Читаем без скачивания Небесный суд - Стивен Хант

Молли была готова сгореть от стыда.

— По мере приближения ко мне ты становишься сильнее, Молли. Вместе мы непобедимы, мы — меч Виндекса. Наши враги готовы на все, на любые мерзости, лишь бы этого не допустить. Те шестеро, что охотятся за тобой, разбились на три пары и идут по следам эха твоей души, осколки которого я разбросала по всему подземному городу.

— Они придут как вестники Ксам-ку, — произнес Слоустэк. — Они придут как вестники древних.

— Только не Ксам-ку. Пока что не его вестники. Великое воинство Уайлдкайотлей до сих пор находится за стенами мира в ожидании моей смерти, когда они до отвала наедятся человеческих душ, которые им намерен скормить Тцлайлок. Пока в Миддлстил проникли лишь тени Уайлдкайотлей. Твари, ведущие за тобой охоту, принадлежат к разряду меньших сил, это лишь крошечные жучки смерти, которые очищают кожу древних богов.

— Хороши жучки! — заметила Молли. — Мне бы их силы!

— Верно. Чего-чего, а силы им не занимать. Это злобные создания, и что самое главное, они оседлали самых гнусных, самых мерзких представителей твоего племени.

— Мы шли за тобой в наших снах, — произнес паровик, — когда еще были Сильвером Уанстэком, и мы пойдем за тобой сейчас.

— Тогда шагайте по моей тропе, мой верный металлический друг. А ты, Молли, беги, беги, сколько хватает сил. Беги, чтобы спасти собственное существование и надежду всего мира.

И они устремились вперед, словно позади них разверзлись врата ада.

Скрежет паровой пушки в руках коммодора заглушил другой звук, подобный морскому прибою в Шип-Тауне — такой громкий, что перекрывал свист металлических ядер, рикошетом отскакивавших от стен коридора. Коммодор Блэк убрал палец со спускового крючка, и в барабане медленно закружилось последнее оставшееся ядро. Снаружи доносились громкие крики — квотершифтские офицеры были только рады тому, что уравненные шакалийские революционеры своими трупами заблокировали коридоры.

— Ты слышал, приятель? — спросил коммодор у Оливера.

Тот перепрыгнул через разбитый прилавок.

— Это море, коммодор. Людское море.

Снаружи по улице бежала целая рота квотершифтских солдат. Шакалийские уравненные революционеры подняли рогатины, готовые насадить на них любого, кто подойдет близко. Потрясая каждая своим оружием, стороны сошлись в ближнем бою и обрушили друг на друга град безжалостных ударов. Уравненные были гораздо медлительнее, чем их не прошедшие уравнивания противники, вооруженные полемическими дубинками, однако их новые металлические тела позволяли им оставаться на ногах несмотря на многочисленные удары.

Блэк с восхищением наблюдал за ожесточенной схваткой.

— Вот уж никогда бы не подумал, что буду так рад увидеть свору парламентариев.

Два вида полемических дубинок выдержали натиск рогатин и легко раскраивали металлические черепа. Перед лицом врага уличные бойцы роареров и Движение Юных Пуристов объединили силы. Это был бой не на жизнь, а на смерть, никакой пощады не предполагалось, численное же преимущество оказалось, увы, не на стороне революционеров. Вскоре улица была усеяна металлическими телами. Лежа в снегу, некоторые из них продолжали дергаться, лязгая счетными барабанами. Из гуттаперчевых трубок на землю вытекали последние остатки крови.

Шакалийские уличные бойцы действовали как хорошо смазанный и прекрасно отрегулированный механизм. Оттащив тела уравненных в темные проулки между домами, они сорвали с мертвых квотершифтских солдат форму и взяли оружие, а сами трупы выбросили на помойку. К окну лавки подбежала девушка и, обмакнув в ведро с краской кисть, намалевала на окнах и стенах ряд перевернутых букв V.

— Зубы льва, — пояснил крупный мужчина, подходя к Оливеру и коммодору. — Лев Шакалии. Вы мистер Лок?

Коммодор покачал головой. Оливер указал на лежащее в снегу тело старой оружейницы.

— Лок куда-то исчез. Демсон Лоуд мертва.

Человек поманил к себе уличных бойцов, и те принялись вытаскивать на улицу трупы уравненных. Расчистив коридоры лавки, они вернулись, но уже с охапками ружей и пистолетов, а также банками с соком самострельных деревьев.

— Вижу, она не одного забрала с собой, когда отправилась в странствие по Великому Кругу. Сразу виден настоящий патриот. А вы, сэр, вы тоже показали класс — сейчас такую технику редко где увидишь, настоящий классический бой. Мы слышали вашу стрельбу от самого Вайнсайда. Вы хартлендеры?

— Думаю, я просто независимая, свободно мыслящая личность, — ответил коммодор Блэк.

Оливер посмотрел на крупного мужчину — перебитый боксерский нос, редеющие волосы. Не удивительно, что его лицо показалось ему знакомым.

— Вы Первый Страж?

— Политическая обстановка в Шакалии уже не та, что прежде, — ответил Хоггстон.

Откуда-то с крыши донеслись крики. Это на дымовую трубу забрался дозорный.

— Кавалерия! Кавалерия!

Захватив с собой содержимое ружейного склада мамаши Лоуд, уличные бойцы устремились дальше, пока не скрылись из виду. Оливер однажды стал свидетелем того, как стоило в складе его дядюшки в Шип-Тауне зажечься лампе, и туча черных грызунов тотчас бросилась мимо тюков врассыпную — в считанные мгновения целая армия крыс исчезла, растворилась без следа буквально у него на глазах. Эти бойцы были куда проворнее.

Девушка, подавшая сигнал тревоги, соскользнула вниз по водосточной трубе.

— Экзоскакуны! Несутся сюда с севера!

— Должно быть, враги пробрались в конюшни Хэм-Ярда прежде, чем конюхи успели отравить животных, — произнес Хоггстон и посмотрел на коммодора и Оливера. — Умеют ли независимые личности бегать по переулкам?

Подводник кивнул.

— Еще как умеют!

До слуха Оливера донесся цокот копыт. С каждой минутой он становился все громче и громче. Вскоре всадники заполнили все переулки. Как-то раз, в Киккосико, юноше довелось видеть экзоскакуна. Клетку с животным поставили в лодку, и утлое суденышко заходило ходуном. Обычно животным давали крабианское успокоительное. Перед тем как оседлать экзоскакуна, прием средства отменяли. Сделай это слишком рано, и в бою от животного не окажется никакого толку, оно будет и дальше спать на ходу. Стоит сделать это чуть позже — и такой скакун выкинет седока из седла и сожрет. Главное, правильно рассчитать время. Оставалось только уповать на то, что скакунов вовремя выпустили на свободу, однако клацанье когтей по мостовой убедило его в обратном.

Для человека, избалованного за последние несколько лет кулинарными изысками лучших миддлстилских поваров, Хоггстон бегал вполне прилично. Переулки сделались заметно уже, некоторые были настолько узки, что их еще не успело занести снегом. Всюду разбитые обшарпанные стены, ржавые трубы, бельевые веревки, на которых сушилось белье.

По закоулкам миддлстилских трущоб эхом разнесся жуткий вой.

— Их уланы не могут протиснуться в переулки! — пояснил Хоггстон, и при помощи полемической дубинки разворотил пирамидальную поленницу дров, заготовленную для чьей-то кухонной плиты. — А эти консервные банки, в которых они превращают людей! От них тоже почти никакого прока в этом муравейнике.

— Пехота, — произнес Оливер. — Впереди Третья Бригада.

— Квотершифтская солдатня не осмелится сунуть нос в эти закоулки, — возразил Хоггстон. — Здесь на каждом шагу можно угодить в засаду.

Топот солдатских сапог где-то впереди опроверг правоту его слов.

— У этого парня хороший нюх, Хоггстон, — вставил слово коммодор. — За версту чует всякие неприятности.

Все трое юркнули в какой-то переулок и помчались вперед. Вскоре они уже бежали вверх по грязным деревянным ступеням, затем по какой-то улочке, составленной из шатких помостов, на которую выходили двери дешевых трущобных домов. Снаружи ни души — узнав, что по улицам бродят вооруженные революционеры и квотершифтская солдатня, население Миддлстила предпочло запереть двери домов и не высовываться. Из какого-то переулка до беглецов донеслось пьяное пение. Таверна была по-прежнему открыта — видимо, кое-кто из обитателей местных трущоб решил: пока старые деньги еще в ходу, стоит прикончить все имеющиеся запасы джина. Прежде чем — в подражание своим соседям на востоке — Содружество Общей Доли Шакалии наложит запрет на производство, поставку и продажу горячительных напитков ввиду того, что потребление жидких стимуляторов резко снижает производительность труда на народных предприятиях.

Хоггстон на секунду остановился, чтобы перевести дыхание.

— Им известно, где мы. Всякий раз, когда мы добегаем до улицы, ведущей из закоулков, они уже поджидают нас там.

Оливер кивнул. Все это ужасно напоминало шахматы, причем квотершифтские фигуры передвигались с поразительной ясностью. Не получай беглецы его предостережений о расположении солдатских позиций, они давно угодили бы в западню, если не в одну, так в другую. Коммодор Блэк, приставив ладонь козырьком ко лбу, чтобы глаза не слепило проглядывавшее в просветы между тяжелыми снежными тучами солнце, принялся разглядывать полоску неба над узкой улицей.