Читаем без скачивания 500 самых свежих анекдотов - Сборник

Господин Шнайдер они – настоящие экстремалы, а наши автомобили слишком комфортны. Инженеры ВАЗа рассказали мне, что автомобиль проектируется с упором на усиление эффекта ощущения скорости и эффекта ощущения дорожного покрытия. Как вы уже поняли, в эффекте скорости они используют кузов, а вот в эффекте ощущения дорожного покрытия они задействуют подвеску. Конструкция подвески позволяет водителю чувствовать даже мельчайшие дефекты дорожного покрытия, на любых скоростях. Пик эффекта наступает зимой, особенно при морозах ниже двадцати пяти градусов. Езда в таких погодных условиях напоминает, спуск с лестницы на табурете. Мне очень запомнилась такая езда.

Повторюсь, что на ВАЗе проповедуют только экстремальную линию езды. Вероятно, поэтому автомобили данного производителя пользуются в России таким широким спросом. Весь завод живет мыслью об улучшении автомобиля. Некоторыми, особо смышлеными заводчанами в отдельные узлы автомобиля самостоятельно вносятся игровые элементы. Такой ход производителя как нельзя лучше иллюстрирует заботу о потребителе. Потребителю с такой машиной скучать не приходится.

Один московский водитель сказал мне, что пик экстремального вождения у каждого автомобиля связан с различными механизмами, поэтому никогда нельзя предугадать, чего ждать от автомобиля. Он, например, испытал целую гамму непередаваемых эмоций, когда на Садовом кольце, находясь между кастрированным жеребцом и таким же козлом сзади (простите, господин Шнайдер, я не очень понял этой фразы, поэтому пишу так, как удалось перевести), в момент перехода на пятую передачу у него в руке остался рычаг коробки передач. Я помню, как его лицо перекосилось при этом воспоминании. Он также добавил, что после таких переживаний ему пришлось продать квартиру, чтобы расплатиться за жеребца. Представляете господин Шнайдер!

Салон у них сохраняет общую угловатую тенденцию. Индикаторы показывают минимум информации, и, по словам одного из рабочих завода, всегда ее искажают. В особых случаях, сказал мастер, на автомобили ставят полностью нерабочие датчики, чтобы внести в управление автомобилем элемент неожиданности, схожий с упомянутым выше случаем. Гениально! За отдельные деньги (порядка 30 долларов!!!) можно приобрести маршрутный компьютер. Маршрутный компьютер, главным образом предназначен для введения водителя в более глубокое и длительное заблуждение, но такое удовольствие может позволить себе не каждый автолюбитель.

Продолжая опытную эксплуатацию автомобиля, мне пришлось завести мешочек для элементов крепления салона. Господин Шнайдер, я знаю, что вам не очень понятно, но я все же попытаюсь объяснить. Мне неизвестно по каким причинам отверстия в креплениях всегда больше шурупов (это мне не смогли объяснить даже на заводе), но выход из сложившейся ситуации они нашли в том, что в некоторые отверстия шурупы перестали вкручивать изначально. Странный ход, однако, и здесь четко прослеживается забота производителя о своем клиенте. Шурупы не вкручиваются изначально: в целях безопасности водителя и пассажиров, чтобы не нанести им каких-либо травм.

Коллектив завода, как вы поняли, имеет в своем арсенале много хитростей, которые занимают пассажиров и водителя в пути. Такие хитрости помогают рассеять утомительность и монотонность длительного путешествия на автомобиле. Немецкие производители, как известно, никогда не задумывались о такой проблеме: как досуг в пути. Например, все автомобили оснащаются специальными пепельницами, это, как я узнал, не дополнительная услуга. Размеры и местоположение пепельницы продумано так, что попасть в нее практически невозможно. Особенно это занимательное занятие при езде во внедорожнике НИВА, где игра с пепельницей до предела усложнена многоуровневой посадкой пассажиров на задних местах.

Убеждение, что тюннинг – это «Brabus», по меньшей мере, неточно. Если бы вы видели, господин Шнайдер, какой в России тюннинг автомобилей, то поняли бы, что «Brabus» сможет достичь таких вершин еще очень нескоро. При минимальной затрате сил и материалов, они получают максимальную выгоду.

В одном автосалоне я видел, как полностью обклеенную пластмассой машину продавали на две тысячи долларов (!) дороже. При мне один человек купил такой автомобиль.

Это была поразительная сцена, господин Шнайдер! Продавец и покупатель, смеясь над этим тюннингом, обсуждают вопрос: когда он (тюннинг) отвалится? Еще посмеявшись немного, они предполагают, что все отвалится уже первой зимой, после чего покупатель, не раздумывая, приобретает этот автомобиль. Я не понимаю, господин Шнайдер, как это может происходить. У них есть тюннинговые компании, которые увеличивают объем двигателя на 100–200 миллилитров и берут за это несколько тысяч долларов. Самому неожиданному и глубокому тюннингу подвергают свои автомобили люди, называемые здесь «лицами кавказской национальности». Я не могу объяснить, как выглядят такие машины, поэтому прикладываю к письму фотографию.

Российский автомобиль – это не просто машина, господин Шнайдер: для некоторых людей это целый образ жизни. В Германии мы вряд ли сможем добиться такого эффекта. Однажды мне довелось посетить один из московских гаражей. Господин Шнайдер, гараж в России – это целый мир. Они здесь роют подвалы и устраивают в них целые жилища. Многие проводят в гараже весь weekend. В гараже автолюбители радостно пьют, общаясь друг с другом, а потом все вместе чинят чей-нибудь автомобиль. Разве в Германии возможно нечто подобное? Иногда для ремонта даже не требуется ехать в магазин автозапчастей, потому что у каждого есть какая-нибудь деталь. Порой ремонт заключается в том, что детали наоборот выбрасывают. У них это называется «включить напрямую». Удивительно, но напрямую оказывается можно много всего включить. Они редко пользуются сервисом, потому что в гараже обязательно найдется некий «Петрович», который всего после одной бутылки водки готов исправить любую поломку. Один такой «Петрович» заявлял, что после двух бутылок водки он будет готов к переборке движка у «600-го» (так они здесь называют наш автомобиль) с закрытыми глазами. Я не поверил. Он тогда сказал, что я могу пойти посмотреть на его двадцатилетнюю «копейку» (так они называют одну из первых моделей ВАЗа), которая до сих пор бегает не хуже других.

Такие «Петровичи» здесь создают непобедимую конкуренцию нашим автотехцентрам, господин Шнайдер, ведь два «пузыря» стоят около четырех долларов. Вы, господин Шнайдер, вероятно, думаете, что я преувеличиваю, но завершить рассказ я хочу событием, укрепившим меня в своем убеждении. Мы близко сошлись с Петровичем, и, когда он узнал о цели моего визита, то предложил мне лично убедиться в несостоятельности западной автопромышленности. Его слова звучали как вызов.

На следующее утро он предложил мне прокатиться за картошкой на колхозное поле, находящееся в пятидесяти километрах от Москвы (сбор картошки – это что-то вроде времяпрепровождения для москвичей). Мы уселись в его «копейку» и двинулись в путь. Минут через сорок мы оказались на обочине огромного картофельного поля. На поле было очень много грязи и, кажется, целая армия солдат. Недалеко от нас, как я потом узнал, проходили тесты Toyota Land Cruiser. Мой друг обрадовался и сказал, что это очень кстати и он, наконец, покажет мне, что такое «копейка». Я обрадовался.

Мой друг подъехал к группе людей, которые стояли возле джипа. Мне они показались настоящими гонщиками: трое были в форме раллийной команды «Subaru». Петрович спросил у гонщиков, смогут ли они на своем «сарае» доехать до его жены, которая с утра собирает картошку на другом конце поля. Лица их изменились и приняли менее дружелюбный вид. Какой-то крупный, коротко стриженый мужчина ответил, что готов к состязаниям и в случае победы пообещал наказать Петровича.

Мы, «копейка» и «Toyota», стартовали. Петрович ловко справлялся с управлением, несмотря на то, что был в телогрейке (это совершенно неприспособленная для езды национальная одежда, которую носят как мужчины, так и женщины), огромных резиновых сапогах, шапке типа «петушок» и в очках на плюс шесть с резинкой из мужского белья вместо душек. (Господин Шнайдер, история поразит вас сильнее, когда вы увидите этот «петушок», без конца спадавший на очки Петровича. Я привезу его в качестве сувенира.)

Мы достаточно быстро набрали скорость. Машину бросало из стороны в сторону. Я боялся за Петровича, потому что он даже не пристегнул ремня безопасности. Поначалу он был спокоен, пока не ударился головой об потолок четвертый раз. К счастью, гонка продолжалась недолго, потому что джип застрял в картошке уже в начале пути. Мы выиграли, хотя мне показалось, что водитель «Toyota» был разочарован проигрышем и еще долго гнался за нами без машины, пока не увяз в грязи. Какие же они сумасшедшие, эти русские. После «картошки» я понял, что наши автомобили вряд ли готовы к подобным испытаниям.