Читаем без скачивания Записки риэлтора - Вадим Фёдоров

Записки риэлтора

Вадим Николаевич Фёдоров

© Вадим Николаевич Фёдоров, 2016

© Алиса Нешина, дизайн обложки, 2016

© Татьяна Никишова, иллюстрации, 2016

Корректор Ольга Котигоренко

ISBN 978-5-4483-5973-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Записки риэлтора

Трёхкомнатная квартира, 1 этаж

Это была моя первая сделка с недвижимостью. Да и, по-моему, первая в нашем городе. Шёл 1992 год. Дом этот недавно построили, лет за 5 до описываемых событий. И жильё распределили по очередникам, работающим на местном предприятии. Трёхкомнатная квартира досталась семье Волгиных. Из-за наличия двух детей разного пола. Девочки и мальчика.

Отец семейства, Виталий, работал токарем, а мать, Варвара, в бухгалтерии родного предприятия. Вот предприятие и выделило им квартиру. На Фестивальной улице. Двое детей, по закону положено.

Виталий и Варвара день проводили на предприятии. Вечером забирали детей из садика. Ужинали. И садились выпивать. Виктор баловался пивком и водочкой. Варвара любила шампанское.

Жили от зарплаты до зарплаты. Так как почти все деньги уходили на питание, детсад и на выпивку. Появились долги. Которые начали расти как снежный ком. А потом и Виталия выгнали с работы, за пьянку. Но квартира к тому времени была уже приватизирована. Волгины решили ее продать.

Вот тут-то нас и познакомили. Я пришёл к Волгиным в гости. Поговорил. Предложили выпить. Отказался.

В квартире было бедно. Минимум мебели. У детей какие-то допотопные игрушки. Угол кухни заставлен пустыми бутылками.

Волгины просили 120 000 рублей. 20 тысяч они были должны. Сто хотели потратить на себя.

Поторговались. Сколько стоит квартира на самом деле, ни они, ни я не знали. Сделок с недвижимостью в подмосковном Протвино ещё никто не проводил.

В итоге мы сговорились на 100 000 рублей. Мне вновь предложили выпить. Я вновь отказался.

Мне дали ссуду на покупку квартиры. В то время получить кредит в банке было несложно. Сложнее было переоформить права собственности. Так как до меня этого просто никто не делал. Но я всё-таки переоформил.

На детей открыли счета. На которые перечислили по одной четвёртой от суммы продажи квартиры.

Волгины собрали свои вещи. Рассчитались с родным предприятием и уехали к себе в деревню. Куда-то в Тульскую область. Там у кого-то из них от родственников остался дом.

А я принялся за ремонт. Вынес бутылки. Сдал их. Это оказалась первая прибыль.

Затем две молодые женщины, нанятые мной по объявлению, вымыли окна, отдраили квартиру и выкинули весь хлам, оставшийся от жильцов.

А когда они же побелили потолки и покрасили стены, квартира преобразилась. Вместо угрюмого и захламленного жилища она превратилась в уютное и светлое гнёздышко. Единственное, что портило вид, это кухня, сделанная из тёмного ДСП. С обшарпанной плитой и не менее обшарпанной мойкой.

Я подумал-подумал и на последние деньги купил новую кухню. Поставив тем самым завершающий мазок в картине преображения жилища.

Теперь надо было найти покупателей. Что оказалось для меня делом новым и совсем неизвестным. Напомню, квартиры тогда ещё никто не продавал. Существовали только обмены.

Я давал объявления в газетах. Обклеил все фонарные столбы в городе. Хотел даже дать рекламу на местном телевидении. Но меня остановила цена. Как выяснилось, телевидение у нас дорогое. Хоть и местное. А денег уже не было. Совсем.

Прошёл месяц. Второй. Никто не проявлял интерес к замечательной квартире на первом этаже. Никто. Не было ни одного звонка, ни одного просмотра.

Но всё решил его величество случай. Я зашёл как-то днём попить кофе в кафе с оригинальным названием «Финиш». Где и поведал знакомому бармену о своей проблеме. Тот меня внимательно выслушал. И сказал, что его дядя с семьёй уволился на днях из группы советских войск в Германии. И ищет себе жильё. И что он даст ему мой телефон.

Я допил кофе, поблагодарил бармена и… На следующий день уже показывал квартиру моложавому строгому полковнику и его жене.

Полковник был немногословен. В отличие от его толстушки жены. Звали её Татьяна. Она носилась по квартире, восхищаясь планировкой и видом из окна. Полковничиха бегала из комнаты в комнату со счастливым выражением лица. Мы с полковником расположились на кухне.

– Мотя, – сказала Татьяна, заскочив к нам на кухню, – комната побольше будет детской. Мы и в меньшей нормально разместимся.

– Хорошо, – суровое лицо полковника дрогнуло, – ты иди, посмотри ещё. А я с товарищем решу вопрос.

Татьяна упорхнула в глубь квартиры. Полковник Мотя повернулся ко мне.

– У вас ребёнок? – спросил я. – Маленький?

– Девочка, – полковник улыбнулся, – поздний ребёнок. Уже и не думали, что кто-то появится. Восемь месяцев уже.

– Здорово, – улыбнулся я в ответ Моте, – девочке тут будет хорошо. Эта квартира как раз для девочки и для её счастливых родителей.

– Почём? – спросил счастливый родитель.

Я назвал свою цену. Полковник вновь закаменел лицом. Пожевал губами.

– У нас столько нет, – ответил он.

Я снова назвал цену. Поменьше. Этих денег хватило бы, чтобы вернуть кредит и проценты по этому самому кредиту в банке. И всё. Без прибыли.

Внутренний голос говорил мне, что надо соглашаться, рассчитываться с банком и благодарить бога, что он послал мне покупателя.

– Мало, – вместо этого сказал я, – квартира хорошая, без проблем продадим другим.

Полковник вновь пожевал губами.

– Я сверху ещё могу машину дать, – сказал он, – экспортный вариант, с люком, красная. Двигатель от трёхи. ВАЗ 2101. Мечта, а не машина.

Теперь лицо закаменело у меня.

– Я посоветуюсь с членами нашего торгово-закупочного кооператива, – ответил я, – давайте завтра встретимся.

– А от кого зависит решение в вашем кооперативе? – быстро спросил полковник Мотя.

– От меня, – помолчав несколько секунд, ответил я.

Что, в принципе, было правдой. Кооператив состоял из одного меня. Формально там ещё было два человека. Но они только числились.

Полковник подошёл ближе, наклонился к моему уху.

– Телевизор какой фирмы вы предпочитаете? – спросил он тихо.

– Сони, – брякнул я первое, что пришло в голову.

– Хороший выбор, – похвалил меня полковник, – я вам лично подарю телевизор Сони за принятие правильного решения собранием членов кооператива.

Слово «лично» Мотя выделил.

Я кивнул головой. Распрощался с супругами.

На следующий день мы встретились с полковником и его племянником в кафе «Финиш». Где я сообщил о согласии кооператива продать квартиру семье бывшего военного. И принять в качестве частичной оплаты недвижимости движимость. А именно – автомобиль.

Несколько дней ушло на оформление бумаг. Я расплатился с банком. Передал ключи от квартиры счастливой Татьяне. И в ответ получил ключи от ярко-красной машины. С люком. Тогда это была редкость. На заднем сиденье машины лежал телевизор марки Сони. В коробке. Маленький, всего 14 дюймов. Но Сони.

Примерно через год мне позвонили Волгины. Бывшие владельцы квартиры. Им надо было переоформить счета на детей, и понадобились копии кое-каких документов.

Мы встретились. Выглядели Волгины по сравнению с прошлым годом замечательно. Чистая модная одежда. Вместо запаха перегара лёгкий аромат одеколона.

Разговорились.

– Это хорошо, что мы отсюда уехали, – сказал глава семьи, – мы деревенские жители. Нам в Тульской хорошо. Там наш родной дом. Всё привычное.

– А что с выпивкой? – поинтересовался я. – А то у вас в квартире пустых бутылок был целый склад.

– Да некогда, – засмеялся Виталий, – на работе напашешься, а потом ещё и дома приходится вкалывать. Куры, кролики.

– Приезжайте к нам как-нибудь, – предложила Варвара, – отдохнуть.

Я пообещал приехать. Но обещание так и не сдержал. Всё некогда было.

Двухкомнатная квартира, 10 этаж

Панельный дом, предпоследний этаж. Лоджия. Что для двушки в Праге редкость. И метро – 100 метров. Хоть и конечная станция. Красота!

Павлу эта квартира досталась от бабушки. Как подарок на свадьбу. С красавицей Яной.

Павел работал пекарем. А Яна хотела стать артисткой. Для этого у неё были все данные. Кроме таланта.

Поэтому Яна после школы окончила курсы кройки и шитья и устроилась в мастерскую по ремонту одежды. Брюки укоротить, опушку подшить.

Именно там с ней и познакомился Павел. Познакомился, влюбился, сделал предложение. Яна, тоже влюбившаяся в Павла, согласилась.

Затем была церемония бракосочетания. Где невеста разрыдалась от переизбытка чувств. И подарок от бабушки. Тут уже разрыдался Павел. Тоже из-за переизбытка этих самых чувств.

А потом у новобрачных началась обычная жизнь. Бытовая жизнь обыкновенных людей. И чувства у Яны начали исчезать.