Читаем без скачивания Прометей: каменный век (СИ) - Рави Ивар

Смотрим, что еще захватил с МКС: записной блокнот, специальная ручка для космоса и два карандаша. Два тюбика зубной пасты, два куска мыла. Мыло использовалось для обработки шлюзовых поверхностей, для гигиены был ультразвуковой очиститель, который на МКС и остался.

Еще оставался запас сублимированной пищи в капсуле, и можно было разобрать внутренние компоненты капсулы, жаль, что кресло не вытащить. А разобрать и собрать его моими силами и с моими умениями вряд ли получится.

Изнутри кабина была обита очень плотной крепкой тканью. Вместе с амортизаторными подушками, она мне очень пригодится в дальнейшем.

Теперь стоило подумать, как жить дальше: мясо у меня под боком гуляет. Только стреляй. Но без умения его хранить — это просто бессмысленное убийство. Океан также под носом, надо только научиться ловить рыбу. Несколько мелких рыбешек лежало на песке. Не успели уйти с прошлым отливом. «А что, если выкопать яму, чтобы в ней осталась рыба во время отлива?» — мысль показалась здравой. Завтра попробую.

Часа два провозился в капсуле, отдирая при помощи мачете обивку и подушки. Работа шла медленно, ткань была такой прочной, что мачете приходилось использовать все время. Упаковки с продуктами питания мешали принять устойчивое положения, корячась на креслах. Сумел освободить больше трети материала и немного подушек, которых могло хватить на один импровизированный матрас.

Вода еще не отступила от капсулы, мочить будущий матрас не стал, вернусь ночью за ним. По пояс в воде попер на берег, костер погас, но угли были еще горячие, раздул их. Взяв мачете в руки, подошел к чаще кустарников, настоящая «путанка» наподобие той, которую пускают по периметру в тюремных лагерях или режимных объектах. Вначале думал, что имея мачете, быстро справлюсь, но реальность оказалась куда хуже: ветки амортизировали, цеплялись за одежду, несколько раз оцарапал руку до крови. Результат был малоутешительный, три куста никак нельзя было назвать победой.

Вначале хотел бросить их в огонь, но растения были сырыми, с мощными шипами. Ко мне пришла идея получше.

Если огородить пространство вокруг палатки такой защитой, то можно не беспокоиться о непрошенных гостях. Еще два часа махал мачете, исходя потом: около десятка кустов было срублено, тропа шириной в метра полтора и глубиной около пяти появилась в чаще.

Начинало вечереть, и я снова разогрел себе кашу с тушенкой. Очень хотелось чая или кофе, но с их отсутствием придется мириться, если случайно не найду среди местной флоры.

Разомлевший после еды, я попытался определить, где могу находиться территориально. На ум приходило несколько вариантов: я точно промахнулся мимо Франции, но с учетом траектории движения станции, попасть в Атлантический океан не мог. То, что это — Средиземное море, практически нет сомнений, а вот в какой стороне меня прибило, в какую сторону были волны и ветер? Стороны света определить — пара пустяков. А если ты знаешь, где находишься, то и карту мира несложно представить.

У меня часы работали, и они были настроены по московскому времени, завтра в полдень постараюсь определить примерную долготу. А сегодня ночью смогу узнать широту, если не будет туч. Еще в шестом классе, читая Жюль Верна и его «Таинственный остров», я повторил действия инженера, который подручными средствами определил свои координаты. Широта в Северном полушарии определяется очень просто: высота Полярной Звезды над горизонтом в градусах примерно соответствует широте местности в месте наблюдения. Сомнений, что я в северных широтах, не было никаких: никакими тропиками и субтропиками не пахло ни по растительности, ни по температуре воздуха.

Ночь пришла, и вскоре я без труда отыскал искомую звезду. Мысленно нарисовав острый угол, провел воображаемую линию на Полярную Звезду, получалось примерно нижняя треть, возможно, чуть выше. Хорошо, примем для сведения, что ориентировочная широта местности от 30 до 35 градусов северной широты. Если ориентироваться по Средиземному морю, это широта части Италии, Испании, островов в Эгейском море, Кипра, Турции, Сирии и Израиля. Возможно, что эти координаты также затрагивают часть Африканского побережья.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Проведя два года в Центре подготовки космонавтом и два месяца на орбите, где на дисплее двадцать четыре часа в сутки отражается карта планеты и систематически на нее ставятся индикаторы траектории станции, трудно было не запомнить карту по координатам.

Начался отлив, вода уходила, обнажая дно, вслед отступающей волне убегали маленькие крабы. Изрядно помучавшись, я поймал около десятка, набирая их в свою «кастрюльку». Немного набрал воды, чтобы не передохли раньше времени, и поставил рядом с потухшим костром. Необходимо было придумать, как добывать огонь, зажигалки у меня не было, запас охотничьих спичек ограничен, добывать огонь трением заведомо гиблая затея: наши предки к этому умению пришли тысячами лет, подбирая разные виды древесины.

Завтра надо поискать на каменных осыпях, что ограждают мою бухту разные камни, может, найду сочетание, дающее искру. Вот если у меня была бы пара лишних часов, то, как герой Жюля Верна, Я сделал бы увеличительное стекло, слепив стекла глиной и залив их водой. Стоп, какой я идиот в самом деле! У меня есть капсула, которая, по сути, космический корабль, в котором есть встроенные камеры, а камера всегда имеет линзу. Если бы не глубокая ночь, то прямо сейчас полез бы на капсулу, искать и разбирать камеру.

На ночь устроился в палатке на подушках, выдранных из капсулы. Это было блаженство, вытянуть ноги и спать, не боясь, что провалишься межу креслами. Позавтракав спецпайком космонавтов, сбегал к капсуле: снаружи ничего не нашел даже обойдя три раза. Внутри, рядом с дисплеем для вывода данных телеметрии и других показателей, прямо у стены была небольшая трубка с мягким наглазником. Видимость была плохая, но часть моря было видно. Высокие температуры при прохождении атмосферы наложили копоть или просто испортили линзу. В сердцах я схватился за трубку и дернул: под обшивкой, которую я еще не успел снять, явно прослеживалось движение.

Что это? Подогреваемый любопытством, освободил часть обшивки. Сегодня работа давалась легче, чем вчера. Трубка, согнувшись под углом девяносто градусов, шла в самый верх капсулы. «Принцип перископа» — мысль не успела еще до конца сформироваться, когда начал расшатывать трубу. Алюминиевая труба подалась, и через пять минут я смог ее разворотить, перекрутив в месте ее входа в купол капсулы. С куском трубы диаметром около пяти сантиметров помчался на берег.

При помощи инструментов, сорвав кожу с большого пальца левой руки, развернул алюминий. Все мои старания были вознаграждены. Примерно в середине трубы, установленное в специальный паз, блеснуло небольшое двояковыпуклое стекло. Линза! Теперь я был готов покорить этот новый старый мир!

На моих часах было около двенадцати, я чуть не пропустил время полудня, а мне нужно определить долготу. На песке воткнул сухой прутик, и второй — к концу отбрасываемой тени.

Через полчаса тень заметно укоротилась, переставил вторую палочку, и так пришлось переставить три раза, пока тень не стала снова удлиняться.

Значит, полдень здесь приходился на тринадцать часов по московскому времени. Разница в час. Москва лежит на тридцать седьмой восточной долготе. Разница в один часовой пояс это пятнадцать градусов градусов. Делаем погрешность на то, что еще весна и измерения тоже могут быть неточными, как и время определения полудня. Суммируем: я нахожусь примерно между 33 и 38 градусами северной широты и между 23 и 28 градусами восточной долготы. На ум сразу пришли Кипр, Родос и более вероятное юго-восточное побережье бывшей Турции. Единственное, что смущало, это цвет и прозрачность воды. Дно было видно в мельчайших деталях.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Глава 6. Первая рыбалка и проблема соли

Определив примерные координаты, перевел стрелки на час назад, чтобы световой день соответствовал цифровой разбивке на часах. Прилив начинался, надо было спешить. Ускоренными темпами рыл продолговатую яму в песке, возводя бруствер со стороны наступающей воды. Вода, конечно, его размоет, оставалась надежда, что не до конца. Когда вода подобралась ко мне, у меня была готова неплохая яма в песке для рыб, которые зазеваются во время отлива. Около тридцати сантиметров в глубину и почти в метр ширину, больше двух метров в длину. Теперь только оставалось ждать отлива и подобрать улов, если он будет.