Читаем без скачивания Только не дворецкий. Золотой век британского детектива - Герберт Аллен

— Вполне возможно.

Открылась дверь, и в ней появился Тедди Бранкастер, одетый — точнее, раздетый — для бассейна. Увидев полицейских, он остановился.

— Доброе утро, — сказал сержант Паркинсон. — Раненько вы встаете.

— Я всегда стараюсь поплавать перед завтраком, когда ваша английская погода это позволяет, — ответил Тедди и пристально посмотрел на мужчину в твиде. — Мы раньше не встречались? — спросил наконец он.

— Это инспектор Маллет из Скотленд-Ярда, — представил его сержант. — Он вел расследование на студии «Циклоп» и сегодня утром любезно согласился нам помочь.

— Приятно познакомиться, — ответил Тедди. — Ну что ж, если вы меня извините, я пойду плавать.

— Может быть, вы уделите мне несколько минут после завтрака? — спросил Маллет.

— Конечно.

Великан вышел на узкую, выложенную брусчаткой тропинку и вскоре скрылся за кустами. Мгновение спустя раздался громкий всплеск.

— Видный мужчина, — отметил Паркинсон. — Сразу заметно, что поддерживает себя в форме. Сравнить с ним — так мы с вами совсем обрюзгли, да, сэр?

— Зато у меня по утрам мешков под глазами не бывает, — оскорбился Маллет.

— Ну, это простительно. Вряд ли ему довелось поспать этой ночью. Когда я пришел, на него было жалко смотреть — он рыдал и завывал так, что даже не знаю, как он не лопнул.

— Да ну? Давайте пройдем в дом.

Они вошли в дом. При их появлении перепуганная горничная ретировалась в комнаты.

— Чуть не забыл, — сказал Маллет. — Что насчет слуг? Они что-нибудь слышали?

— Они все легли спать, — ответил Паркинсон. — Слуги живут в отдельном крыле. Гости на вечеринке развлекались сами. Говорят, это называется богемная вечеринка. Они, значит, могут пить сколько влезет, и никакая челядь потом не будет распускать слухи.

— Понятно. Ну и куда нам теперь?

Сержант повел его на второй этаж. Остановившись перед дверью на лестничной площадке, он достал ключ из кармана и отпер замок.

— Это ее комната, — сказал он. — Здесь ничего не трогали.

Комната была среднего размера с большим подъемным окном в сад. Кровать была расстелена, но не смята. На ней, а также на стоявшем рядом кресле был разложен вчерашний наряд Камиллы: тяжелое расшитое платье елизаветинских времен и корсаж на китовом усе; со всем этим резко контрастировало тонкое шелковое белье двадцатого века. Дверь гардероба была открыта. На туалетном столике валялось жемчужное ожерелье и несколько колец. Комнату пропитывал тонкий аромат, поднимавшийся из незакрытой пудреницы. Открытая дверь справа вела в ванную. Здесь, в отличие от комнаты, все было в полном порядке. Полотенца лежали стопочкой, твердые, сухие губки были аккуратно разложены, а на коврик в центре ванной явно не ступали с тех самых пор, как служанка его постелила. Маленькое окошко было закрыто.

Маллет быстро все осмотрел. Затем, вернувшись в спальню, подошел к окну. Оно было приоткрыто, и на несколько секунд Маллет высунулся наружу. По всему второму этажу тянулась балюстрада в два фута высотой. Между ней и окном было достаточно места, чтобы там мог встать человек.

Увидев все, что хотел, Маллет повернулся к сержанту.

— Вы туда выглядывали? — спросил он Паркинсона.

— Нет, сэр. Когда я тут вчера все осматривал, там было темно.

— Посмотрите сейчас.

Сержант посмотрел.

— Ну что? — поинтересовался Маллет. — Что-нибудь заметили?

— Да, сэр.

— Что?

— Тело нашли не под этим окном, сэр, а чуть дальше справа.

— И о чем вам это говорит?

— Ну как же? О том, что юная леди, прежде чем упасть, прошлась по балюстраде.

— Зачем?

— Разве лунатики не так себя ведут? Ходят по опасным местам, пока не оступятся? Я слышал, такое не раз случалось.

— Лунатики… Гм… Где же она уснула, сержант?

Паркинсон обернулся к кровати и покраснел.

— Наверное, на кресле, почему бы нет.

— Сидя на собственном белье? Ну что ж, ничего невозможного. Хотя тогда оно помялось бы гораздо сильнее. Но одну вещь вы не учли.

— Что именно, сэр?

— Если она, как вы думаете, гуляла во сне, почему, когда нашли тело, голова была завернута в полотенце?

— Боже мой, сэр! Почему я сразу не догадался! Конечно, это все объясняет! Она вовсе не упала во сне, это было самоубийство!

— Что-то я не понимаю.

— Как же, сэр, неужели вы не видите, какая тут психологика?

— Что-что?

— Психологика, сэр.

— Ах, психологика… Нет, боюсь, что не вижу.

— Ну, по-моему, все очень просто. Вот смотрите, сэр. Юная леди хочет покончить с собой и решает выброситься из окна. Но когда доходит до дела, выясняется, что ей не хватает духу. И что она делает? Она завязывает глаза полотенцем, чтобы не видеть, что ждет ее впереди, понимаете?

— Понимаю, сержант, понимаю.

— И дальше идет по балюстраде, пока не свалится. В некотором смысле застает себя врасплох. Правильно?

— Возможно, сержант. Кстати, под чьим окном все-таки нашли труп?

— Под окном спальни мистера и миссис Бранкастер. Это соседняя комната, сэр, между ними только ванные.

— Понятно. Ну, кажется, ничего нового мы тут уже не узнаем. Сейчас нам бы лучше спуститься и расспросить обитателей дома.

Спустившись в гостиную, детективы застали Тедди Бранкастера за завтраком. Он успел переодеться в серый фланелевый костюм, подчеркивавший все достоинства его бесподобной фигуры.

— Я смотрю, вы совсем один, — сказал Маллет.

— Как видите, — угрюмо согласился американец.

— Миссис Бранкастер завтракает в постели?

— Вероятно. Сегодня утром я ее не видел.

— Как же так?

— Раз вам так интересно, вчера я спал у себя в гардеробной[115]. Если это вообще можно назвать сном, — горько добавил он.

— И когда вы в последний раз заходили к ней в спальню?

На лице Тедди отразилось удивление. Прежде чем ответить, он некоторое время подумал.

— Кажется, вчера перед ужином, — медленно произнес он.

— Разве вы туда не заходили, когда искали ее, вернувшись из бассейна?

— Заходил, конечно. Забыл. Но ее там не было.

— А можете ли вы сказать, когда вы туда заглянули, окно было открыто или закрыто? — не унимался инспектор.

— Закрыто.

— Вы уверены?

— Абсолютно уверен.

— Вы знаете, что мисс Фрейн нашли именно под этим окном?

— Неужели? — протянул Тедди. — Нет, я не знал.

— Мне пришло в голову, что она могла выпасть из этого окна, но раз вы говорите, что окно было закрыто, это невозможно, так?

— Похоже, что так.

— И вы по-прежнему уверены, что окно было закрыто?

— Да, сэр.

— А когда вы вчера поднялись наверх переодеться, вы ничего подозрительного не слышали?

— Я не поднимался, Гус разрешает мне переодеваться внизу, в гардеробной для верхней одежды. Я плаваю по десять раз на дню, и так удобнее.

— Спасибо. Это может оказаться важным. А теперь я вынужден спросить вас совсем о другом: говорят, прошлым вечером вы с женой из-за чего-то поссорились?

Тедди нахмурился.

— Да, — признался он.

— Ваши отношения нельзя назвать безоблачными?

— Ну… вы, наверное, не в первый раз слышите, что семейная жизнь у кинозвезд складывается не очень гладко?

— Браки кинозвезд, мистер Бранкастер, нечасто длятся так долго, как ваш. Ну-ка дайте припомнить, вы женаты уже шесть лет, правильно?

— Похоже, вы очень много обо мне знаете, инспектор.

— Не забывайте, что я провел довольно тщательное расследование на студии и по необходимости ознакомился с жизнью практически каждого, кто с ней связан.

— Вы, англичане, вообще все делаете тщательно, — произнес Тедди с вялой улыбкой.

— Мы стараемся. Кстати, ваша американская полиция ненамного от нас отстает, когда мы нуждаемся в их помощи. Насколько я знаю, с тех пор как вы женились, ваше имя… скажем, связывали…

— Связывали — самое подходящее слово.

— …С несколькими женщинами. Например, некая Роза Лейтон. С ней произошел несчастный случай, правильно, мистер Бранкастер?

— Да, она утонула во время прогулки на лодке.

— Потом была Китти Кардью.

— Да. Бедняжка погибла от передозировки веронала.

— Жена ревновала вас к этим женщинам?

— И к ним, и ко всем остальным. Да.

— И к мисс Фрейн тоже?

— И к ней, разумеется.

— Вам никогда не приходило в голову, что между всеми этими несчастными случаями может быть связь?

Тедди Бранкастер некоторое время сидел молча, глядя в свою тарелку. Наконец он процедил:

— До сих пор — никогда.

В комнату вошел Дик Бартрем. Тедди бросил ему «с добрым утром» и поднялся.