Читаем без скачивания Поэт и Клодия - Натали Якобсон

Натали Якобсон

Поэт и Клодия

Пролог

– Да услышит вас тот, кому вы вознесли ваши молитвы, – скрипучий голос старухи мигом вывел его из оцепенения. Невиль усмехнулся, но ничего не ответил. Палач не посмел бы проявить малодушие и перекреститься в присутствии странного, бледного юноши, поэтому Невиль сам поспешил прочь от лобного места, бережно прижав к груди предмет, который только что купил.

Лишь отойдя десяток – другой шагов, он обернулся через плечо и…никого не увидел. Никакой старухи возле эшафота уже не стояло. Да и разве имеют какое-то значение ее слова. Она не могла знать о том, кто властвовал сердцем и поступками Невиля на протяжение долгих-долгих лет. Никто этого не знал, никто, кроме одного-единственного человека.

Красивый, бледнолицый поэт по имени Невиль поплотнее запахнул свой плащ и двинулся дальше. Ночная площадь встречала его угрюмым молчанием, та самая площадь, которую еще с утра оглашали крики сотен кровожадных бездельников, примчавшихся посмотреть на казнь. Бешеный рев толпы, толкотня, давка, сплетни, слухи, проклятия в адрес палачей и осужденных и странный молчаливый незнакомец с демоническим взглядом, неподвижно стоявший в самом центре толпы, будто в ожидании чего-то. Незнакомец, который преследовал Невиля всю жизнь и не оставивший его даже после смерти.

Невиль остановился, опустил руку в карман, проверяя, сколько осталось червонцев. Больше чем должно было бы быть, а ведь если только он не доплатил палачу, то завтра весь город узнает о его страшном секрете. Внутренняя подкладка бархатного плаща уже алела от крови. Неужели мертвая голова снова начала кровоточить?

Поэт еще бережнее прижал к груди свою ужасающую ношу, завернутую в кусок окровавленного шелка. Ему нечего было опасаться. Даже встреться ему в этот поздний час прохожие, что мало вероятно, они не смогут прочесть, что у него в голове. Здесь нет того, кто умеет читать его мысли, как по раскрытой книге. Даже если мимо промарширует ночной патруль, никто из солдат не догадается, что элегантный неотразимый аристократ, прячет под плащом холодный сверток с прекрасной, мертвой, златокудрой головой.

В ночи раздался бой курантов. Глухие, монотонные удары, так должно быть бьется сердце смертника перед казнью. Поэт остановился и взглянул поверх серого моря крыш на латунный стрелки башенных часов, не замечая экипажа, промчавшегося мимо, не слыша грохот колес и свист кнута, только бой часов и тихий зловещий шепот.

В последний миг, когда карета уже сворачивала за угол, Невиль все-таки обернулся, и ему почудилось, что вместо форейтора на запятках примостилась смерть – отвратительный скелет в лохмотьях и с косой. Но ведь этого не может быть. Просто галлюцинация. Невиль точно знал, у смерти прекрасные лица. Смеющиеся, коварные, злые, но все равно прекрасные. Лица, окружившие его в тюремной башне перед самым рассветом, за час до оглашения приговора. Как ему изгнать из памяти злых духов с их нелепыми предложениями?

Он чуть ускорил шаги. Ветра не было и, несмотря на предрассветный холодок, щеки Невиля пылали, но не краснели. Он всегда оставался бледным. Чьи-то зловещие голоса продолжали шептаться у него за спиной, и от них было не уйти, даже ускорив шаг. Они всюду сопровождали его.

В том месте, где Невиль находился до сих пор, время измерялось совсем по-другому, не так, как у смертных, и срок, отведенный ему, уже близился к концу. Нельзя потерять зря последние мгновения.

Как ему хотелось поцеловать мертвые уста отрубленной головы, слизнуть языком запекшуюся кровь с обрубка шеи, но нужно было спешить, иначе все потеряно. Напрасно золотистые пряди, как проволокой стянули ему руку, напрасно гниющая плоть скользила под пальцами, будто прося об упокоение. В памяти колокольным звоном отдалось имя усопшей.

Клодия! Она была прекраснейшей из женщин мира сего …и того другого сумеречного мира. Стрелки часов, вздрогнув, остановились. Значит, еще есть время. Темный покровитель Невиля предоставляет ему еще немного свободы. Так куда же спешить. До тайной мастерской всего пара шагов. Клодия! Имя рефреном зазвучало в мозгу. Пора остановиться, пора вспомнить историю ее жизни.

Первый шаг к пропасти

Сегодня или никогда! Клодия пробиралась сквозь густые заросли осин, с твердым намерением не поворачивать обратно. Голые колючие ветви цеплялись за ее золотистые локоны, снег с деревьев сыпался за воротник камзола. Стоило только свернуть обратно на узкую тропку, ведущую к городу, к людям, к безопасности и все было бы решено, но Клодия не хотела, да и не могла отказаться от своей цели. Под коротким полушубком она нащупала рукоятку охотничьего ножа и крепко сжала ее пальцами. Сапоги увязали в снегу, руки без перчаток замерзли и были жестоко расцарапаны ветками. Зато длинные волосы девушки, перетянутые на затылки атласной лентой, сияли, как солнце, словно бросая дерзкий вызов холодным пасмурным небесам, в которых не было ни лучика золотистого света.

А ведь скоро совсем стемнеет. Клодия зябко поежилась, запахнула поплотнее отороченный мехом ворот, но назад не повернула. Незнакомец не посмеет назвать ее малодушной. Она выполнила все условия договора, отправилась в лес одна, никого об этом не предупредив, не взяв с собой даже мушкета, только нож с широким лезвием, дорожную сумку и старое кремневое ружье, которое вряд ли сможет выстрелить, не дав осечки в руках неумело стрелка. Как оружие при выполнение договора она имела право использовать только нож, ружье было с ней на тот случай, если в чаще доведется встретиться с волками. Волки! При одном воспоминании о них по коже пробежал мороз. А ведь они бродят где-то поблизости, возможно следят за ней из темных зарослей елей, чуют запах ее крови, капающей с царапин. Те самые волки, которые задрали одного из арендаторов. Клодия до сих пор помнила искалеченный труп, лежащий с раскинутыми в стороны руками и ногами, будто распятый на окровавленном снегу. Подвыпивший человек всего лишь возвращался с какой-то пирушки. Он не знал, что в лесу его поджидает смерть, а Клодия знала. Она сознательно шла навстречу собственной гибели и готова была сразиться с ней один на один, без огнестрельного оружия, без подмоги, без слуги, используя только один-единственный нож, который был слишком слабой защитой от, уже целое столетие беснующихся близ Оверни, сверхъестественных сил. Зря они приехали сюда, зря она зашла в тот кабак и стала играть в карты с незнакомцем, нет, не с незнакомцем, должно быть, с самим дьяволом. Только дьявол мог потребовать с нее такой платы за проигрыш, но Клодия к своему удивлению не испытывала страха, только твердую решимость и желание доказать, что она способна выполнить условия пари – бросить вызов в лицо собственной судьбы.

Этот лес ночью становился еще страшнее, чем очертания ведьминой горы. Наверное, там на Пуи-Де-Дом уже воют хищники и слуги ведьм расчищают место для шабаша. Нельзя было слушать вечером у пылающего камина все эти страшные рассказы. Все равно поместье ее семьи находиться довольно далеко и от самой Оверни и от ее пугающих небылиц, но, что такое несколько миль для духов, вырвавшихся из преисподней. Клодия остановилась, поудобней расположила за спиной ружье, перекинутое через плечо и прислушалось. Ей показалось, что сзади до нее донесся хруст сухих веток и протяжное волчье завывание. Неужели хищники настолько хитры и расчетливы, что решили перерезать ей путь к отступлению. Не все ли равно. Домой она возвращаться и так не собиралась, а если верить тому, кого она обо всем расспросила, то в этой чаще водиться существо пострашнее всех лесных волков и всех парижских палачей вместе взятых. Неужели ей под силу одолеть такое создание? Незнакомец сказал, что только она может это сделать.

Жаль, что она не захватила с собой шляпу. Клодия заправила за ухо непослушный крутой локон. Надо было взять с собой хотя бы шапку или берет, спрятав волосы, она сошла бы за кавалера. А так сразу видно, что она всего лишь девушка в мужской одежде, юная изнеженная леди, которая решила, что ей под силу одолеть то легендарное существа, которое, если верить рассказам, с начала времен безуспешно пытались победить и римские гладиаторы, и рыцари, и нынешние аристократы, и египтяне, и самураи, представители всех веков и народов, которые смыслили хоть что-то в ратной науке, но тела которых обратились в прах от одного прикосновения демона. Клодия прикрыла глаза, вспоминая труп похожий на разделанную тушу, который нашли недавно на этой самой дороге. Если правда то, что адская тварь на этот раз воплотилась в облике вепря или дикого кабана, разгуливающего по здешним лесам, то как можно его победить.

Время на раздумья не осталось. Скоро стремительно начнет опускаться темнота, а до первых сумерек Клодия должна дойти до перекрестка лесных дорог. Такого условие. Как только мгла накроет лес, Клодия должна добраться до назначенного места.