Читаем без скачивания Загадка неоконченной рукописи - Барбара Делински

Кэйси удивило, как правильно Мег смогла сформулировать это, несмотря на шквал эмоций, который она должна была испытывать сейчас.

– Может, это к лучшему? – спросила Мег.

– Думаю, да, – ответила Кэйси. Она не могла вообразить другого варианта, при котором Дарден оставил бы Дженни в покое, если бы узнал, где она. Его страсть к ней превратилась в навязчивую идею, которая не могла пройти сама по себе. Его смерть была единственным вариантом, который окончательно мог избавить Дженни от ее страхов. Многие события должны были связаться неожиданным образом, чтобы все произошло именно так.

– Ты веришь в призраки? – спросила Мег у Кэйси, продолжая смотреть на Дардена.

Кэйси уже готова было ответить отрицательно, что явно требовалось Мег, но остановилась. Сама она не раз ощущала присутствие Конни. Она даже готова была признать, что часть духа хозяина перешла к Ангусу.

Мег взглянула на нее.

– Он не будет преследовать меня?

Ее голос был таким испуганным, что Кэйси категорично ответила:

– Нет. Мы с тобой ему не позволим.

Эксперты вернулись. Кэйси взяла Мег за руки и увела ее от тела.

– Он умер, – тихонько шептала она ей в самое ухо. Это был крайний способ необходимой терапии. – Ты видела это своими собственными глазами. Разве сейчас он кричит на тебя?

– Нет.

– Он смотрит на тебя?

– Нет.

– Он трогает тебя?

– Нет.

– Он был злым и несчастным человеком. Может быть, теперь он обретет мир.

В глазах Мег засверкали слезы.

– Мне бы этого хотелось. Я не хочу, чтобы он был злым и несчастным. Он был моим отцом.

У полиции имелись вопросы, и надо было организовать отправку тела Дардена обратно в Уокер для похорон. Мег решила – и Кэйси подумала, что для ее эмоционального состояния это было самым мудрым решением, – что не нужно воскрешать Дженни. Она не хотела возвращаться в Уокер. Теперь она была Мег и была довольна такой жизнью.

По официальной версии, переданной Джорданом Эдмунду О'Кифи по телефону, Дарден, обуреваемый подозрениями, набросился на Джордана с пистолетом и был случайно застрелен в ходе борьбы.

Единственным человеком из Уокера, который видел Дженни, была Шэрон, но она в достаточной степени прониклась судьбой Дженни, чтобы не вспоминать ее имя. Так она могла, к тому же, не впутывать в это дело свою дочь, что тоже было немаловажно.

К концу дня в Корте все успокоилось. Кэйси и Джордан вернулись в сад и настояли, чтобы Мег осталась с ними там. Это было мирное место, отгороженное даже от того, что случилось перед домом. Сад давал надежду. Джордан напомнил им об этом, между делом рассказывая о цветах. Он показал Кэйси бутоны на гортензии, ранние пионы. Он рассказал, что плотные соцветия гелиотропа будут цвести почти все лето, что калина прекрасно подходит для букетов, что колокольчики скоро уйдут на покой, и на их месте он посадит петунии. Он рассказывал, какие из растений многолетние и как они цветут каждый год. Он присел рядом с гардениями, которые, видимо, особенно любил. Они только начинали зацветать, но уже благоухали.

Кэйси была околдована его словами. Она переходила вслед за ним от цветка к цветку, а над ними и вокруг летали птицы и жужжали пчелы. Фонтанчик журчал неумолчно и успокаивающе.

Мег почти ничего не говорила и не могла долго усидеть на месте, подскакивая от каждого шороха. Она успокаивалась, когда Джордан поручал ей какое-нибудь несложное дело, например, отщипнуть верхушки побегов у рододендрона, оборвать отцветшие кисти сирени или вырвать прорастающую между камнями дорожки траву. Занимаясь каким-то делом, она чувствовала себя лучше, – бездействие заставляло ее вспоминать и беспокоиться.

Кэйси прекрасно это понимала. Когда она сама была занята, она не думала о состоянии Кэролайн. Поэтому после данного Джорданом урока ботаники она занялась оформлением бумаг на страховку, а закончив с этим, отправилась в дом, чтобы обзвонить очередных клиентов, которым надо было сообщить о переезде офиса.

Она собиралась вернуться в сад, когда в дом зашел Джордан, принеся тепло в прохладную комнату. За ухом у него торчал карандаш, а одну руку он держал за спиной. Он казался довольным собой.

Она удивленно улыбнулась ему. Тогда он протянул спрятанную руку и положил на стол бумажную салфетку. На ней был карандашный набросок цветущей гардении, точь в точь такой же, как в саду. Нет, поняла она, изумленно поднося салфетку ближе к глазам. Это была не просто гардения. В лепестки были вписаны черты самой Кэйси, так своеобразно обозначенные, но такие живые, что она была поражена. Глаза, нос, рот – он не упустил ничего, даже овал лица в середине цветка, обрамленный волосами, беспорядочно вьющимися вокруг и переходящими в ажурные лепестки.

Простой рисунок был прекрасен. Она прижала его к сердцу.

– Я помещу его в рамочку. Его щеки зарделись.

– Не надо. Это просто забавная штучка. Я хотел, чтобы ты улыбнулась.

– Ты очень талантлив, – сказала она, ощутив настоящий трепет. – Художник. Садовник. Спаситель. Я не знаю, как благодарить тебя за исправление тех страшных глупостей, которые я натворила.

– Что ты натворила?

– Помчалась в Уокер. Оставила Дадли Райту визитную карточку. Притащила сюда Дардена.

– Ты считаешь это страшными глупостями?

– Это было бы просто ужасно, если бы он не оказался убит. Это было бы кошмарно, если бы он убил Мег.

Наклонившись к ней через стол, он коснулся пальцами ее шеи.

– Ладно, ведь ничего этого не случилось. А случилось то, – его улыбка стала восторженной, – что ты ускорила ход событий, отправившись туда. Теперь Мег свободна. И дочь Шэрон Дэвис тоже. Ты поступила правильно, Кэйси Эллис. Конни мог бы тобой гордиться.

Кэйси неожиданно стало очень хорошо. Он не должен был так говорить. Он ни за что не должен был говорить этого с такой убежденностью. Но похоже, он точно знал, что именно это она больше всего хочет услышать. Она могла полюбить мужчину, который обладал такой степенью понимания, могла влюбиться в него с первого взгляда. Это открытие ошеломило ее. И она не могла скрыть этого.

Уже почти в девять позвонили из клиники и сообщили, что у Кэролайн опять был приступ.

Глава 23

Кэйси не нервничала так с первых дней после катастрофы, когда Кэролайн находилась между жизнью и смертью. И теперь все почти точно так же, говорил ей негромкий, но упрямый внутренний голос. Кэролайн всегда удавалось справиться. Вопреки ожиданиям врачей, она оставалась жива долгие три года. Не было бы ничего плохого в том, если бы она прожила еще. Вдруг через некоторое время удастся найти чудесное средство, которое пробудит ее к настоящей жизни?