Читаем без скачивания "Вексель Судьбы" (книга первая) - Юрий Шушкевич

-- А что мы не успели? -- поинтересовался Здравый.

-- Не добили разных жадных и слабохарактерных типов, дети и внуки которых затем устроили в стране перестройку.

-- Снова я не понимаю. Если ты говоришь про политических -- я для тебя плохой собеседник. Я никогда по политическим делам не работал, и слава Богу. Хотя и хулиганьём с кулачьём занимались тоже другие товарищи, это я себе сейчас их доблесть приписываю. Мы же больше работали по белоэмигрантам, буржуазным националистам и прочей подобной публике. Но у этих клиентов, поверь, была своя сильная идея. Иногда зацепляли кое-каких троцкистов -- ты уж извини, но слабохарактерными людьми их никак не назовёшь. Да, мышлением они обладали своеобразным. Думали о чём угодно, но только не о стране и людях. Однако их вере и твёрдости любой большевик мог бы позавидовать. И если бы Троцкий Сталина одолел -- крови народной пролилось бы куда более.

-- Разве? А я считаю, что именно потомки недобитых троцкистов захватили власть, разрушили Союз и теперь ведут страну к "глобальной гармонии". Раньше это называлось мировой революцией. Теперь -- глобализованным миром под руководством США.

-- Ты, Борис, что-то путаешь. Я многих из этих троцкистов знал лично. Ты прав в том, что они наш Союз не ценили, им нужен был весь земной шар. Но вот утверждать, что они так вот взяли -- и все скопом продались мировой буржуазии, её штабам, разведкам -- я не верю. У них ведь своя, отдельная вера была. И эту веру они имели неистовой, страшной силы. Поэтому часто случалось, что совершенно невиновные люди страдали только лишь из-за того, что имели столь же сильные убеждения. У нас в одно время в троцкисты записывали всех, кто был наркомвоенмором Троцким в Гражданскую отмечен -- а это почти все поголовно красные командиры, выросшие до военачальников. Их через одного в конце тридцатых и положили -- явный перебор. А их дети в войне с фашистами в первых рядах пали. Так что развалить страну они никак не могли. Разваливали страну не внуки троцкистов, а внуки мещан и недобитых кулаков. И недобитые мной националисты с ними в придачу. Извини, но я именно так считаю. А ты, лейтенант, как полагаешь?

Алексей ответил не сразу -- было видно, что разговор для него не вполне приятен:

-- Согласен я только с тем, что время было неимоверно жестоким. Боюсь, сегодня эту жестокость никто не может даже вообразить. Тогда весь мир, как во времена альбигойских войн, виделся расколотым на добрую и злую половины. А в таком мире невозможно не замараться, невозможно оставаться чистым. Ведь чтобы оставаться чистым, надо было либо перестать действовать вообще, либо умереть.

-- А где, по-твоему, было зло, а где -- добро? -- поинтересовался Борис.

-- Их невозможно разделить. Просто невозможно. Я же сказал -- представить то время сегодня попросту нельзя. Даже я сам сегодня начинаю теряться и перестаю понимать, как всё было на самом деле. И вы все лучше эту затею бросьте. Есть факты, есть события, есть судьбы людей -- вот на них и смотрите. А оценки раздавать -- нет, не наше это право.

-- Но ведь оценка всё равно будет вынесена! -- не унимался Борис.

-- Кем?

-- Ну хотя бы в предварительном порядке -- апостолом Петром, что стоит с ключами перед дверьми царства Божия.

-- Вряд ли. Хотя, -- Алексей на минуту задумался, -- очень возможно, что в рай пригласят совсем не тех, кого мы ожидаем там увидеть. Если судить не по чистоте, а по порядочности. Чистеньким, я уже сказал, остаться в наше время было невозможно. А вот порядочным -- да. И таких порядочных людей было достаточно много. В том числе -- и на самом верху.

-- Лейтенант прав, -- подтвердил Петрович. -- Когда любой донос мог оборвать любую жизнь, люди поначалу пытались замкнуться в себе, но затем -- наоборот, начинали крепко друг за друга держаться. Понимали, что по другому нельзя. Оттого если кто-то попадал в неприятность, то обычно тянул за собою весь свой круг. Но чаще, мне кажется, этот круг не губил, а выручал. И если б не война, то таких кругов, таких сообществ людей порядочных развилось бы куда больше, и они со временем покрыли всю страну, физически вытеснив негодяев и прочую с ними плесень. Поэтому надо бы, Борис, чтобы сообщества подобные возникали сегодня, и от них круги пошире бы расходились. Тогда и террор новый не потребуется.

Борис ухмыльнулся:

-- Но ведь сообщества порядочных стали возникать именно в условиях террора, чтобы честные люди могли ему противостоять!

-- Ах, чёрт! Я всегда был слаб в схоластике. Но тогда что прикажешь делать?

-- Сначала -- безжалостный и беспощадный террор против правящей верхушки, -- рассудительно и спокойно, словно говоря от чём-то давно продуманном, осмысленном и очевидном, резюмировал свою точку зрения Борис. -- То есть уничтожение нынешней политической и экономической элиты, как они себя сами называют. Затем -- быстро и энергично строим гражданское общество, организуем и развиваем все эти сообщества порядочных людей, профессионалов, мастеров и прочее. А на третьем этапе -- возводим новую экономику и новое государство. Ведь к тому времени, когда начнёт заканчиваться нефть и существующий мировой экономический порядок однозначно рухнет, уже нельзя будет твердить, что Америка или Европа -- образец-де для нас. Снова придётся всё выстраивать заново, снова будет езда в незнаемое, как у Маяковского. Я считаю, что именно такая перспектива -- сегодня единственный шанс для России.

-- А без террора на старте никак не обойтись?

-- Хотелось бы обойтись. Но, боюсь, что по-мирному не выйдет. Надо просто сделать так, чтобы террор не вышел за нужные рамки и не начал косить невиновных.

-- В годы французской революции так, как ты хочешь, тоже ведь не вышло, -- возразил Алексей. -- Тогда все думали, что как только перебьём негодяев, всех этих ennemi du peuple,-- так и начнётся прекрасная жизнь. Но на деле выходит так, что если запустить реакцию насилия, то она будет длиться до тех пор, пока в ней не сгорят все, кто на момент её начала что-то из себя представлял. Это как деление ядер урана -- если реакцию запустить, то она не остановится, пока в ней не сгорит весь уран. Огонь террора остановит только следующее поколение, которое придёт на смену уничтоженному. Похоже, такое вот новое поколение и спасло страну после тридцать седьмого года, остановило тот маховик... Ну а если брать шире -- то мы, друзья дорогие, сейчас залезли с вами в такие проклятые вопросы, от которых лучше держаться в стороне. Добро и зло разделены только в церкви. В жизни развести их невозможно, и тот, кто этого не понимает, способен распахнуть самые страшные бездны...

-- Ты правильно сравнил насилие с делением урана, -- ответил ему Борис. -- Но эта реакция не обязательно приводит к взрыву -- её давно научились замедлять и контролировать. Так же и здесь: имеется, имеется механизм, позволяющие контролировать насилие!