Читаем без скачивания Лабиринт миров - Евгений Гуляковский

После того, как они миновали развилку, километров сорок местность почти не менялась. Но затем среди хвойных деревьев стали попадаться Дубы и ясени, совершенно не свойственные для климата западного Приуралья.

С каждым километром лиственных деревьев становилось все больше. И у Лосева усилилось ощущение тревоги. Подтверждались его худшие опасения. Этот мир не походил на Землю. Проявилась и еще одна странная особенность.

Лес стоял с обеих сторон полотна слишком ухоженный. Вычищен подлесок, деревья расположены живописными группами, между ними протекали прозрачные ручейки и встречались поляны, полные ярких цветов.

— Не нравится мне этот лес! — наконец Лосев решил поделиться своими сомнениями с остальными.

— Хороший лес, красивый! — возразила Ксения.

— Вот именно. «Красивый». Он похож на парк. Словно кто-то специально планировал здесь все посадки.

— Ну, ты преувеличиваешь! — не согласился Зуров. — В любом лесу встречаются подобные уголки.

— Только не в приуральской тайге! И потом, мы едем по нему уже второй час. Великоват получается «уголок».

Сурков, кажется, начал разделять озабоченность Лосева. Оживление и беспечность исчезли с лиц остальных его спутников. Именно этого Лосев и добивался, потому что хотел подготовить их к новым неожиданностям, особенно опасным в таком красивом и мирном месте.

Через час уже ни у кого не осталось сомнений. Железнодорожная колея была проложена через искусственно созданный парк. Время от времени в зеленой куще деревьев мелькали мраморные фонтаны с причудливыми статуями, даже отдаленно не похожими на людей. Появились дорожки, над ручьями изгибались каменные мостики.

Но среди всего этого великолепия не было и намека на присутствие обитателей этого райского места.

— Кто-то же за ним ухаживает, за этим парком! — возразил Зуров собственным мыслям. — Даже дорожки подметены!

Никто ему не ответил, все, как зачарованные, смотрели на разворачивающуюся перед ними картину.

Колея резко свернула вправо, поезд миновал высокий холм, и перед ними как-то неожиданно, сразу, возник из леса сказочный дворец.

Здание с высокой парадной лестницей напоминало католический костел. Высокие стрельчатые окна были украшены витражами, узкие шпили башен тянулись к небу. И только помпезная лестница с рядами статуй по бокам портила общее впечатление.

Позже они заметили, что и в оформлении фасада дворца присутствует странное смешение стилей. Среди резных остроконечных башен кое-где проглядывали неуместные здесь купола. И от этого общая картина производила двойственное впечатление.

В талантливых произведениях искусства художник иногда нарочно вносит некий диссонанс, искусственное искажение пропорций, создающее перспективу. Или странное, раздражающее цветовое пятно, которое лишь при внимательном рассмотрении растворяется в общем стиле картины, делая ее проникновеннее и глубже. Правда, такой смелый прием удается далеко не всем мастерам.

В облике дворца было нечто подобное. Огромное тяжелое здание чем-то напоминало крылатый корабль, который ненадолго приземлился отдохнуть перед следующим полетом, среди цветов и роскошных статуй. Вот только эти статуи… Птицы, грифоны и снова птицы, похожие на пингвинов.

Поезд, закончив очередной поворот, теперь прямиком направлялся к парадной лестнице дворца. Он шел сейчас по аллее среди фонтанов и статуй и казался каким-то древним монстром, диссонансным пятном, которого здесь не должно было быть.

— Сбрось пар, — распорядился Лосев, обращаясь к Суркову и одновременно нажимая на рычаг тормоза. — Колея кончается. В принципе, ей вообще не место в этом парке…

Теперь все увидели, что колея, уткнувшись в нижние ступени лестницы, исчезала. На этот раз они все время ждали чего-то подобного и успели остановить поезд за несколько метров до окончания дороги. Никто не двинулся с места, все смотрели на дворец, надвинувшийся на их жалкий паровозик из этого неправдоподобного мира и подавивший их своим великолепием. Все ждали продолжения.

— Похоже на декорацию, — сказал Зуров. — Только актеров не видно.

— Появятся, можешь не сомневаться, — обнадежил его Лосев. И оказался прав.

Минут через пять на верхних ступенях лестницы появилась одинокая фигура. Лосев поднял бинокль и процедил сквозь зубы:

— Так я и знал… Это опять он.

— Кто? Кто там?

— Стрелочник! — Лосев словно выплюнул это слово, удивляясь собственной реакции. Особых причин ненавидеть этого человека у него не было. Правда, после его появления происходили несчастья, но это могло быть простым совпадением. Правда и то, что это он перевел стрелку, направив их поезд в смертоносный мир ящеров. Но главное было не в этом. Во всем его облике, в выражении его лица чувствовалось затаенное зло.

Это был все тот же человек с рыжей бородкой, с красной нелепой фуражкой, сдвинутой набекрень. Вот только форменная куртка сменилась теперь накидкой из горностаев.

— Чего вы ждете? Вам нужно особое приглашение? — спросил стрелочник, и его голос прозвучал ясно и четко, несмотря на разделявшее их расстояние.

— Кажется, это следует расценивать именно как приглашение, — недовольно произнес Лосев, спускаясь по лесенке паровозной будки, и, уже стоя на последней ступени, распорядился: — Сурков! Останешься у пулемета. К поезду никого не подпускать. Остальные идут со мной.

— Почему я?! Почему всегда я должен дежурить у этого проклятого пулемета, когда происходит что-то интересное?

— Потому, что ты лучший среди нас.

Зуров усмехнулся на эту ироничную реплику Лосева и уточнил:

— Лучший пулеметчик.

— Только стрелять можешь лишь в случае крайней необходимости. Если кто-то будет угрожать твоей жизни или захочет захватить поезд.

Стрелочник ждал их на верхней ступени парадной дворцовой лестницы, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Когда они подошли ближе, Лосев глянул ему в глаза и тут же отвел взгляд. На лицо этого человека было неприятно смотреть, хотя уродство стрелочника не сразу бросалось в глаза.

Одна бровь — чуть ниже другой, слегка перекошенные скулы кривили рот в подобие какой-то постоянной дьявольской усмешки. А оловянные, ничего не выражающие глаза смотрели в разные стороны.

Роскошная мантия на плечах этого урода выглядела шутовским балахоном, и Лосев никак не мог отделаться от мысли, что все они стали невольными участниками какого-то грандиозного розыгрыша.

— Кто вы такой? — спросил он стрелочника и, сделав над собой усилие, посмотрел ему в глаза. Лосеву не хотелось упускать инициативу, и он решил сам задать тон разговора.