Читаем без скачивания Башня. Новый Ковчег-3 - Ольга Скляренко

До какого-то момента у Антона ещё оставались сомнения, что Рябинины со Ставицким заодно, и что связь между ними гораздо более тесная, чем просто связь между хозяином и исполнителем, но сейчас эти сомнения развеялись вместе с разбившимся вдребезги пузатым хрустальным фужером. Нет никакой связи. Юра — на таком же крючке у Ставицкого, что и он сам, разве что Рябинина чуть дольше подержат при себе. Значит, надо жать на Юру. Жать изо всех сил.

— Чего я тогда никак не ожидал, так это той реакции Сергея Анатольевича на мои слова. Признаться, я предложил просто убрать мальчишку.

— И правильно, — буркнул Рябинин.

— Но Сергей Анатольевич рассудил иначе. Он предложил отложить на время покушение на генерала и всё, — Антон обвёл глазами обоих супругов. — Я не сразу понял, в чём тут дело, а когда до меня дошло, клянусь вам, мне это совершенно не понравилось. Мы — расходный материал для Ставицкого. Он слишком умён и играл нами в тёмную, потому что ни ты, ни я даже не догадываемся, кто там ещё в одной упряжке со Ставицким. На кого он опирается. Ведь не случайно я встретил Долинина, единственного человека, заметь, Юра, среди военных, кто способен составить тебе не мнимую, а реальную конкуренцию. И Поляков вот этот…

— Мелкая сошка, — Наталья Леонидовна выпрямила и без того ровную спину и презрительно бросила. — Что стоят его слова против слов Юрия Алексеевича? Ничего.

— Его слова, да, ничего не стоят. Но мы же говорим про улику. Указывающую на Юру. А улика есть. И есть человек, который об этой улике знает.

Сейчас Антон шёл ва-банк, рисковал, он открыл все свои карты, вернее, почти все, и теперь смотрел, чем будет крыть его соперник. И будет ли крыть вообще.

— Улика у вашей горничной. Либо она знает, где эта улика. Одно из двух, — раскрытые карты веером разлетелись перед Рябиниными.

— Нина? — опешила Наталья Леонидовна. На её лице отразилось неприкрытое замешательство. — При чём тут Нина?

— Нет, не Нина, — где-то внутри сладкой и ровной волной разлилось облегчение. Он всё рассчитал верно. — Вторая горничная, Лена. Молоденькая которая.

Антон понял, что теперь нужно вываливать на Рябининых всё. Быстро, не давая им возможности прийти в себя. И он заговорил.

— Самое смешное во всей этой истории то, что всё вертится вокруг Полякова, человечка слабого и трусливого, который оказался не в то время не в том месте и который потом изрядно напортачил. Если бы он только мне сказал о подслушанном разговоре, всё ещё можно было бы безболезненно разрулить, но он умудрился разболтать об этом вашей милой горничной.

— Каким образом? — осведомилась Наталья Леонидовна ледяным тоном.

— В постели, надо полагать, — равнодушно пожал плечами Антон. — Мальчик смазливый. Он не только вашей дочери нравится.

И опять сработало. Наталья Леонидовна побледнела, едва только он упомянул её дочь. Наверняка мальчишку в этом доме терпели исключительно из-за капризов Оленьки Рябининой — ничем другим невозможно было объяснить то, что Наталья Леонидовна закрывала глаза на присутствие Полякова в их квартире.

— А девчонка, Лена эта ваша, оказалась не только хитрой, но и алчной. Я всегда говорил, что с прислугой надо быть особенно осторожным — эти примечают всё, и часто знают о своих хозяевах больше, чем положено. Возможно, вы были не сильно внимательны в разговоре и что-то такое обронили, возможно, девчонка вас подслушивала, но факт остаётся фактом: про улику она как-то узнала, и…

Антон прервался на полуслове, потому что Юра сорвался с места и выбежал из столовой.

— Юра! — крикнула Наталья Леонидовна. — Юра, прекрати! Возьми себя в руки!

Но Рябинин супругу не слышал. Кравец заметил, как напряглась Наталья Леонидовна, как она сжала руками край стола, как заскользила под длинными, сильными пальцами скатерть, собираясь в гармошку. При этом она неотрывно смотрела на него своими золотисто-жёлтыми глазами.

— Его там нет! — Юра вырос на пороге, тяжело опёрся о косяк, по лицу медленно струился пот. — Его там нет, Наташа, дневника нет! Эта дрянь вынула его из секретера!

— Юра, — Наталья Леонидовна покачала головой. На её лице отчетливо читалось: какой же ты болван, Юра. И Кравец почувствовал, как внутри поднимается радость. Сегодняшний день был на удивление удачлив. Ему не только удалось схватить Нику Савельеву, прижать к стенке геройствующего мальчишку, удачно воспользоваться горничной, сладкой дурочкой, которая к этому часу уже должна быть мертва, но даже сыграть слабенькой картой — трусливым слизняком Поляковым.

— Я могу узнать, что это был за дневник? — осторожно поинтересовался он.

— Дневник генерала…

— Юра!

— Да теперь уж чего, — махнул рукой Рябинин, тяжело подойдя к столу и опускаясь на прежнее место. — Теперь-то уж чего, — повторил он в какой-то прострации.

— Я так понимаю, что теперь, когда мы всё знаем, — Наталья Леонидовна наконец-то отпустила край стола и расправила скомканную скатерть. — Теперь мы можем и сами надавить на девчонку. Если только она не успела никому ничего сообщить.

— Она не успела, — поспешил успокоить её Кравец. — Как только Поляков мне рассказал о сделанной глупости…

— Он настолько вам предан, Антон Сергеевич? — перебила его Наталья.

— Хотелось бы верить, что да и что только мне, — Антон склонил голову набок. — Так вот… как только Поляков мне рассказал о сделанной глупости, я отдал приказ взять вашу милую горничную. Сейчас она в надёжном месте.

— В каком месте? — встрепенулся Рябинин.

— В надёжном, — Антон улыбнулся. — Вы же понимаете, я тоже должен себя как-то обезопасить. Поэтому девочка пока побудет у меня. А узнать, где находится дневник, который улика — пара пустяков. Мои люди выяснят это быстро, а может они уже и так знают.

— А вы — молодец, Антон Сергеевич, — зло сказала Наталья Леонидовна. — Браво. Пришли к нам, прикинувшись бедной овечкой, что даже я вам поверила. Чуть ли не расплакались здесь, вытащили из моего мужа все сведения. И теперь? Что вы хотите теперь?

— Я? Я предлагаю заключить альянс.

— Альянс? — Рябинин недоумённо уставился на него.

— Да, альянс. У тебя, Юра, есть то, чего нет ни у кого в Башне — армия. Это сила, Юра. Такая мощь,