Читаем без скачивания Авиатор: назад в СССР 2 (СИ) - Дорин Михаил

Называли так автобус марки ПАЗ. Это прозвище как нельзя лучше могло передать впечатление и сам стиль езды на этом общественном транспорте. Даже я в детстве застал эти желтые автобусы в своём Владимирске.

Жарко и душно, а единственным источником прохлады были открытые окна и щель в дверях. Только надо, чтобы водитель ехал чуть быстрее, чем я бегаю, иначе естественный «кондиционер» не работает.

Трое мальчишек толкались рядом с входной дверью, в борьбе за самое крутое место во всём автобусе — одиночное переднее сиденье сразу за капотом. Она находится почти напротив водителя и с него открывается самый лучший вид на дорогу. Также можно наблюдать

за тем, как он крутит «баранку».

— Давай на заднее сиденье? — спросил я, когда мы зашли в салон автобуса.

— Хочешь попрыгать? — посмеялась Женя.

— Пошли. Я лет... давно короче не ездил в «попрыгунчике».

В Союзе не везде были ровные дороги, а где-то их вообще не было. Что-то в этой жизни никогда не меняется. В нашей стране две главные проблемы так и не исчезли. Но сейчас это даже хорошо.

Когда автобус ехал по неровной дороге, любая неровность, а по меркам Советского союза их глубина и высота были явно больше, чем в современной России, позволяла на несколько мгновений почувствовать себя в невесомости.

— Ты... чего... такой весёлый? — спросила Женя, подпрыгивая чуть не до самого потолка.

— Весело же! — улыбался я, не сдерживая восторга от такой поездки.

— Как... маленький, Серёж!

Дача у семьи Жени оказалась самая простая, что ни есть, советская. Небольшой участок на 6 стандартных соток, огород с помидорами, капустой и прочими овощами, а также абрикос, яблоня и груша, несколько кустов малины и, собранная из подручных средств теплица под огурцы. Летний душ, где роль ёмкости с водой выполняет подвесной топливный бак. И как же без умывальника. Нажал на рычажок — вода пошла. За сегодняшний день так много ностальгии!

Родители Жени приняли меня очень хорошо. Общение проходило стандартно — где родился, что умеешь и что думаешь о будущем. Конечно, семья у Горшковых профессорская. Константин Юрьевич преподаёт литературу в институте. Каждый из вопросов он подкреплял какой-то цитатой из произведений русских писателей.

А вот мама, Наталья Александровна, преподавала иностранный язык в том же институте, где училась Женя.

— Сергей, а какой язык учили вы в школе? — спросила она.

— Учил немецкий, но сейчас изучаю английский, — сказал я.

— И как у вас успехи? — спросила она на языке британцев.

Ладно, Серый, пока можешь не стесняться своих знаний!

— Всё хорошо. Пока всё понимаю, — ответил я на английском практически без запинки, поймав недоумевающий взгляд Жени.

Не ожидала она от меня таких познаний. Я сам-то думал, что уже начинаю забывать языки.

— Прекрасное произношение, Сергей. А что у вас с учёбой в целом? — продолжала спрашивать Наталья Александровна.

— Наша Женечка отличница и мы этому очень рады. Говорили ей поступать в один из институтов Москвы, но она не может без нас..., — вступил в разговор Константин Юрьевич, снимая с головы кепку-аэродром. Мне он чем-то напомнил Кикабидзе из «Мимино». Усы только не такие густые.

— Это правда, пап. Мне дома хочется быть. Здесь и вы, и друзья. Теперь вот Серёжа. А как же Сонечку я брошу, — начала спорить Женя, но мама её сразу остановила.

— Евгения, успокойся. Вот, молодой человек выдержан. И нам очень даже понравился, правда Костя? — спросила Наталья Александровна.

Так, так, так! Ну, точно на смотрины меня пригласила Женя. Сейчас спросят, а долго ли мы встречаемся.

— Вот сколько вы встречаетесь? — спросил Константин Юрьевич. — Полгода или чуть больше, а рассказала нам про вас Женя, только когда вы что-то там с самолётом сделали.

— Мы ещё подумали, что за разгильдяй такой? Сломал самолёт! И как такие в военно-воздушные силы только попадают, подумала я, — сказала мама Жени, пододвинув ко мне тарелку с бубликами. — Вы кушайте. Так вы нам про учёбу и не сказали.

— Всё у меня хорошо с учёбой. Отличник. Сейчас заканчиваем полёты на первом курсе. Перехожу на второй. Кстати, очень вкусное варенье. И вообще, очень давно не был на даче, — сказал я, осматривая участок и откусывая бублик.

— Спасибо, что оценили. Так, что у вас дальше? Вы думаете о будущем? — спросила Наталья Александровна.

Ну вот, чуть было и про намерения не спросили. Всегда родители спрашивают о таких сложных вещах, как брак.

— Учится ещё три с половиной года, а дальше служить. Буду стараться закончить с медалью и получить право выбора места службы, — сказал я, чувствуя, как Женя сжимает под столом мою руку.

— Нас больше интересует, что вы думаете о более серьёзных вещах? Насколько серьезные у вас намерения касательно нашей дочери? — спросил папа Жени, и я чуть не подавился бубликом.

Что за мания у всех родителей спрашивать о свадьбе в самый неподходящий момент? Всегда думал, что хорошее дело браком не назовут.

— Папа! Что ты торопишься? — возмутилась Женя. — Вы так и хотите меня замуж выдать. Ну хорошо же у нас всё...

Пока Женечка пыталась вразумить своих родителей, я пробовал прокашляться и совершенно потерялся на празднике. С тех пор, как я попал в Советский Союз, мысли у меня были о многом. Женитьба не рассматривалась совсем! Она и в прошлой жизни меня не интересовала, а сейчас и подавно. Евгении только бы об этом не проболтаться.

— Мы уже тебя наставляли на путь. И сейчас хотим, чтобы всё у тебя шло хорошо. Ты же помнишь... а вот и соседи! — воскликнула Наталья Александровна, завидев вошедших на участок мужчину и женщину.

— Соседи, рады приветствовать! А у вас и Женька здесь. Как ты? — спросил мужчина. — И кто этот богатырь? Очень рад, товарищ курсант, я Филипыч!

— А я Сергеич. И зовут Сергей, — поздоровался я.

— У нас сын поступает в училище в этом году. В прошлом не получилось, а сейчас готов по полной. А вы уже летаете, Сергей?

— Да, конечно. Заканчиваем программу первого курса.

— Это хорошо. Жень, там Лешка где-то идёт. Скучал, говорит, всё хотел увидеться. Ой... чего-то не то сморозил, — сказал Филипыч.

Да, да, очень плохо скрыл мужик расстройство от ошибки. Самое интересное, Женя немного начала ёрзать на стуле и шепнула мне, что надо постараться уйти. Пока ничего критичного не произошло.

— Сергей, давайте вы Алёшку дождётесь. Познакомитесь, — предложил Филипыч, но его рвение к новым знакомствам я не разделял. А ещё, где-то этот походняк я уже видел. И он мне почему-то не нравится.

— Добрый день! А вот и я! Не сильно опоздал? — раздался до боли знакомый и такой противный голос. — Женечка здесь? А то я...

— Здравствуй Лёша, — произнесла Женя, не поворачиваясь в сторону вошедшего через калитку.

К нему я сидел спиной, но даже так ощущал на себе этот тяжёлый взгляд. Встав со своего места, я повернулся к нему, чтобы встретиться взглядом с тем самым смуглым, курносым, с ямочкой на подбородке человеком. И почему фраза про тесный мир сейчас как никогда актуальна?

— А ты чего здесь? — опешил Лёша Баля, увидев меня.

— В гости пригласили, как и тебя, видимо, — ответил я, протягивая своему оппоненту руку.

Баля не сразу решил пожать её. Видимо, искал хоть малейший шанс как-то опустить меня в глазах остальных присутствующих, особенно Жени. Не договорила она о своих знакомствах. Хотя, откуда ей знать о том, что я чуть не вылетел из училища из-за подлости этого человека.

— А вы знакомы? — спросил Константин Юрьевич. — Женечка с Лёшей ведь давно дружат. Очень долго..., — начал он говорить, но его прервала Наталья Александровна.

— Лёша, а ты с армии пришёл? Документы подал в училище? — подлетела со своим вопросом она.

— Да, конечно. Сержант теперь я, — решил выпендриться Леша. — И поступать буду. Мы с этим... Сергеем в прошлом году поступали. Да, Серега? — хлопнул меня по плечу Баля.

Наверное, рассчитывал, что этот удар будет сильным и доставит мне дискомфорт. Не то, чтобы прям сильный, но с виду Баля мышц поднабрал.