.

По веревке кто-то карабкается, я ухватился и принялся тянуть. Франк встал, шатаясь, и тоже взялся помогать.

Это был кнехт, Франк нахмурился, но смолчал, следующим поднялся снова кнехт, Франк вскрикнул:

– А что сэр Готмар?

– Он сказал, – ответил кнехт хмуро, – пойдет последним.

Веревку мы тянули втроем с такой скоростью, что выдернули сэра Готмара, как рыбу на крючке. Он задыхался, взмокший, с красным распаренным лицом, от одежды отчетливо пахнет дымом, кое-где тлеют коричневыми краями прорехи, а веревка болтается обгорелым концом.