Читаем без скачивания Маленький памятник эпохе прозы - Екатерина Александровна Шпиллер

Или сажусь в машину и гоню по шоссе километров двадцать туда и обратно. Еду на максимально разрешённой скорости, слушая, например, «Травиату» и тихонько подпеваю Виолетте. Но особенно люблю совершенно нахально вместе с Каллас затянуть «Каста Дива» из «Нормы». Иногда в эти минуты в голову приходит шальная мысль начать брать уроки вокала. Ну, нравится мне петь! И слух есть. Вот голоса нет, но чем-то же я пою дуэтом с Каллас!

Я никогда не заставляю Нину нервничать, поэтому не задерживаюсь и не сваливаю на неё все заботы. Уединяться позволяю себе, когда гостей совсем мало или вообще нет. Такое нечасто, но случается. Или вот сейчас, в карантин. Зато как приятно приближаться к своему крыльцу и видеть, что в окно выглядывает моя Нина, улыбается, увидев меня и машет рукой, в которой обязательно либо полотенце, либо кухонный нож или половник, в крайнем случае её носовой платочек, который, сложенный в маленький квадратик, она всегда носит под ремешком часов и достаёт, чтобы быстро промокнуть вспотевший лоб или губы.

Порой я пугаюсь мысли о жизни без Нины – как я вообще когда-то всё планировала, думая, что буду одна? Ненормальная, только по молодости можно было ввязываться в подобную авантюру в полном одиночестве (это я из сегодняшнего дня понимаю). Да ещё с ребёнком на руках! Нина стала не просто помощницей, компаньонкой, верным другом, но и ангелом-хранителем моего покоя, моей страсти к периодическому уединению, когда я коротко отдыхаю от всего и от всех. Чаще всего ближе к вечеру в своей комнате, при слабом свете маленькой лампы у моей кровати. Летом с настежь распахнутым окном, в которое струятся горный воздух и тишина. А зимой белое чарующее безмолвие баюкает меня, и сквозь полуприкрытые в сладкой неге глаза я вижу в окне сверкающие россыпи бриллиантов. В точности, как в детстве, снег – бриллиантовый!

Момент грёз и воспоминаний очень часто – время сочинения стихов.

При этом я слышу, будто издалека, очень приглушённые голоса в гостиной или на террасе – мои добрые приятели рядом, с ними Нина, для которой всё – и дом, и наша жизнь в нём – оказалось счастьем и абсолютно нежданным подарком под старость.

– Не может быть, – произносила она порой, глядя вокруг себя сияющими глазами, будто не веря, что эта красота – реальность её жизни.

Я сочиняю стихи. Читаю их Нине по вечерам, когда все дела переделаны, Сонечка спит, гости расходятся по комнатам или в этот период у нас никого нет, и мы с ней просто вечеряем в гостиной вдвоём, сидя в мягких креслах под широким золотистым торшерным абажуром. Я негромко декламирую сочинённое, Нина очень хорошо слушает – она удивительно умеет это делать!

Нина моя, Нина. Не представляю жизни без неё. Это просто невозможно. Дорогое Мироздание, будь милосердно и подари этой женщине долгую-предолгую жизнь! Пусть она ничего не делает (как же, заставишь её посидеть спокойно), пусть только будет!

А потом наступает совсем поздний вечер, мы расходимся по комнатам, и приходит моё самое любимое время: я полностью одна на долгие часы, принадлежу лишь себе, а мне принадлежит весь мир! Он ведь живёт в маленьком ноутбуке, и я держу его в своих руках. Периодически бегаю на кухню за чашечкой кофе. Ночью я много читаю, смотрю, слушаю и очень мало сплю. Поэтому добираю днём, после обеда. Когда со мной была маленькая Сонечка, то дневной сон у нас с ней был общим. Святое время – полтора часа такого сна.

Нина же говорит, что ей жалко оставшееся в её жизни время тратить на сон, «когда вокруг такое!». Поразительный человек! Она каждый день удивляется тому, что видит постоянно, ежеминутно! И снова и снова восхищается, умиляется, заново влюбляясь в дом, в природу, в горы, в наших котов. Представляете? Ежедневно радоваться жизни, видеть, открывать для себя её чудеса! Ведь так умеют только дети. И Нина.

Дважды к нам приезжала Люда с малышом Стивом. Вот была радость, невероятный, потрясающий, неземной восторг! Своими объятиями и воплями мы даже напугали собственных детей: Стив тихонько заплакал, а Сонька нахмурилась и отошла от нас на безопасное расстояние. И в самом деле – нельзя ж так орать и прыгать друг на друга!

Люда со Стивом жили у нас по три недели, оба раза дело было летом. Дети подружились и прекрасно ладили друг с другом. Моя тонкая, спокойная, рыжая, рассудительная София и эмоциональный, шумный синеглазый брюнет Стивен.

– Ну чо – женим? – спрашивала Людка, когда мы, лениво потягивая вино на нижней террасе, наблюдали за общением и играми наших детей.

– Было бы здорово! – мечтательно ответила я. Но перспектива того, что эти малыши станут взрослыми, казалась таким далёким будущим, что и говорить об этом можно лишь теоретически и как про фантастику.

Мы с Людой много гуляли, она ахала от красот природы и всё время твердила, что я – самая умная, потому что сумела создать рай на Земле, место, где хочется быть постоянно, никуда не уезжая.

– Тебе ни разу не надоело? – вдруг вне всякой логики спросила подруга. – Не хотелось рвануть в цивилизацию, в большой город, чтобы машины ревели и люди мельтешили?

Я покачала головой.

– Можешь не верить, но ни разу.

– Верю, – вздохнула Люда. – Хотя я так не смогла бы. Но отдых у тебя, кажется, зарядит меня, как батарейку, надолго! Здесь явно место силы.

Да-да! Именно так и я думаю – место силы. А Людке ой, как нужны были силы на подвиги: она делала серьёзную карьеру. О ней трубила научная пресса как о молодом учёном с мировым именем.

– Ты не представляешь, какая ты молодец! – уверяла Люда. –У тебя талант и не только к стихам. Видимо, правду говорят, что талантливый человек во всём талантлив.

Я покачала головой:

– Не просто в этом не уверена, но даже не согласна. Но – да, вот это всё, – я обвела рукой вокруг себя, – у меня получилось.

Даже не заметила, когда и как это произошло, но мой «дом творчества» получил неофициальное прозвище в округе и в интернете «Neiman Dream». И один из главных вопросов, волновавших некоторую часть общественности, был о стоимости моей «гостиницы» и об уплате налогов. Ну, как объяснить, что у меня не хостел, а место творчества избранных мною людей? Что для меня мой «Dream» – это сплошные расходы, а доход – нуль без палочки? Впрочем, пусть говорят.

Далеко не все желающие могли ко мне приехать, когда хотели – образовалась реальная очередь! Исключительно из долбанутых на голову «творцов», не находящих либо понимания, либо времени и места для творений. Вот они к нам и рвались. А прочим