Читаем без скачивания Я буду тебе чужой. серия «Небесный дознаватель» - Сергей Долженко

Иван Петрович довольно отчетливо представил себе, как это произошло. С советских времен прокуратуру и милицию старалась расположить в одном здании, где в подвале обычно располагались камеры изоляторов временного содержания. Именно там по инструкции полагалось проводить допросы арестованных, которых привозили на день из следственных изоляторов. Однако на практике инструкции нарушались сплошь и рядом. Две-три камеры ИВС не справлялись с потоком бандитов, убийц и грабителей, хлынувших в постперестроечное время. С раннего утра следователи прокуратуры, милицейские дознаватели выстраивались в очередь к одной каморке, где разрешалось проводить работу со своим подследственным. Для кино остались кадры, где следователь спокойный и невозмутимый, с тонким психологическим подходом допрашивает убийцу и тот в конце-концов признается под тяжестью искусно и терпеливо выстроенной системы доказательств. Какой тут «психологический» подход, когда железная дверь с непереносимым скрипом и визгом то и дело приоткрывается и доносится робкий просящий голос коллеги: «Толян, ты на время смотри! Мне в психушку двоих везти, а ты засиделся!», а в подвальном коридоре гул и столпотворение! Тут, дай Бог, наскоро бумаги оформить и два-три вопроса задать. Поэтому правдами и неправдами прокурорские следаки выклянчивали «своих» и сами в наручниках вели их в кабинеты, где начинали с ними спокойно и методично работать. Но прокуратура не режимный объект, а присутственное место, куда каждый гражданин может придти со своей обидой. Поэтому ни постов, ни замков, ни межкоридорных решеток. И стоило Ботанику выйти из кабинета, как он из серийного убийцы превратился в обычное штатское лицо.

– Нет, – категорически сказал Шмыга. – Пиво пить не буду. Полдень рабочего дня. Ты знаешь, сколько стоит месячная аренда девяти квадратных метров на Большой Ордынской, где мы сидим?

– Не знаю, и знать не хочу, а то инфаркт заработаю. А ты не знаешь, где сейчас может находится Ботаник?

– Знаю.

Толич на миг оживился, фантастическая надежда блеснула в его утомленных глазах.

– В Москве. В столице нашей Родины. Он же не поедет к старой тетке в Балашово или к сожительнице на Автозавод.

– А ты откуда знаешь, что у него тетка в Балашово?

– Не знаю, сказал навскидку. Он, конечно, больной, но не настолько, чтобы прямо из прокуратуры поехать по родственникам. Сидит сейчас где-то, пьет водку и горько думает, сколько в мире нехороших, грубых и бесчувственных людей.

В своем нынешнем положении Зосимов готов был стерпеть любое хамство от своего старинного приятеля. И терпел.

– Иван, ты помог найти его в первый раз, сделай это во второй. Подумай, сколько этот зверь еще людей сожрет, прежде чем его изловят.

– Умоляю, не надо давить на мою гражданскую совесть. Я ее снял вместе с пионерским галстуком, – грубо ответил Иван Петрович. – Я потерял все лето, слоняясь по пыльной и скучной Москве в поисках этого жулика.

– Так уж все лето! С начала августа…

– Не получил ни цента…

– Ты сам говорил, что участие в розыске этих монстров обогащает методы твоего агентства, что для тебя это своего рода научная работа…

– Угу, обогатил. Завалил весь бизнес.

– Ну, хочешь мы тебя через МВД проведем, как агента? Получишь вознаграждение.

– И сколько? – презрительно спросил Шмыга.

– О, сейчас намного увеличили. Раз в месяц можно получать до двухсот рублей.

– С ума сойти, какие деньги! Целое состояние! Даже не знаю. что с ними буду делать.

– Ну, все-таки деньги, – откашлялся Зосимов. – Вдобавок можем дать корочку общественного помощника прокурора. Где-нибудь пригодится…

– Александр Анатольевич, ты пойми. Даже если ты предложишь мне десять тысяч долларов, все равно ничем не смогу помочь. Поведение непуганого Ботаника было естественным. Он, словно хищный зверь, обходил свою территорию по обычному маршруту и лакомился жертвами. Поэтому не составляло особого труда спрогнозировать место совершения очередного преступления следуя стандартным рекомендациям докторов из Сербского. В соответствии со спецификой моей работы, Ботаник являлся стационарным объектом, его энергетические характеристики неизменными. Как комета, появление которой легко угадать по гигантскому огненному хвосту и постоянной траектории движения. Где он сейчас, а, главное, насколько изменился после потрясения, вызванного задержанием, – кто может сказать?

– Ты! – с непоколебимой верой выпалил Толич.

Шмыга опешил.

– Я, конечно, люблю эту грубую, неприкрытую, лесть, брошенную прямо в глаза, но… вижу, зря распинаюсь. Поэтому скажу просто – нет. Для меня дело закрыто.

Зосимов встал, мрачный, словно ребенок, у которого сначала украли велосипед, а потом дяденька-милиционер сказал, что его никогда не найдут.

– Ты мне как-то сказал, что нельзя бегать от проблем – в конце концов они сами найдут тебя.

– Вот когда найдут, я подумаю, что с ними делать. Пока!

Откуда было знать Иван Петровичу, что найдут, и очень скоро, и такие проблемы, от которых ему небо с овчинку покажется!

Когда за приятелем захлопнулась дверь, он нервно встал, прошелся по кабинету.

В 1999 году в Нижневолжской городской прокуратуре расследовали дело так называемых сатанистов. Выпускник Саратовской юридической академии Шмыга тогда работал обычным следователем и ему пришлось проводить допросы второстепенных фигурантов. Несколько подростков под руководством врача-дантиста девятого сентября зверски убили сверстника, изобразив ритуал приношения человеческой жертвы Сатане. Подробности этого нашумевшего дела не столь важны, как его неожиданные последствия: заболели все сотрудники, имевшие отношения к следствию. Прокурор города на полгода слег с тяжелой инфекцией почек, прокурор по надзору за следствием попал в больницу с общим заражением крови, сам следователь по особо важным делам, который вел дело, скончался внезапно от остановки сердца у себя в кабинете, – и все это до того, как обвинительное заключение направили в областной суд!

Не веривший ни в Бога, ни в черта, Иван Петрович тихонько посмеивался, когда в ветхое здание «слуг государевых» привели священника и тот долго расхаживал по темным коридорам, размахивая паникадилом и торжественным голосом распевая молитвы. Но если заболевания прокурорских и внезапная смерть следователя – молодого, на вид здорового человека могли объясняться вполне земными грубыми причинами, то в самом деле находился факт, который смутил многих. Один из обвиняемых, семнадцатилетний Игорь Пахомов, поверив в бредни, которыми была напичкана лотковая литература новоявленных служителей сатанинского культа, очень настойчиво пытался выйти, с его слов, «на контакт с демоном по имени Саргатанас». Юноша заперся в ванной комнате, зажег свечу, взял чистый лист бумаги и принялся читать заклинания. Внезапно раздался оглушительный удар, лампочка под потолком разлетелась вдребезги, свеча погасла; в кромешной тьме он выполз, оглушенный, из ванной, а когда пришел в себя, то увидел, что на листке бумаге, который он все еще крепко держал в руке, пламя выжгло имя вызываемого демона.

Разумеется, это был тщательно продуманный «рассказ» обвиняемого, который по мнению следствия косил под невменяемого – ничего удивительного, каждый, как может, защищает себя. В прокуратуре слышали истории и похлеще. Но бумага со странным именем Саргатанас, действительно, как подтвердили эксперты, искусно выжженного огнем, в деле присутствовала, каждый из атеистов мог ее увидеть и даже потрогать. В суде она послужила вещественным доказательством причастности подсудимого к секте нижневолжских сатанистов.

С той поры минуло несколько лет, с прямым вторжением нечеловеческого в земную жизнь Иван Петрович не сталкивался. К счастью. В розыске Ботаника его роль ограничивалась советами, рекомендациями, он никогда не находился на острие атаки, всегда рядом, в хорошей, надежно прикрытой позиции – сбоку и чуть позади. Первый сбой произошел вчера, когда он пошел на прямой контакт с АК при изобличении Стешенко. Реакция последовала незамедлительная и жесткая – нападение ночного хулигана. Остается надеяться, что этим инцидентом конфликт с АК исчерпан. И нет никакой нужды лезть на рожон. Пусть теперь им занимаются специально обученные натасканные спецы, которым платят вполне сносную для нашего времени зарплату.

Прозвенел телефон.

– Агентство по предотвращению несчастных случаев, – бодро произнес в трубку Шмыга, затаив дыхание. Неужто клиент?

– Иван Петрович Шмыга?

– Да, – ответил детектив. И насторожился – свою фамилию в рекламных газетах он не публиковал.

– Я бы хотел поговорить с вами по поводу моей невесты – Натальи Снегиревой. По ее просьбе.