Читаем без скачивания ЗАМКИ БЕЛАРУСИ - Михаил Ткачев

Судя по документам, гарнизон сдался отряду на условиях каких-то «пунктов». 15 сентября 1657 г. П. Сапега обратил внимание М. Радзивилла на слишком поспешный прием Брестской фортеции и выпуск из города гарнизона во главе с комендантом Гонди. В результате в замке не досчитались 11 пушек. П. Сапега приказал задержать семиградцев для выяснения вопроса и забрать у них часть пушек.

В освобожденном Бресте, опустошенном и разграбленном, началось медленное восстановление укреплений. Для завершения строительства Брестской фортеции в 1658 г. выделялось сеймом Речи Посполитой 10 тыс. злотых и планировалось поставить нужное количество пороха, ядер и оружия. Гетман Великого княжества Литовского получил наказ содержать здесь столько пехоты, сколько будет требовать ситуация. Однако реальные обстоятельства русско-польской войны делали подобные декларации лишь благим пожеланием. Не случайно поэтому в следующем, 1659 г. Варшавский сейм лишь продублировал ранее принятое постановление о Брестских укреплениях. Трудно сказать, что все же было сделано по укреплению города. 8 января 1660 г. войска царского воеводы И. А. Хованского, подойдя по льду к городским укреплениям, захватили их. После этого до 13 января шла осада замка, который также взяли штурмом. И. А. Хованский стоял в Бресте до весны, посылая оттуда ратных людей в глубь Польши. В занятом городе воеводе пришлось строить укрепления для защиты своих войск. В донесении царю, датированном 9 марта 1660 г., он сообщал, что «Брест верхний город укрепил я накрепко, сверх старых крепостей по земляному городу нарубил тарасы в 2 стены рублены, а вышиною 2 сажени, а в иных местах и в 2 Чг, а хлебных запасов в Бресте года на два будет тем людям, которые оставлены, а соли и пушечных всяких запасов гораздо много, сидеть в Верхнем городе бесстрашно от неприятеля, а большого города занять некем, надобеть посадить тысячи 4, а на меньшую статью 3000, и то будет неприятелю страшно». Однако ход русско-польской войны и Оливский мир между Швецией и Речью Посполитой, высвободивший значительные воинские силы последней, вынудили Хованского оставить Брест в том же месяце и двинуться к Ляховичам. Укрепления города, похоже, при отходе царскими войсками сожжены не были, поскольку о них говорилось 20 июня 1660 г. как о существующих, «а про город сказывали: летом приступом взять не мочно, потому что сказывают, обошли реки». В 1661 г. Брест снова оказался в руках русских войск, поскольку тогда же плохо вооруженная шляхта безуспешно пыталась добыть Брестскую фортецию. Лишь позже, в том же году, она снова оказалась в руках Речи Посполитой.

В разгар Северной войны в 1706 г. укрепления города не выдержали осады войск шведского генерала Мейерфельда. Тем не менее тактически выгодное размещение средневековых укреплений было использовано и позднее. В 1828 г. на месте замка было возведено 5-бастионное укрепление, за которым в 1833—1911 гг. последовало долгое строительство Брестской крепости.

УКРЕПЛЕНИЯ СРЕДНЕВЕКОВОГО МЕНСКА

Система обороны средневекового Менска, включенного в состав Литовского государства в XIII в., базировалась на замке, занимавшем древний детинец, и укреплениях окольного, или Верхнего, города. Замок размещался на правом берегу реки Свислочи в месте впадения в нее речки Немиги. Овальная в плане площадка замка, занимавшая 3 га, была обнесена по периметру мощным земляным валом. Его песчано-гравийная насыпь в начале имела ширину около 20 м. Внутри вал был армирован специальным деревянным каркасом из сосновых бревен, положенных в 9 накатов строго поперек и вдоль трассы вала. Позднее производили еще раз подсыпку вала, усилив его внутренний склон специальными крюковыми конструкциями. Ширина насыпи достигала 30—32 м, а высота, судя по сведениям XVII в.,— почти 15 м над уровнем воды в Свислочи.

Первоначальный вал датируется концом XI в., а его перестройка — XII в.

Вал такой громадной высоты — явление исключительное, и на всей территории Белоруссии аналогов себе не имеет. Причину этого, видимо, следует искать в том, что в Менске он должен был закрывать собой от обстрела с соседней Соборной горы (Верхнего города) всю застройку замкового двора. К высоте вала нужно добавить высоту навальных срубных конструкций — городней с «бланкованьем», достигшим не менее 5—6м.

Сильно укрепленный замок был защищен еще и водяным оборонительным рвом. По нему протекала, огибая укрепления, речка Немига. Подпруженная плотинами мельниц, она впадала под стенами замка в Свислочь.

Оборонительные сооружения окольного, или Верхнего, города вряд ли появились в XII—XIII вв., когда город стал занимать возвышенность к востоку от замка. Эта линия обороны сформировалась, думается, в XIV—XVI вв., опираясь, главным образом, на естественные высокие склоны, у подножия которых с севера и востока протекала Свислочь.

В период с XIV по XVIII в. укрепления средневекового Менска не раз испытали удары разных противников. Не только вражеские нашествия, но и внутренние междоусобные войны часто докатывались до его стен. Так, в 1434 г. мятежный князь Свидригайло «прышодшы к Менску и город Менск зажег…, а людей много в полон поведоша, мужи и жены». Ольшевская летопись уточняет, что «Менск за один день взяли и место выжгли».

Однако удалось ли войску Свидригайлы взять замок — неизвестно. В 1506 г. перекопский хан Махмет Гирей двинул свои загоны на земли Великого княжества Литовского. Вскоре сам «Махмет Гирей солтан подышох под замок Менский, где он стал кошем 15 августа». Вся округа и само «место» были разграблены и сожжены, но замок «оборонился». Кроме разорения и плена, татары принесли в Белоруссию и моровое поветрие, причинившее новые беды.

Затем под стенами Менского замка в 1508 г. появился мятежный князь Глинский, приведший сюда полки русского воеводы князя Шемячича. Две недели длилась осада города, но подошедшее войско короля Жигимонта «Глинского от Менска отстрашывшы, бо был вже Менск Глинский добывати почал». Повторно город осаждался в 1519 г. войсками русских князей В. Шуйского, М. Горбатого и С. Курбского и в том же году, вероятно, князем М. Кислицею, который ходил «под Молодечно и другие городки с новгородцами и псковичами». В 1534 г., в октябре-ноябре через Менск из Борисова «с огнем и мечом дошли до Молодечны» войска русских воевод М. Горбатого и Н. Оболенского, правда, «не занимаясь осадой крепости».

В документах господарской канцелярии за 1552 г. сохранилась запись, что в том году «з божьего допущенья тот замок наш Менский недавних часов сгорел». В 1568 г., во время Ливонской войны, послы от Мен-ского воеводства просили короля, чтобы он «замок тамошний Менский яко будованьем, так и з ласки своее господарское стрелбою водле потребы опатрити рачил». Так же они высказали просьбу «абы там в Менску городничий от Его Королевской Милости дан был, яко ся то и перед тым заховывало, жебы всякого порядку и опатренья замкового подле надежности того враду доглядел». Король обещал разрешить эти вопросы «водле стародавнего звычаю» и «опатрити… водле потребы».

Вероятно, вскоре замок был восстановлен, так как А. Гваньини, знавший Менск по состоянию на 70— 80-е годы XVI в., писал о нем, что это «большой деревянный город и замок, построенный из дерева, место довольно хорошо приспособленное к обороне природой и трудом, окруженное глубоким рвом-перекопом, по которому течет река, густо уставленная мельницами». Следовательно, система плотин подымала уровень воды не только в Свислочи, но и в Немиге, наполняятем самым водой оборонительный ров и превращая замок в островное укрепление.

Важную роль в поддержании укреплений Менска в надлежащем состоянии сыграло магдебургское право, полученное городом в 1499 г. и дополненное позже рядом привилеев.

В конце XV — начале XVI в. в замке имелось значительное количество пушек и пушкарей. Правда, здесь, как и почти повсюду тогда в Великом княжестве Литовском, пушкарями были в основном наемники-иностранцы. Нанимались они на определенный срок и часто менялись: в 1507 г. в связи с заменой пушкарей в Менском замке королю Жигимонту сделали запись «на память колко пушкаров отпустил з Менска».

Однако к середине XVI в. иностранцы утратили доминирующее положение, их сменили местные люди. Менские пушкари не только обслуживали свой замок, но и нередко находились на службе вдали от родного города. Так, в 1552 г. на Украине в Черкасском замке служил «пушкарь на имя Ворона, родом из Менску, жонатый, коваль и стрелец з дел добрый, порохи робит, дела оправует и знову ручницы ковати умеет».

В Менске, который был значительным торгово-ремесленным центром Великого княжества Литовского, к XVII в. насчитывалось более 80 ремесел. Еще в середине XVI в. здесь стали возникать корпорации ремесленников — цехи. Основная тяжесть по защите города и досмотру его фортификации лежала на плечах горожан.