Читаем без скачивания Великий маг - Юрий Никитин

– Ну…

– В моей стране над бивисами пока еще ржут, а у вас они выпускают свои журналы, заседают в сенате, становятся президентами…

Он поморщился.

– Не они становятся, а мы их делаем. Все-таки, согласитесь, есть разница в обществах, где президентами становятся те, кого ставим мы… или где бравый комбат может захватить телестанцию и объявить себя отцом нации?

Я помолчал, обдумывая вариант, при котором нашелся бы какой-нибудь отважный генерал, типа молодого Бонапарта… Я чувствую, а если надо, то могу подтвердить исследованиями, что процентов семьдесят населения примет это с восторгом. Слишком всем осточертела эта свистопляска с демократией, эта грязь, эта ложь… даже публичные казни примут с молчаливым одобрением.

– Да, – признался я, – у вас такой захват власти невозможен.

Он довольно улыбнулся, полагая, что я не то сказал комплимент, не то признал его правоту. А я мысленно продолжал развивать эту идею, когда Бонапарт приходит к власти и под крики ликующей толпы первым делом ставит к стенке всяких там спецов по инфовойнам и имиджмейкеров… Черт, надо поторопиться со своей книгой, а то, в самом деле, общество созрело для прихода Бонапарта…

Он удивленно вскинул брови, когда я взглянул на часы, развел руками и торопливо поднялся.

– Извините, – сказал я со вздохом. – Увы, неотложная работа.

Он кисло улыбнулся.

– Удачи вам. Наверное, что-нибудь особенно грандиозное. Но над моим предложением подумайте!

И этот догадывается, мелькнуло в голове. Все знают, что я уже почти год… пусть полгода, не выдал ни одной книги, не совершил ни одной акции. А ведь за это время не ослабел, это невозможно, инфисты не спортсмены, они с годами становятся только сильнее, виртуознее, молниеноснее, а противника умеют опережать уже не на шаг, а на два-три…

Я буркнул:

– У вас сотни специалистов. Вы собираетесь тратить двенадцать миллиардов долларов на их обучение и подготовку. Какого черта надо от меня?

– А вы как думаете?

Я пожал плечами.

– Хотите ослабить противника.

Он мягко улыбнулся.

– Разве что косвенно. Но главное – нам в самом деле хотелось бы заполучить именно вас.

– Почему?

– Вы, – произнес он значительно, – дикий талант, мистер Владимир. Даже в своем хаотичном состоянии вы стоите целой армии наших специалистов. Конечно, я не сомневаюсь, что мы, бросив на противодействие вам лучшие силы, в состоянии вас обезвредить, нейтрализовать и заставить отступить. Даже признать поражение. Армия мышей в состоянии нанести поражение льву! Но нам очень хотелось бы, чтобы лев был на нашей стороне.

Я проснулся, голова не то чтобы уж очень тяжелая, но в ней странная легкость. И почему-то качаются стены. Нет, не качаются, я ж не на корабле, но все же что-то с ними не так…

Не настолько я напился, чтоб не помнить, где заснул. А это не мои апартаменты, хотя в части роскоши могут поспорить, могут. Но уже не зал, к счастью, здесь даже уютнее. Огромная комната, меблированная очень изысканно, на стенах непременные картины. Чувствуется, что руководила дизайном одна и та же рука.

Я спустил ноги с постели. Голые ступни опустились в толстый ковер. В меру толстый. Кто-то знает, что не люблю, когда ноги тонут в ворсе по щиколотку, но это и не дешевое ковровое покрытие.

Дверь открылась от легкого толчка. Я едва не вывалился на простор, ибо пол в самом деле слегка качнулся. В лицо пахнул свежий морской ветер, я застыл, глаза распахнулись шире, чем у Кристины, когда она услышала, как высоко меня оценивают.

Передо мной палуба самого элегантного корабля, который я только мог себе представить. А дальше… дальше бескрайние волны. До горизонта. Справа и слева – тоже. Я не оборачивался, спиной и затылком чувствовал, что море всюду. Я нахожусь на большом корабле, язык все время старается назвать его королевской яхтой.

В десятке шагов впереди отворилась дверь. Вышла очень красивая молодая женщина. Роскошные пышные волосы завязаны узлом на спине, в глазах смех. Она в… гм… морской одежде, по крайней мере, китель, на волосах фуражка с кокардой, крепкие бедра обтягивает нечто среднее между шортами и трусиками.

Я невольно засмотрелся на ее длинные стройные ноги, покрытые ровным изумительным загаром. Голова начала медленно проясняться.

– Приветствую вас, – сказала она нежным звонким голосом. – Я Джессика Лайн, капитан этого корабля. Правда-правда, у меня международный диплом, выдан по всем правилам!

– Приветствую, – ответил я, голос мой прозвучал несколько хрипло. – А я – Владимир Факельный, пленник.

Она отмахнулась.

– То, что я слышала о вас, говорит о том, что стоит вам только шевельнуть бровью… и этот корабль – ваш. А я буду служить вам. Или… если захотите, меня уволите, возьмете другого, старого и занудного! Но, предупреждаю, я в самом деле один из лучших капитанов!.. Извините, меня послали пригласить вас на завтрак.

Я сказал медленно:

– Послали?..

Она пожала плечами.

– Я не хозяйка, а всего лишь служащий. Хоть и высокопоставленный и высококвалифицированный… какое длинное слово!.. Итак?

– Пойдемте, – сказал я.

Корабль слишком огромен, устойчив, и слишком роскошен. Дворец султана Брунея на плаву, Тадж-Махал посреди океана. Элегантный капитан этого корабля направилась не к какой-нибудь рубке или что там еще на корабле, а к зданию, тоже роскошному и построенному не по проекту архитектора из Урюпинска.

Когда эта Джессика Лайн распахнула передо мной дверь, я подсознательно ожидал, что придется спускаться по железным ступенькам, справа и слева брызжут паром горячие трубы, но без всяких холлов открылся большой зал. Снова я ощутил знакомую руку опытного и явно дорогого дизайнера.

Посреди зала огромный широкий стол, можно усадить и двенадцать человек, и двадцать, и даже семерых. Элегантный капитан обогнула стол, оглянулась, улыбка была больше дружеская, чем профессионально приветливая.

– Вас ждут в задней комнатке. Там теснее, но…

Снова она распахнула дверь, как услужливый шофер дверцу лимузина. Я перешагнул порог и наткнулся на шесть взглядов. Эта комната намного меньше, проще, стол придвинут к стене, а в креслах все шестеро: Челлестоун, Соммерг, Лордер, Лакло, Живков, Ноздрикл.

Челлестоун, несмотря на его грузность, поднялся первым, довольно резво, тут же встали и остальные.

– Вольно, – сказал я. – Садитесь, господа.

Челлестоун слабо улыбнулся.

– Я счастлив, – прогудел он виноватым басом, – что вы не потеряли чувства юмора. Простите за все, Владимир… если сможете. Впрочем, я на это и не надеюсь.

– Правильно делаете, – ответил я. – Итак, что это значит?