Читаем без скачивания В Париж на поминки - Назим Зейналлы

− Надо позвать Рафу, это её сестра и неправильно без неё решать такие вопросы, − услышали мы его голос уже издалека.

Мы с Фуадом переглянулись. При таком весе такая прыть достойна уважения. А весит он не меньше двухсот килограммов. Роста он был, как и я, среднего, где— то около метр семьдесят не больше, может больше, но на самую малость. Хотя сейчас, может быть, это и уже не считается средним, лично я никогда не комплексовал из-за роста. Вдруг сбоку огромная массивная дверь, которая до сих пор была закрыта широко распахнулась и в комнату влетели две “шаровые молнии”-− подростки лет восьми — десяти. Не обращая на нас никакого внимания, сбросили пыльные школьные рюкзаки на ковёр ручной работы и убежали. Также быстро появились, но уже с двумя битами и мячом. Мы с удивлением переглянулись и затаили дыхание. В следующую минуту Фуад вылупился на меня с отвисшей челюстью. Я оглянулся. Ребята угрожающе наступали на нас. Биты в их руках были деревянные, длиной почти метр и самые настоящие. Приблизившись к нам, они остановились, как бы раздумывая, с кого начать. Воспользовавшись паузой, я бодрым, но дрожащим голосом воскликнул:

− Привет, орлы

Таких толстых орлов можно выкормить только в специализированном инкубаторе. Вдвоём они весили столько же, что и их отец, который так не вовремя исчез. Молча волоча по ковру бейсбольные биты, они подошли совсем близко к нам.

− Мы идём играть в футбол за семнадцатый округ, − сказал тот, что постарше, проводя по ковру битой, − Хотите, можете пойти с нами, будет интересно.

− Мы не сомневаемся, − быстро ответил я и глазами показал на то, что у них в руках. − А зачем вам биты?

Младший хмыкнул и удивлённо поднял брови, старший только поморщился и презрительно процедил сквозь зубы:

− Они не въезжают.

Младший кивком головы подтвердил сказанное.

Я понял, что мой вопрос неуместен, и я отстал от спортивной жизни молодёжи. Они, синхронно двигаясь, подошли ещё ближе. Я жестом остановил братьев, попытался улыбнуться и сказал первое, что пришло в голову:

− Нет, нет, мы въехали, − поднял правую руку, сжатую в кулак и помахал.− Мы на вашей стороне.

− О’ кей. Вы в тренде, − вздохнул старший и сунул руку в карман штанов.− Теперь вы нам нравитесь, и мы всё скажем.

− Это секрет и никто не должен знать, − вмешался младший.

− Зуб даю, − пообещал Фуад и состроил серьёзную мину.

− К нам на площадку зачастили переростки с соседнего восемнадцатого округа. Ведут себя нагло, мешают нам играть.

Младший, ударив несколько раз битой по ковру, добавил:

− Заткнём за пояс.

Старший сжал кулак и строго произнёс:

− Порвать как тряпку и растереть в порошок.

− Пристают к нашим девушкам, − дополнил возмущённый младший. − Вчера мобильник украли у Сьюзи. Это уже беспредел, и они должны ответить. Закатаем их в асфальт!

Мы сочувственно закивали.

− Конечно, они должны ответить, − подтвердил Фуад следя за младшим, который нервно проводил битой перед собой. − Но, может, найти другую форму решения вопроса?

− Если эти придурки вернут телефон Сьюзи и исчезнут, я подумаю….

В комнату вошли Аслан с женой.

− Ребята, перестаньте ругаться, сколько вам говорить. Не позорьте нас перед гостями. Всё, идите и к ужину не опаздывайте.

Они, очевидно, страшно нервничали. Аслан выглядел мрачным, а потрясённая женщина смотрела на меня, не в силах что-либо сказать. Я ждал, когда она успокоится, затем Рафига подошла к нам, взяла меня за руку и отвела в сторону.

− Я всегда боялась за неё, ведь она одна в Баку. Не напрасно я плохо спала всю неделю. Сон видела, Сафа мне хочет что-то сказать и не может.

Я молча кивнул.

Затем повернулась к Аслану, гневно посмотрела на него и кивком головы указала ему на кресло. Он сел и сцепил пальцы на своём обширном животе.

Мы снова сели за стол.

− Я тебя, Аслан, предупреждаю, если с моей сестрой что-то случится…

Аслан молча замахал головой и руками, словно отгонял комаров в лесу. Часы “Patek Philippe”c корпусом из розового золота на мгновение показались из рукава. Я продолжал ждать, недолгая работа в следственных органах научила меня одному — держать паузу. Неловкая тишина заставляет людей сказать вам ещё больше.

− Молчи, лучше молчи, Аслан,− предупредила она, он умолк и некоторое время сидел неподвижно, глядя прямо перед собой. − Я скажу. Больше года назад, ему звонил Арам.

Мы переглянулись.

− Нет, он не то, что вы подумали. Он ассириец! Живёт в Москве и приятель Аслана. Просил устроить в Баку гараж каким-то знакомым. Тогда Аслан позвонил Максуду в Москву и попросил продать или сдать в аренду гараж около Волчьих ворот. Гараж около трассы Баку − Ростов давно закрыт и никто им не пользуется. Максуд продавать отказался, но ключи передал. Это всё, что мы знаем.

Затем метнула быстрый взгляд и вскинула брови:

− Аслан, у тебя его фотография должна быть.

Аслан задвигался в кресле, подал корпус вперёд и встал. Пройдя через всё помещение, он обогнул диван и приблизился к комоду из чёрного дерева, взял книжечку в кожаном переплёте с золотыми прожилками и вернулся к нам.

Это был фотоальбом. На четвёртой странице толстый палец Аслана указал нам на относительно молодого, но рано облысевшего человека с оспинками на лице.

Рафига повернулась к мужу и сквозь зубы заметила:

− Может ещё что— то было, что я не знаю, скажи нам…

Аслан открыл было рот в знак согласия, но тут же снова его закрыл и ограничился кивком головы. После часового расспроса мы поняли, что наша поездка была не напрасной, и сегодняшний день не был потерян зря. Я задал ещё пару вопросов и, удовлетворившись ответами, простился с хозяевами. Рафигу мы поблагодарили за обед, но от вечернего ужина, к сожалению, были вынуждены отказаться. На улице нас ждал роскошный серебристый “Porsche356” с белыми шинами. Аслан предложил подвезти нас. Внутри она была так же шикарна как и снаружи. Пока я рассматривал дизайн лимузина, Фуад что-то прошептал на ухо Аслану, и тот согласно кивнул. После переговоров по телефону сообщил, что у служебного входа в Лувр нас ждут именные пригласительные билеты. На улице Риволи мы попрощались и пройдя арку Лувра очутились на площади, забитой желающими попасть внутрь музея. Очередь из желающих змейкой закручивалась вокруг стеклянной пирамиды, построенной по проекту американского архитектора китайского происхождения. На площади тут и там и почему-то под ногами у людей, среди плевков и окурков сидели и лежали молодые ребята. Фуад развёл руками и убежал выяснять, где служебный вход. Вернулся скоро и не один, рядом стояло существо в странной шляпке на прелестной головке. Раньше, чем описывать её, мне надо рассказать о том, что было на её голове. Я, конечно, опрометчиво назвал то, что было на ней надето шляпой. Это было деревянное сооружение, чем-то напоминающее китайско-японскую пагоду времён династии Мин. Девушка, думается, тоже была из тех краёв. Лицо у неё было круглое, как луна, а в карих глазах мерцали весёлые огоньки. Кроме сооружения, слегка сдвинутого на левый глаз и жёлтых волос на голове, всё на ней было обычное — короткая клетчатая юбка, оголяющая красивые ножки, жёлтая майка с иероглифами и маленькие сандалеты на крошечных ножках. Мило улыбаясь, она смотрела то на меня, то на Фофу. Затем протянула ручку в мою сторону и, вздохнув, тихим голосом сказала:

− Гонисува.

− Малик, − и осторожно пожал протянутую ручку. Она засмеялась, повернулась к Фуаду и что-то сказала. Оказывается она здоровалась со мной на японском. Тогда она ещё раз протянула ручку и сказала:

− Юсико.

Я не понял и удивлённо посмотрел на неё и Фуада.

− Её зовут Юсико, это её имя, − медленно сказал он и добавил так же медленно. − А имя переводится с японского ”журавлик”.

— Фофа, откуда ты знаешь японский? — удивлённо воскликнул я и сел на бордюр. Фуад задумался и внимательно посмотрел мне в глаза. Чувствовалось, что он не знал, что мне ответить.

− А с чего ты взял, что я говорю по— японски?

− Но ты же только что беседовал с ней и насчёт этого журавлика…..

Фуад улыбнулся и хлопнул себе по лбу:

− Она же мне на французском отвечала. Ты что, не понял? − объяснил он и с усмешкой добавил. − Это всё последствия обильной еды. Хорошо, вставай! Теперь немного духовной пищи нам не помешает.

Я покачал головой и, зевнув во весь рот, встал.

− Шумно здесь, ты иди, наслаждайся духовной пищей, а я погуляю немного. Надо подумать, как нам быть. Я пошёл…

− Подожди. К шести тебя Николь ждёт. Ты помнишь? − и подмигнул мне

− Спроси что-либо полегче. Я ещё не решил.

− Ну и напрасно. Такая женщина! И по размеру тебе подходит.

− Хорошо, бери эту с пагодой на голове и иди. Не загуляй, завтра с утра улетаем. Жду тебя в отеле.