Читаем без скачивания Буря мечей. Книга II - Джордж Мартин

— Туда? — Сансе не хотелось здесь высаживаться. Персты пользовались недоброй славой, и у этой башни был такой мрачный, заброшенный вид. — Нельзя ли мне остаться на корабле, пока мы не придем в Белую Гавань?

— Отсюда «Король» повернет на восток, в Браавос — уже без нас.

— Но вы же сказали, милорд... сказали, что мы плывем домой.

— Мы уже приплыли, каким бы незавидным этот дом ни казался. Это мое родовое гнездо, вот только имени у него нет, хотя усадьбе знатного лорда полагалось бы иметь таковое. Взять хотя бы Винтерфелл, и Орлиное Гнездо, и Риверран. «Лорд Харренхолла» тоже звучит красиво, но кем я был раньше? Лордом Овечьего Дерьма и хозяином Унылого Хлева. — Его серо-зеленые глаза невинно смотрели на Сансу. — Какой расстроенный у вас вид. Вы думали, что мы плывем в Винтерфелл, дорогая? Винтерфелл разграблен, сожжен и разрушен, а все, кого вы любили, мертвы. Те северяне, которые еще не сдались Железным Людям, воюют друг с другом. Даже Стена под угрозой. Винтерфелл был домом вашего детства, Санса, но вы уже не ребенок. Вы взрослая женщина, и вам нужен собственный дом.

— Но ведь не здесь же. Эта башня такая...

— ...маленькая и бедная? Все так. На Перстах только камням славно живется. Но не бойтесь, мы здесь задержимся всего недели на две. Думаю, ваша тетушка уже едет сюда. Мы с леди Лизой собираемся пожениться, — улыбнулся он.

— Пожениться? — опешила Санса. — Вы и тетя?

— Да. Лорд Харренхолла и леди Орлиного Гнезда.

«Ты говорил, что любишь мою мать». Но ведь леди Кейтилин мертва. Даже если она тайно любила Петира и отдала ему свою невинность, это ничего больше не значит.

— Вы молчите, миледи? Я думал, вам захочется поздравить меня. Это большая удача для мальчика, который родился в овечьем загоне — жениться на дочери Хостера Талли и вдове Джона Аррена.

— Я... я желаю вам долгих лет, множества детей и супружеского счастья. — Прошло уже много лет с тех пор, как Санса виделась со своей теткой. Конечно же, та будет добра к ней ради своей сестры — ведь Санса ее родная кровь. А Долина Аррен очень красива, об этом во всех песнях поется. Пожалуй, не так уж страшно, если они поживут здесь какое-то время.

Лотор и старый Освелл свезли их в лодке на берег. Санса сидела на носу, съежившись под плащом, низко опустив капюшон от ветра, и думала о том, что ее ожидает. Из башни навстречу им высыпали слуги: тощая старуха, толстая женщина средних лет, два седовласых старца и девчушка лет двух или трех с ячменем на глазу. Узнав лорда Петира, они опустились на колени.

— Вот и мои домочадцы, — сказал он, — только девочку я не знаю. Очередной подарок от Келлы, должно быть. Она рожает своих ублюдков через два года на третий.

Двое стариков вошли по пояс в воду, чтобы вынести Сансу на берег. Освелл и Лотор дошли до суши вброд, Мизинец за ними. Он поцеловал старушку в щеку и улыбнулся толстухе.

— А это от кого у тебя, Келла?

— Кто ж его знает, милорд, — засмеялась женщина. — Вы ведь знаете, я никому отказать не могу.

— Я уверен, что все местные парни благодарны тебе за это.

— Хорошо, что вы вернулись, милорд, — сказал один из старцев. На вид ему было лет восемьдесят, однако он носил кожаный нагрудник с заклепками, а на боку у него висел длинный меч. — Долго ли вы намерены пробыть с нами?

— Как можно меньше, Брайен, можешь не бояться. Как мой замок, пригоден для житья?

— Кабы мы знали, что вы приедете, милорд, мы бы постелили свежий тростник, — сказала старуха. — Огонь-то горит, мы кизяками топим.

— Ничто так не убеждает меня, что я дома, как запах горящего навоза. Гризела раньше была моей кормилицей, — сказал Петир Сансе, — а теперь весь замок на ее попечении. Умфред, мой стюард, а Брайен... я ведь, кажется, назначил тебя капитаном стражи в свой последний приезд?

— Точно так, милорд. Вы сказали еще, что привезете мне людей, да так и не привезли. Я и мои собачки — вот и вся стража.

— Я уверен, что вы прекрасно справляетесь. Я вижу, что все мое добро в целости: и камни, и навоз. Скажи, Келла, пастушка стад моих: сколько у меня овец на нынешний день?

— Двадцать три, милорд, — подумав немного, доложила толстуха. — Было двадцать девять, но одну заели Брайеновы псы, а остальных мы засолили.

— Как же, как же, соленая баранина! Поистине я дома. Позавтракав чаячьими яйцами и супом из водорослей, я уверюсь в этом окончательно.

— Милости просим, милорд, — сказала старая Гризела.

— Пойдемте взглянем, настолько ли мрачен мой чертог, как мне помнится, — скорчил гримасу лорд Петир. Все двинулись вверх по берегу по скользким от водорослей скалам. Кучка овец блуждала у подножия башни, пощипывая тощую траву, растущую между кошарой и крытой тростником конюшней. Санса ступала осторожно, избегая овечьих орешков.

Внутри башня показалась ей еще меньше. Вокруг внутренней стены, от подвала до крыши, шла открытая винтовая лестница. На каждом этаже помещалась всего одна комната. Слуги спали внизу, на кухне, вместе с огромным лохматым мастифом и полудюжиной овчарок. Над кухней находился скромный чертог, а еще выше — спальня. Окна отсутствовали, но во внешней стене вдоль лестницы были пробиты бойницы. Над очагом висели сломанный меч и выщербленный, с облупившейся краской дубовый щит.

Изображенная на нем эмблема Сансе была незнакома: серая каменная голова с горящими глазами на светло-зеленом поле.

— Щит моего деда, — пояснил Петир, — перехватив ее взгляд. — Прадед мой родился в Браавосе и приехал в Долину как наемник по приглашению лорда Корбрея, поэтому дед, став рыцарем, взял своей эмблемой голову Титана.

— Какой свирепый у нее вид, — сказала Санса.

— Слишком свирепый для столь мирного человека, как я. Мои пересмешники нравятся мне гораздо больше.

Освелл еще два раза съездил на «Сардиньего короля» за провиантом. Помимо прочего груза он привез и несколько бочек с вином. Петир, как обещал, наполнил чашу для Сансы.

— Выпейте, миледи: надеюсь, это пойдет на пользу вашему желудку.

Сансе сразу полегчало, как только она оказалась на твердой земле, но она послушно отпила глоток. Вино было превосходное — должно быть, борское. Оно отдавало дубом, спелыми плодами, жаркими летними ночами и распускалось во рту, как цветок. Санса очень надеялась, что сумеет удержать его внутри. Лорд Петир так добр — нехорошо будет, если ее вырвет прямо ему под ноги.

Он наблюдал за ней поверх собственного кубка, и в его ярких зеленых глазах виднелось... веселье? Или что-то другое?

— Гризела, — сказал он, — принеси нам поесть. Что-нибудь легкое: у леди нежный желудок. Лучше всего фрукты. Освелл привез с корабля апельсины и гранаты.