Читаем без скачивания Последний час надежды - Константин Бояндин

— А когда ты уходишь в сны, что с ней происходит?

— Она возвращается в ту реальность, где она отказалась впустить меня.

— И ничего не помнит?

— Ничего, — покачала головой Ники.

— Это не так, — я рассказал ей про слова Доминик — то, что узнала от неё Софи. Доминик словно ударило током, она резко повернулась и приподнялась на локте.

— Ты не шутишь?

Почти сразу же улеглась вновь, на спину.

— Брюс, мне потребуется помощь. Нужно будет узнать, как она живёт и с кем встречается, когда меня нет с ней.

— Но как?

— Я уйду в сны, когда вы с Софией будете рядом. Там, у меня дома, в Сант-Альбан.

— Я не понимаю, — признался я. — Если там она тебя не впустила, то откуда мы там с Софи, почему мы всё помним?

— Брюс, ты знаешь, что такое диффузия?

Физику я ещё не совсем забыл.

— Ты как маленький! Хорошо, что помнишь. Эти реальности, — она сложила ладони одну к другой, — так близко, что смешиваются, диффундируют друг в друга — потому что я часто ухожу и возвращаюсь к ней. Вы можете оставаться там, потому что вы видите. Остальное остаётся таким, каким было бы без меня. Она вас помнит, потому что там остаётся немного меня — в виде памяти, с тобой и Софи. Я сейчас только поняла…

Она попыталась сесть, и это ей почти удалось — если бы меня не было рядом в том же мешке.

— Прости, — она улеглась вновь, обняла меня за шею. — Я только сейчас подумала, Брюс. Это единственное место, где я сама ничего не могу узнать. Поможете мне?

— Я — да.

— Я поговорю с Софи.

Я прикоснулся к её плечу. Словно к манекену прикасаюсь — не к человеку.

— У тебя ещё есть силы? — тихонько рассмеялась она. — Завтра занимаемся на полчаса дольше.

Первую неделю болело — ныло — всё. Буквально: всё. На второй день мне казалось, что я и шагу не ступлю за палатку — просто не смогу. Но смог. Через неделю мы с Софией, стиснув зубы, отправлялись с инструкторами — уже не мрачными лицами каторжников, но со своими собственными. Через две недели мы с ней перестали ворчать, хотя нагрузки особенно не уменьшались — даже наоборот.

Прошло полтора месяца занятий, после них — две недели отдыха. И снова стал июль, и снова пришлось привыкать к тому, что времени нет.

Трое, побережье, Италия

…на десятый или одиннадцатый день отдыха они пришли ко мне вдвоём. Мы проводили это время в Италии, на морском берегу — но в это утро они пришли не в пляжной одежде — а в походной. Я даже подумал, что всё, пора двигаться дальше — что потерял счёт времени.

— Что случилось? — я уже думал, сколько времени потребуется, чтобы переодеться в походное, и только теперь понял, что мы в «игровой реальности», что можно не переодеваться — мы просто вернёмся в точку отправления.

— Сюрприз, — улыбнулась Ники. Они с Софией переглянулись и рассмеялись.

Сюрприз так сюрприз. Мы, наверное, полчаса брели куда-то по берегу, пока не дошли до города. И за следующим поворотом я увидел это — двери.

Наверное, здесь делали именно двери. Дюжина дверей, вместе с косяками, прислонённые к стене дома. София поманила меня пальцем, подошла к крайней слева двери.

— Помнишь? — спросила её Доминик. Софи кивнула.

— Тридцать минут, — Доминик указала на часы. — Будь осторожна, Софи.

— Что… — вопрос застрял у меня в горле. Софи схватила меня за руку.

— Молчи, — сжала её, посмотрела мне в глаза. — Не отпускай мою руку, это важно. Готов?

Я кивнул. Готов в любой момент к чему угодно. Так мне казалось в тот миг.

Она кивнула и открыла дверь. Я невольно отпрянул — чуть не упал, София поддержала меня.

За дверью находилась улица. Не стена дома — улица. София не дала мне привыкнуть к тому, что я вижу и решительно шагнула за порог.

…Мы вышли с другой стороны того же дома. Но — ни души на улицах. Никого. И — мне показалось, что стало жарче, даром что солнце недавно оторвалось от горизонта.

Мы чуть не бегом обошли дом — и вновь те же двери. На этот раз Софи выбрала вторую дверь слева. Я не удивился, что Ники нигде не было. Это сон. Несомненно, это сон.

— Смотри под ноги, — София взялась за ручку двери. — Готов?

…И стала ночь. Мы стояли на огромной скале посреди океана, дул тёплый ветер, приносящий крики неизвестных мне птиц. Позади нас в воздухе висел дверной проём. А в небе…

В небе была луна. Одна, но огромная! Она занимала треть неба — её серп, жутковатый и мертвенно-бледный, показывался из-под рваных лоскутов облаков.

У меня просто не было слов. Дух захватило — и стало страшно. Казалось, что ночное светило падает на Землю и вот-вот упадёт — и конец земной истории, конец цивилизации, конец всему. Но она не приближалась.

Когда я смог взять себя в руки, то заметил, что София смотрит в небо и улыбается.

— Как ты смогла? — всё, что я сумел произнести.

Она пожала плечами, смутилась.

— Я сама не понимаю. Знаешь, мне было трудно понять, где я, во сне или наяву. Ники научила меня отличать.

— И как отличить?

— Попробуй «зафиксироваться», — предложила Софи. Я попробовал — ничего. Не получилось. И накатил страх — как тогда, когда Ники мешала мне фиксировать, заставляла почувствовать бессилие.

— Я могу фиксировать здесь, только если попробую изо всех сил. Никто больше не может, — пояснила София. — Ники говорит, что в снах всегда так.

Воздух разорвал протяжный крик — птица? Над нами скользнула гигантская тень, мне показалось, что она закрывает полнеба. София вздрогнула, махнула рукой вправо и вверх — но я и сам заметил, как огромное летающее существо удаляется, парит над поверхностью воды.

— Мы можем укрыться здесь, — София потянула меня за руку, привлекла к себе. — Мы можем уйти сюда, если… если нас будут ловить.

— Ники говорила, что это опасно, что обратно можно не вернуться.

— Я бы не стала возвращаться, я шла бы дальше и дальше.

— Софи, мы потеряемся здесь навсегда!

Она покачала головой.

— Ники сама говорила, что знает не всё. Она не умеет строить такое! Брюс, ты только представь, что можно сделать! Представь!

Я помотал головой. Когда Ники говорила про сны и про то, как там можно потеряться, она боялась. Я чувствовал её страх. И нечасто видел её перепуганной.

— Брюс, если у тебя будет выбор — в их лабораторию или сюда, ты куда пойдёшь?

— Я поищу третий выход, — ответил я, и улыбка на лице Софии угасла, лицо стало неживым.

— Пора, — Софи потянула меня за руку. — Вот, возьми, — она нагнулась, подняла небольшой камушек. Я взял, хотя мне было немного не по себе.