Читаем без скачивания Головорез - Майкл Слэйд

Тэйт была на середине лестницы следующей хижины, когда вспомнила, что у них нет ключа.

Это была задняя сторона хозяйского двора.

– Слыхали? – сказал Джек из кокпита. – Хватит там возиться вокруг, и давайте взлетать.

Бешеный Пёс обыскал «Бэлл» в поисках сифона. Он появился с куском трубки в руках. Открыв топливный бак, он принялся всасывать через трубку горючее, пока она не заполнилась, затем разбрызгал бензин вдоль лыж.

– Нет, – предупредил Ковбой. – Это самоубийство.

– Запускай винт или…

Гора начала сотрясаться.

– Говорили же тебе, – сказал Джо. – Начинается.

Дверь оказалась не заперта, словно в предвидении их прихода. Ключ лежал на лавке в «декомпрессионной» комнате.

Эта хижина имела такую же планировку, как и предыдущая: прихожая при входе, упирающаяся в коридор; ванная комната, сауна и кухня, выходящие в него; в задней части – гостиная, защищённая от ветра. Дверь была сбита из сосновых досок, приколоченных по диагонали, с привинченными железными ушками и декоративным йельским замком. Здесь, в самой глуши, преступления были маловероятны, поэтому один хороший пинок сбил бы замок.

– Поищи топор, – сказал ДеКлерк, закрывая замок, когда один из монстров затопал по лестнице.

Тэйт пробежала коридором в кухню, обшаривая глазами помещения в поисках какого-либо оружия. Потолок из растрескавшихся брёвен. С одного из брёвен свисала пустая керосиновая лампа. На стенах была развешана старинная кухонная утварь. Полочки с основными пищевыми продуктами и бутылка рома. Большая эмалированная дровяная плита. Корзина из медной проволоки для дров и в ней топор с ореховой рукоятью.

Схватив топор, она побежала обратно.

ДеКлерк подпёр дверь лавкой для обуви. С помощью топора он вырубил в полу глубокую выемку. Подсунув один конец лавки под ручку двери, он опустил второй конец в выемку. Теперь дверь была укреплена.

– Окна, – сказала Тэйт.

Все восемь окон закрывались ставнями снаружи. Северные и восточные смотрели на лес. Южные и западные открывались на крыльцо. Так же, как и вторая дверь из гостиной. Им было слышно, как скрипят снаружи доски крыльца.

– Забудь про окна, – сказала Тэйт. – Баррикадируй дверь.

Они передвинули к двери мебель гостиной. Они приставили кресло к двери, выходящей на крыльцо, затем укрепили её столом и стульями. На камнях камина лежал заржавевший медвежий капкан столетней давности. Не имея больше ничего, чтобы перекрыть дверь в коридор, они поставили капкан на пороге, совместными усилиями разведя его челюсти.

Вспотев от напряжения, Тэйт торопливо открыла свой "Кольт". Она высыпала пустые гильзы в молочный бидон, затем сунула руку в карман, чтобы перезарядить револьвер. Патронов там не оказалось.

– Чёрт! – выругалась она, вспомнив о пальто. Она надела парку недалеко от Джаспера. Её собственное лёгкое пальто осталось в "Джипе".

– У меня кончились патроны. Мы на твоём снабжении.

– Я их не ношу, – ответил ДеКлерк.

Тэйт была в кухне, когда бестия ворвалась внутрь. Ставни в гостиной были сорваны, и окно, выходящее на крыльцо, разлетелось на куски. Держа топор, два ножа и бутылку рома, она возвращалась в гостиную, когда монстр просунул свою голову в комнату. ДеКлерк пустил ему в лицо струю из огнетушителя.

Весь домик затрясся, когда большеног пустился наутёк.

Сперва Кэрол подумала, что это бежал по крыльцу большеног, которого ослепил Роберт, прежде, чем свалиться через перила. Затем вся хижина вздрогнула, и крышу проломило дерево.

Поскользнувшись, она уронила один из ножей и бутылку рома. Лавка, подпирающая главную дверь, выскочила из углубления. Через секунду после того, как она свалилась на пол, дверь распахнулась под напором чьего-то плеча.

Беловолосый, с розовыми глазами и клыками цвета слоновой кости, в коридор ввалился большеног-альбинос.

Резко обернувшись, она увидела снаружи на крыльце самку-людоедку, её соски выпирали из меха, с них стекала желтоватая жидкость.

Кэрол засунула рукоятку топора себе за ремень. Она вонзила кухонный нож в руку монстра. Взвыв, самка просунула голову в окно, обдав Кэрол зловонным дыханием.

Перекрытие над головой закачалось, когда ноги затопали по чердаку. Одна или несколько тварей взобрались по дереву, упавшему на крышу.

Избегая медвежьего капкана, альбинос двинулся к ДеКлерку. Тот как раз обливал ещё одного сасквоча у окна, когда кулак гиганта отшвырнул его на средину комнаты.

Огнетушитель вылетел у него из рук. Он приземлился на ковёр из медвежьей шкуры перед камином. Он попытался встать на ноги, но толчок землетрясения опрокинул его на спину. Стоя на четвереньках, альбинос бросился на него.

По домику разнёсся грохот посуды, срывающейся со стен, рождая симфонию звенящего металла.

Тэйт с силой обрушила удар топора на череп самки так, что он угодил ей в сагиттальное сочленение. Клок волос, срезанный с кости, упал на пол.

Взвыв, полуоскальпированная бестия освободила ей дорогу.

Отшатнувшись назад, самка зацепила подоконник, который прижал её голову к оконной раме. Тэйт рубанула топором её по руке. Поросшие шерстью пальцы упали на пол.

Схватив Кэрол за парку окровавленной рукой, разъярённый монстр открыл свою пасть.

Тэйт наотмашь ударила её топором, выбив зубы обухом.

Откинувшись назад, она изо всех сил снова ударила обухом топора по черепу.

В другом конце комнаты, обнажив клыки, альбинос подбирался к горлу Роберта.

Тот сделал единственное, что ему оставалось.

Он затолкал свою руку ему в рот.

Стоя одной ногой в вертолёте, Бешеный пёс поджёг лыжи. Пламя взметнулось с громким вххууш! так, что он едва успел взобраться в вертолёт. Языки пламени лизнули голубой королевский герб КККП на его борту.

В кокпите глаза Ковбоя были прикованы к панели управления. Он следил за давлением в приводе и количеством оборотов ротора. Когда он перекрыл дроссель и поставил лопасти на подъём, стрелка прыгнула за ограничительную линию.

Снаружи пик держал его лыжи, словно обвившаяся змея. Толчок землетрясения привёл к тому, что лёд растрескался во всех направлениях, создав условия для схода снежной лавины. Устав держать его, промёрзшая полка освободилась от своей ноши, швырнув огромные плиты льда вдоль склона горы. Обнажившиеся скалы были покрыты трещинами.

Весь «Бэлл» тем временем продолжал сотрясаться. Пик, к которому они примёрзли, исполнял пляску святого Витта, дёргаясь взад и вперёд в соответствии с положением рукоятки управления.

Вертолёт содрогался, пока его двигатель набирал обороты, уменьшая подавляющий эффект Нода-Матика. Сколько это могло продолжаться? До тех пор, пока какой-нибудь разболтавшийся болт не вылетит прочь, если только обрушившиеся глыбы не накроют их раньше?