Читаем без скачивания Королевская кровь - Рона Шерон

— Нет. Не говорите ничего.

Она робко провела кончиками пальцев по его губам, подбородку, спустилась ниже. Он был так красив, что у нее защемило сердце. Рене запустила пальцы в роскошную гриву сверкающих золотом волос и притянула его голову к себе, вновь сливаясь с ним в поцелуе, пробуя его на вкус языком, исследуя его и наслаждаясь им. С каждым поцелуем их тянуло друг к другу всё сильнее, а языки пламени вспыхивали все ярче.

Рене горько застонала, протестуя, когда он оторвался от ее губ, а лодка стукнулась бортом о дворцовую пристань. Майкл оборвал их поцелуй, чтобы расплатиться с перевозчиком. Она осторожно обхватила руками его плечи, а потом удобно уткнулась носом ему в шею, пряча лицо.

Майкл негромко рассмеялся.

— Мы что же, позабыли ваши изящные маленькие ножки в Тауэре, миледи мартышка? В таком случае, позвольте мне принять на себя основную тяжесть этой простительной оплошности.

Она постаралась спрятать улыбку, вдыхая его головокружительный запах, а он легко подхватил ее на руки и перенес на пристань, как маленького котенка, уютно устроившегося у него на груди.

Дворец сверкал огнями факелов. Вслед Майклу, когда он невозмутимо шествовал по коридорам дворца со своей ношей, поворачивались любопытствующие головы, провожая его недоуменными взглядами, но Рене было наплевать, даже если придворные станут сплетничать о ней с посланниками, склонными к сочинительству и способными увековечить сей спектакль на потеху всем монархам Европы.

Адель по–старушечьи всплеснула руками и захлопала в ладоши, увидев на пороге свою любимицу.

— Ох, да благословит тебя Господь! — запричитала она, гладя Майкла по спине и подталкивая их в спальню. — Вы — ангел, настоящий ангел–хранитель!

Негромко хихикая, Рене решила, что камеристка непременно бы расцеловала Майкла, если бы не драгоценная ноша у него на руках.

В серебряных и золотых подсвечниках трепетали язычки целого легиона свечей. Кровать, застеленная синим с золотым бельем, была приготовлена на ночь. Посреди комнаты стояла деревянная лохань с благоухающей травяными настоями водой. Подле деревянной лавки скромно пристроился маленький столик, на котором красовалось большое бронзовое блюдо с засахаренными фруктами и сладкими пирожными, а рядом высился кувшин с яблочным бренди и пара украшенных драгоценными камнями кубков.

Майкл взглянул на Адель.

— Любезная служанка, ваши приготовления льстят мне и внушают ужас. Я даже боюсь представить, какой прием ожидал бы меня, если бы мне не удалось вернуть вашу принцессу в целости и сохранности.

— Вздор! — Старая камеристка небрежно отмахнулась от него. — Опускайте ее вот сюда.

Рене с изумлением вслушивалась в дикую смесь бретонского и ирландского диалектов, на которой по–приятельски изъяснялись два самых близких ей человека.

Майкл бережно усадил Рене на скамью перед камином, где нагревался огромный горшок с водой. Она не спешила разжимать руки, которыми обвила его за шею, и прошептала:

— Не оставляйте меня одну. Останьтесь.

— Я и не собирался уходить. — Молодой человек присел рядом с ней на скамью. — Адель, собери дорожный саквояж для своей госпожи и для себя. Возьми только самое необходимое. — Он повернулся к Рене. — Сегодня ночью вы покинете Англию.

— Что?! — Святые небеса, только этого ей сейчас и не хватало!

— Я отвезу вас в Дувр.

Рене, стараясь скрыть разочарование, во все глаза смотрела на него. Ей нужно было, чтобы он похитил Талисман для нее, причем именно сегодня ночью! Отчаянно пытаясь составить подходящий план, она поинтересовалась:

— А вы поедете со мной во Францию? В Англии вам теперь оставаться столь же небезопасно, как и мне. Вы спасли меня, но тем самым неразрывно связали свою судьбу с моей. Майкл, — девушка схватила его за руку, переплела его пальцы со своими и прижала их к груди, — кардинал придет в ярость, когда узнает, что вы наделали. Он сурово покарает вас.

Он поднес их сплетенные руки к губам и поцеловал ей кончики пальцев.

— Не стоит так волноваться за мое благополучие. Я как–нибудь переживу недовольство его высокопреосвященства. Ему нужна моя помощь, чтобы избавиться от врагов в ближайшем окружении короля. Если мои усилия принесут плоды, он посмотрит на мои художества сквозь пальцы. Оставьте все, кроме нескольких платьев и драгоценностей. И еще одно. Если вы занимались шпионажем, Рене, я настоятельно советую вам сжечь все свои записи. Не нужно зашивать никаких бумаг в подол, потому что, если он все–таки настигнет вас, меня может и не оказаться рядом.

Девушка решила подыграть ему.

— Вы действительно полагаете, что мы должны уехать немедленно? Нельзя ли немного подождать? Я насквозь пропахла тюремными запахами.

— Ничего не чувствую, кроме сладости и цветочных ароматов, но если вы настаиваете, моя сказочная фея, мы можем уехать после того, как Адель отскребет вас от грязи.

Майкл забросил ее ноги себе на колени, приподнял забрызганный грязью подол ее платья и бережно снял с ног девушки безвозвратно погибшие кожаные полусапожки кремового цвета. Его длинные пальцы сомкнулись у нее на лодыжках, словно примеряясь, как надеть на них кандалы, и начали бережно разминать ее ноющие и затекшие ступни.

— Вы и вправду хотите, чтобы я поехал с вами во Францию? — негромко спросил он, не отрывая взгляда от ее ног.

— Моя каравелла стоит в гавани Грейсенда. Нам хватит часа, чтобы добраться туда по реке. К утру мы уже будем в Ла–Манше. Поедемте со мной, Мишель. Вы покорите двор французского короля.

Когда он поднял на нее глаза, она прочла в них неутолимый голод.

— Я бы очень этого хотел… Я действительно хочу… но не могу. Пока еще не могу. Я должен сделать две вещи, прежде чем присоединюсь к вам во Франции, если вы и вправду пожелаете увидеть меня там.

Сердце Рене забилось. Наконец–то ей удалось добиться хоть чего–нибудь.

— И что же это за вещи?

— У вас ведь тоже есть заботы личного плана, разве не так? Например, вы шпионите для своего короля.

— Я ни для кого не шпионю! Пусть кардинал предъявит доказательства своего обвинения! — Девушка прекрасно знала, что Уолси скорее пожертвует своей правой рукой, нежели выставит на всеобщее обозрение Талисман. — Майкл, — она нежно коснулась его обветренной щеки, — вы ведь доверили мне одну свою тайну. Я имею в виду вашу болезнь. Разве не можете вы довериться и во всем остальном?

Метнув быстрый взгляд на камеристку, которая, что–то негромко напевая себе под нос, суетилась над раскрытыми сундуками и саквояжами, он осторожно поцеловал Рене в губы. Когда он поднял голову, перед внутренним взором принцессы уже поплыли чувственные фантазии, а внизу живота вспыхнул яркий огонь желания.