Читаем без скачивания На шипах - Алексей Александрович Нескородов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты убил Суворова?
– Что? – В глазах Пегаса появился нездоровый блеск.
– Я на днях смотрел репортаж…
– И ты веришь в эту чушь? Не разочаровывай меня, я думал, что мы друзья.
– Да я понимаю, что там многое клевета. – Сказал я, потеряв тормоза. – Но Андрей действительно пропал, ты ему угрожал, в окрестностях искали утопленника. Это наводит на мысли…
– Хватит! – Пегас хлопнул кулаком по столу. – Возьми себя в руки. Посмотри мне в глаза. Ты кому веришь? Да они просто ждут, чтобы я захлебнулся в дерьме. Я уже говорил об этом. Это не более, чем игра. Странно, что ты веришь им, а не мне. Я тебе уже отвечал на этот вопрос. Не заставляй меня повторяться.
Я смотрел ему прямо в глаза, пытаясь понять, верить ему или нет. И не мог найти в них ответа. Страх щекотал нервы.
– Еще раз говорю. – Пегас перешел на шепот. – Я твоего Андрея не трогал. Доволен?
Я кивнул, с трудом сдерживая дрожь под натиском холодного взгляда. За время разговора Пегас превратился из интеллигентного филантропа в опасного хищника, готового съесть свою жертву. Мы сидели напротив друг друга как леопард и трусливая лань.
– Твои подозрения наводят меня на тревожные мысли. – Сказал Пегас, сделав глубокий вздох. – Если ты не хочешь все испортить, то лучше раз и навсегда закрыть этот гнилой базар.
Он говорил про дерьмо и я не сомневался, что прямо сейчас тону в нем и вот-вот захлебнусь. Было тошно. Ничего не хотелось делать и только дома, я мог хоть как-то прийти в себя. Заботливая улыбка Марины и ее нежные поцелуи служили лучшим средством от депрессии. Рядом с ней меня наполняла любовь, заглушая собою страх. Она стремительно меняла привычный для меня образ жизни. Доселе аскетичный и неряшливый, я начинал привыкать к роскоши. Элитные рестораны, короткие поездки на отдых и дорогие покупки стали привычным делом. Несмотря на кажущуюся скромность, Марина была той еще штучкой. Будучи бухгалтером, она умела считать деньги и любила их тратить. Ее раскованность иногда раздражала меня, но чувство любви и благодарности было куда сильней. Ее поддержка делала меня счастливым. Я снова ощущал себя мужчиной и все, чтобы я не делал, я делал ради нее. Она искреннее за меня переживала, посещала тренировки и смотрела со мной футбол, не ревнуя любимой игре.
Очередной день, подошел к концу. Я ввалился домой абсолютно уставший. Ноги гудят, голова тоже. Выборы на носу, старт сезона не за горами, а в душе пусто. Я выжат до последней капли, нет ни энергии ни желания жить и лишь совесть гудит где-то в районе груди. Разговор с Пегасом не отпускал меня до самого вечера. Верить ему, или нет? Вот главный вопрос, терзавший меня все последнее время. Не зная ответа, я валюсь на диван. «Неужели я друг душегуба?» – спрашиваю себя, схватившись за голову. – «Адвокат дьявола, Поборник убийц. Трус и предатель». От скверных мыслей стало совсем тяжко. Чтобы отвлечься, я развернул свежий выпуск «Спорт-Экспресс» и чуть не задохнулся от волнения. С главного разворота на меня смотрел Андрей Суворов. Заголовок гласил: «ПРОПАВШИЙ БЕЗВЕСТИ ЮНЫЙ УРАЛЬСКИЙ ТАЛАНТ ВСПЛЫЛ В СПАРТАКЕ». Отлегло, руки немного тряслись, но сразу стало чуточку легче. Сделав глубокий вдох, я принялся читать текст:
«Юный талант челябинского Пегаса, пропавший из стана команды в ноябре прошлого года, объявился в московском Спартаке. Дождавшись истечения контракта, столичный клуб подписал с перспективным игроком соглашение на пять лет. Главный тренер команды рассчитывает на него и не исключено, что уже в первом туре, против раменского Сатурна Суворов выйдет на поле и проведет свой первый матч за новую команду».
Я отложил газету. На сердце стало легко. И впервые за последние дни на уставшем лице растянулась улыбка.
Глава 11. Старые друзья
Новость о том, что Суворов жив, сделала меня счастливым. Пришлось извиниться перед Пегасом за лишние подозрения. Наверное, он прав, друзья так не поступают. Эта новость помогла ему и на выборах, разбив в дребезги, выложенный конкурентами компромат. Братья Сафоновы теперь депутаты, а я их помощник. «Я же говорил, что нас ждут большие дела?» – бахвалился Пегас, размахивая корешком депутатского удостоверения – «Мы еще в губернаторы двинем».
Не только в политике, но и в футболе весна встретила нас с приподнятым настроением. Легкий старт из трех ярких побед вывел команду на первое место. Даже без меня и Славы Кривоножко Пегас был сильнее своих соперников. Мы продолжали отбывать дисквалификацию, срок которой закончится перед кубковым матчем с Динамо.
После побед над скромными провинциалами второй лиги, жребий свел нас с главным клубом моей жизни. Прошло не так много времени с тех пор, как бело-голубые цвета были неотъемлемой частью моей игровой формы и даже сейчас, спустя несколько лет многие мои друзья продолжают играть за Динамо. Я знаю их как облупленных. С некоторыми мы прожили долгую футбольную жизнь, сражаясь, бок обок, на всероссийских и международных аренах. Колька Петрищев, Вася Тимохин, Заур Асхабадзе – вот лишь малый список тех, с кем мне не терпится выйти на поле. Только на этот раз мы будем по разные стороны баррикад.
Матч с Динамо принципиален не только для меня, но и для нашего тренера. На протяжении пяти лет у руля столичной команды стоял Макаров и только в прошлом году его беспардонно уволили, заменив иностранным специалистом. Говорили, что Макар стар и не хочет прогрессировать. Но именно с ним Динамо всегда боролось за медали. Решение о его увольнении вызвало громкий скандал. Но менять его никто не стал. Дед просидел полгода без дела и приехал в Челябинск, а сменивший его француз не успел оправдать ожиданий. И теперь, чтобы избежать увольнения, он обязан брать кубок.
Нас ождало культовое противостояние с принципиальным соперником, превосходящим нас в классе. Мы с трепетом ждали этой игры и не сомневались, что победа нам по зубам.
Вернувшийся с Армении Аршак успел растерять былые кондиции. И дело здесь не в физической форме. Он по-прежнему прыгал как кузнечик, не чураясь любых опасностей. Его проблемы носили, скорее, психологический характер. Понурый и не разговорчивый он сильно отличался от того Аршака, который уезжал с турецких сборов. Что-то гложет его, но он хранит это в тайне. Быть может, умер его дед и из-за этого он вечно ходит с кислой рожей? Я не спешил узнавать правду. Терпеливо ждал, когда
