Читаем без скачивания Фантастика 2025-61 - Дмитрий Александрович Емец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Естественно, просветительская работа зачтётся на экзамене, — добавила преподавательница. — И на последующих курсах тоже будет иметь определённый вес в вашем личном деле. Внутренние службы армии всегда нуждаются в специалистах, которые твёрдо знают своё дело.
Красавица скрестила руки под грудью и с грозным видом оглядела кабинет. Желающих на этот раз не имелось — оно и понятно, кому захочется впрягаться в дело, которым нужно будет заниматься чуть ли не каждый день. Это уже не диван передвинуть и пофлиртовать с красоткой, которая не так уж намного нас и старше. Тут действительно пахать придётся.
— Я могу, Анна Леонидовна, — сказал я, поднимая руку и привлекая к себе внимание.
— Отлично, Воронов, — кивнула преподавательница. — Тогда приходи сегодня, будем составлять стенгазету. Всё необходимое, и в том числе образцы прошлых лет, я тебе предоставлю.
Я кивнул, а в кабинет вошёл сержант.
— Теперь все свободны. Забирайте их, сержант, — произнесла Васильева, обернувшись к вошедшему.
— Благодарю, Анна Леонидовна, — кивнул тот, и тут же перешёл на командный голос: — Курсанты, за мной!
Пока мы бежали за своим командиром, меня успел нагнать Орешкин. Гриша вклинился между куда более высокими однокурсниками и слегка толкнул меня плечом.
— Слушай, Гарик, — начал он негромко, чтобы не привлечь внимание сержанта, — если что, давай я пойду к Леонидовне? Ты и так вон за меня впрягся, хотя не должен был. Мне прямо неудобно уже. Хоть чем-то тебе помочь хочу.
Не, Орешкин, ты мне, конечно, товарищ, но в таком деле я уж как-нибудь сам.
— Ты, Гриша, что-то в просветительской работе понимаешь, вообще? — задал я наводящий вопрос.
— Ни капли, — тряхнул головой тот и широко улыбнулся, — но я быстро учусь.
Я усмехнулся.
— Гриша, ты просто не в курсе, какая ответственность ляжет на твои плечи, если ты меня заменишь. У меня-то батя этим всю мою жизнь занимается, я в курсе, как и что. За что не накажут, а за что — могут и выгнать с позором, — начал просветительскую работу я. — Эта работа ни разу не сахар.
— Ты страху-то не нагоняй, — ответил Григорий. — Ещё скажи, что расстрел полагается за криво написанный текст.
— Дело не в кривизне, а в том, что за текст ты напишешь, — продолжил я обработку. — Там каждый шаг, каждое слово, неверно сказанное, может тебя так далеко завести, что в округе, куда тебя сошлют, не то что людей не водилось, там даже животных не бывает.
Товарищ сделал вид, что всё равно не впечатлился, однако я заметил мелькнувшее сомнение в его взгляде. Подменить друга, которому обязан, в лёгком дельце, на которое всем плевать — одно. А под трибунал попасть за то, что что-то неправильно сделал — уже совсем другое. Да хоть бы и не под трибунал, а даже просто вылететь из академии — уже неприятно.
— Ну давай, я хотя бы просто помогу тебе сегодня стенгазету нарисовать и оформить, — предложил Орешкин.
— Не забивай себе голову, Гриш, — хлопнул я его по плечу, не прекращая бежать. — Я справлюсь.
— Ты просто не знаешь, как я умею работать фломастером! — обиженно заявил Григорий.
«Ты просто не знаешь, что работать я собираюсь не фломастером», — подумал я, но вслух, разумеется, этого не сказал, а просто отмахнулся, давая понять, что разговор на эту тему закончен.
Я был уверен на сто процентов, что вся эта затея со стенгазетой — выдумка самой Анны Леонидовны. Нам же нужна легенда, прикрываясь которой мы будем проводить время вдвоём. А в том, что она захочет продолжения, я не сомневался.
Всё же, что ни говори, а не только я вчера испытал невероятные ощущения от нашей близости. Васильева тоже получила немалую встряску. И было бы очень глупо отказываться от того, чтобы время от времени повторять этот опыт.
Сержант довёл нас до полигона, где уже ждал Верещагин. Сергей Валерьянович стоял к нам спиной, держа руки скрещёнными на груди, и спокойно курил. Время до начала занятия ещё было, так что пока сержант отчитался, а капитан его выслушал, остальные студенты уже переодевались.
Я же подошёл к куратору и обратился к нему:
— Ваше благородие, подпишете документы на поединок?
Верещагин принял у меня бумагу из секретариата, недоверчиво прочёл её и спросил:
— Так это ты тех троих?
Я выразительно промолчал. Делать мне нечего, как сознаваться в нарушении Устава.
— Знаю, что ты, больше просто некому, — вздохнул Верещагин. — А я ведь тебя предупреждал, Воронов, чтобы ты был осторожнее и не связывался с Лисицкими.
— Вы мне советовали идти до конца, ваше благородие, — напомнил я.
Капитан усмехнулся, но ничего не ответил. Забрав у меня бумагу, сложил её вдвое и убрал в карман.
— Я подпишу и сам верну в секретариат, — сообщил Сергей Валерьянович. — А ты переодевайся давай, сейчас занятие начнётся.
Первое занятие по боевой подготовке Верещагин провёл, проверяя, насколько хорошо студенты держат укрепление тела. По итогу нас снова разделили на несколько групп, сформировав таким образом пул примерно потенциально равных противников.
И я угодил в группу аристократов. Единственный простолюдин.
— Слабая группа, — объявил капитан, — делится на пары и тренируется держать укрепление тела под атаками врага. Раз в пять минут будет звучать гонг, для вас это значит, что пора поменяться ролями. Средняя группа, вы отрабатываете показанный на прошлом занятии бросок. Услышали гонг, поменялись. А теперь вы, группа избранных...
Сергей Валерьянович повернулся к нашей компании и, игнорируя меня, обратился к пятёрке аристократов:
— А вы ещё раз попытаетесь справиться в Вороновым. В прошлый раз он показал лучший контроль над укреплением тела. Если и сегодня он окажется победителем, я поменяю вас местами с пятёркой из средней группы. Всё понятно?
Что нужно, чтобы раззадорить аристократа? Правильно, сказать ему, что он вылетит из привилегированной группы к отщепенцам, которые ни на что не способны.
И без того замотивированные взять реванш благородные молодые люди загорелись идеей показать мне моё место. К тому же сейчас они были полны сил, и за плечами у каждого были годы профессиональной подготовки.
— Ваша группа работает в полный контакт, выходить против Воронова будете по очереди,
