Читаем без скачивания Клятва воров - Мэри Э. Пирсон

– Баричэ! – молясь, чтобы он последовал за Мийе, прежде чем нападавшие успеют схватить Джейса.

Это сработало. Тайгон пронесся мимо темных фигур, сбив троих с ног. Но почти в тот же миг меня схватили сзади, на голову набросили капюшон, и мир стал полностью черным. Оружие вырвали у меня из рук, но я продолжала сражаться и услышала звук, похожий на треск дыни, когда мой сапог соприкоснулся с чьей-то головой. Я выхватила из сапога маленький нож и нанесла удар в лицо тому, кто держал меня за горло. Крик разорвал воздух, хватка ослабла, но когда я потянулась, чтобы снять капюшон, кто-то ударил в живот, и меня скрутила резкая боль. Меня повалили на землю, и колено ударило мне в спину, прижав к каменистой земле.

Голоса смешались. Сколько их было? Они ждали нас. Это была засада. Они знали, что мы прибудем. Кому еще, кроме Ганнера, известно, что Джейс возвращается домой?

– Лежать, тварь!

– За ним!

– Она убила Йерсога!

– Туда! Вперед!

– Черт возьми!

– Далеко он не уйдет!

– Оставайся с ней! Я поймаю его!

– Обыщите территорию!

Я услышала затихающий галоп погони, борясь с тяжестью, которая придавила меня. Беги, Мийе. Глубоко в лес, туда, где темно. Пожалуйста, всеми милостями богов, беги. Не останавливайся. Я не могу его потерять.

Голова закружилась, накатила тошнота, когда мне завели руки за спину, потом связали запястья и ноги. Земля подо мной была теплой и влажной, и я почувствовала запах – соленый привкус крови. Моей?

Только тогда осознала, что в кулаке, который ударил меня, был нож. И прежде чем все угасло, а темнота стала глубже, поняла кое-что еще.

Я узнала один голос. Он принадлежал Пакстону.

Глава седьмая

Джейс

Мой взгляд не мог сфокусироваться. Голова кружилась, а может, это Тайгон все еще кружил в ужасе на одном месте. Я увидел, как Кази сражается, как Мийе скачет галопом. Далекая крепостная стена, лес – мир вращался вокруг меня… А потом я больше ничего не мог разглядеть.

Так?

Так все и закончится?

Может, конец уже наступил. Но моя рука. Мои пальцы. Они держали что-то.

Кази? Где ты?

Мои руки. Они горели огнем.

Держись, Джейс.

Я за что-то схватился. Грива Тайгона? Поводья? Я сжал сильнее.

– Кази… – Не мог вздохнуть. Потом все стало холодным. Застыло.

Мои руки скользнули по чему-то. Грива лошади, седло, воздух. Я упал, ударившись о землю. Стрела, застрявшая в груди, вонзилась еще глубже. Жгучая боль пронзила меня насквозь, каждая часть меня горела. Дыхание с хрипом вырывалось из легких. Крик поднялся из горла, как у умирающего животного. Я услышал галоп, лошадь приближалась. Шаги. Шорох. Они близко. Пытался перевернуться на бок, ползти, выбраться, вцепившись пальцами в затхлую землю, но дышать больше не получалось. Я кашлянул кровью, соленый вкус наполнил рот. Так. Так все и должно закончиться.

Беги, Кази. Убегай…

Кази…

Оранжерея. Пожалуйста…

Я люблю…

Дракон устроит заговор,

Надев многоликие личины,

Обманывая угнетенных,

              собирая нечестивых,

Владея мощью, как бог,

                         неудержимый.

– Песнь Венды

Глава восьмая

Кази

– Вот так, Кази. Положи руки сюда.

Я чувствую его руку в своей, тепло против холода, Джейс учит меня танцевать джигу, как танцуют Белленджеры. Его лицо сияет, когда мы кружимся по пустому бальному залу, в котором когда-то собирались древние короли и королевы и самые могущественные люди на континенте. И в эту ночь они все еще здесь. Кажется, что наши ноги не касаются земли. Призраки наблюдают, желая, чтобы это никогда не кончалось, наклоняясь к нам, вспоминая.

– Слышишь, Джейс? Они нам аплодируют.

Он смотрит вверх на пустые балконы и улыбается, будто тоже видит и слышит их.

– Они аплодируют тебе.

Смогут ли выученные шаги произвести впечатление на его семью? Достаточно ли я ловка? Грациозна? Достаточно ли? Я действительно хочу произвести впечатление. Отчаянно хочу этого. Показать, что умею делать и другие вещи, кроме как похищать их патри. Показать, что могу стать частью семьи.

Он кружит меня, поднимая в воздух, мышцы его плеч напрягаются под моими руками, затем он позволяет мне соскользнуть вниз, пока наши губы не встречаются. Музыка, которую мы представляем себе, бьется о нашу кожу, воздух, обморочное бормотание тех, кто наблюдает за нами, ботинки Джейса, наши обещания, нерушимые, вечные…

Меня всегда будил грохот, дверь врезалась в стену. Зал, в котором мы танцевали, исчезал. Я снова оказывалась в маленькой темной камере, сон распадался, руки холодели. Тяжелые шаги слышались в коридоре за дверью моей камеры. Я пыталась с их помощью считать дни. Они появлялись так же регулярно, как и дразнящий луч света, но я все же не представляла, сколько времени прошло. Некоторые дни были хуже других, кошмары наполняли мою душу. Я боролась с ними. Иногда Джейс возвращал меня с черты, на которой я стояла. Его голос проникал сквозь тьму. «Плыви по течению. Еще немного. Не останавливайся. Ты сможешь».

Прошло пять дней? Десять? Может, гораздо больше. Один мрачный день сменялся другим без начала и конца. Шаги становились громче. Потом я слышала слабый звук, за которым следовал писк крыс: в крошечное отверстие в верхней части двери бросали засохшую булочку. Мне приходилось спешить, чтобы схватить ее до того, как это сделают крысы. Это было все, чем меня кормили. Одна булочка в день. Странно, тюремщики хотели, чтобы я осталась жива. Но чтобы была слабой.

Они боялись меня.

Я убила троих, это знала точно, и, возможно, еще одного после того, как меня схватили. Уроки, полученные от Натии, Эбена, Кейдена и Гриза, стали частью меня и поэтому сработали даже в тот злополучный момент, когда на нас напали. Отчаянное желание спасти Джейса вспыхнуло во мне, как жаркое пламя. Спасти его – только это имело значение. Что теперь с ним? Я не могла потерпеть неудачу. Не в этот раз.

Где ты, Джейс?

Я твердила себе, что он успел скрыться в лесу. Не переставала разговаривать сама с собой, каждый день подбадривая себя новой надеждой, пока страх и доводы рассудка сковывали меня холодом. Пять стрел. Одна в груди. Шансы выжить после такого…

Я уверяла себя, что сотни стрел не смогут остановить его, что даже стрела в сердце не заставила бы остановиться, если кому-то требовалась его помощь. Я держалась за эту мысль, как за веревку, удерживающую от падения с обрыва. Но кто бы ему помог? Куда ему идти? Это напавшие на нас