Читаем без скачивания Сделай меня точно. Как репродуктивные технологии меняют мир - Инна Викторовна Денисова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лесбийские семьи
В 2010 году вышла семейная мелодрама Лизы Холоденко «Детки в порядке»: искусственное оплодотворение наконец завлекло не только комедиографов. Ник (Аннетт Бенинг) и Джулс (Джулианна Мур) – женатая пара, две мамы двух детей, Джони (Миа Васиковска) и Лейзера (Джош Хатчерсон). Ник работает, Джулс домохозяйничает, вечерами они обсуждают дружбу Лейзера с соседским хулиганом Клэем и 18-летие Джони. Будничный ужин не совсем обычной американской семьи ни содержательно, ни эмоционально не отличается от миллионов других семейных ужинов, происходящих в то же время; все счастливые семьи похожи друг на друга, как утверждал бородатый русский писатель.
У пары будущих матерей есть две дороги: в клинику или на переговоры (чаще договариваются с геями, но бывает, что и с гетеросексуалами). Существуют сайты знакомств для потенциальных родителей, о них речь пойдет дальше.
Там, где гей-браки официальны, например в Великобритании, Швеции или в прогрессивных штатах, таких как Калифорния и Мэриленд, лесбийская семья равна в правах на страховку с гетеросексуальной. Инсеминации или ЭКО женщины получат бесплатно (важно обращаться в лицензированную клинику, чтобы признались родительские права обеих).
В странах же, где однополые союзы не регистрируют, вроде России, страховая помощь гомосексуалам почитается государством за абсурд. Зато в коммерческих клиниках банковская карта определяет наличие медицинской, поэтому лесбиянки покупают сперму наравне с остальными желающими.
СВИДЕТЕЛЬСТВО № 3
ИМЯ Вероника Холтсе, Эльма Якупович
МЕСТО ЖИТЕЛЬСТВА Стокгольм, Швеция
ИСТОРИЯ Инсеминация донорской спермой
ВОЗРАСТ МАТЕРИНСТВА 34 года
СЕМЕЙНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ Женаты
ДОЧЬ Амаль
Мы трижды меняем время, ребенок никак не хочет просыпаться. В конце концов встречаемся в кофейне у метро Gullmarsplan возле дома Вероники и Эльмы. Тридцатичетырехлетняя Вероника Холтсе держит на руках четырехмесячную Амаль.
«С моей женой Эльмой мы познакомились четыре года назад, – рассказывает Вероника, – шесть лет назад она приехала из Боснии. До нее я жила с мужчиной, рассталась. Более-менее готовой к деторождению я почувствовала себя после тридцати. Мы обсудили этот вопрос и выяснили, что обе хотим детей. Но Эльма не хотела вынашивать, к тому же она боится крови. Мне же, наоборот, было интересно выносить и родить».
Так Вероника и Эльма оказались в стокгольмской репродуктивной клинике. Вернее, в очереди: ожидание заняло полтора года. «В прошлом январе мы получили извещение. Пошли в больницу, поговорили с психологом и терапевтом. Психолог задавал вопросы о социальном статусе, семье, занятиях наших родителей. Больше всего он интересовался, собираемся ли мы сказать ребенку правду о зачатии. Потом мне ввели сперму. Весь процесс занял пять минут. Я забеременела с первого раза. Правда, на седьмой неделе случился выкидыш. Тогда нам предложили пропустить месяц и попробовать снова. И опять сработало. Родилась Амаль».
Донора подбирали по цвету волос и глаз Эльмы. Рассказываю Веронике, что в Москве все хотят детей от профессоров и кандидатов наук. «Мои друзья недавно узнали, что их донор – мясник, – смеется Вероника, – главное, чтобы человек был хороший. Образование не передается по наследству. Я больше верю в воспитание и среду, чем в генетику».
Если в соседней Дании есть варианты анонимного донорства, то все доноры Швеции открытые: имя генетического родителя будет сообщено ребенку по достижении 18 лет. «Когда я пришла на работу, многие люди, даже те, кто знал, что я живу с Эльмой, стали спрашивать меня „А кто отец?“. Я отвечала, что это не отец, а донор. Но люди ужасно любопытны. Следующий вопрос, конечно, был „А занимались ли вы сексом?“».
Вероника и Эльма официально женаты год. «В Швеции, чтобы получить репродуктивную помощь от государства, не обязательно регистрировать брак. Достаточно иметь партнера или партнершу. Но мы сделали это, чтобы проще было оформить документы детям. Большинство по-прежнему составлены только для гетеросексуальных пар, есть графы „муж“ и „жена“; поэтому, например, в нашей налоговой декларации указано, что Эльма – мой муж. За два дня до рождения Амаль я пошла в муниципалитет, Эльму записали как второго родителя. У нас с Эльмой равные права на дочь. Каждой выдали субсидии на ребенка, равное количество. Также поровну были разделены дни декрета. Сейчас я просидела дома шесть месяцев, начиная с августа будет сидеть Эльма».
Спрашиваю, с кем останется ребенок, если они разведутся. Российские суды чаще оставляет его с матерью, а кто здесь мать? Вероника смеется: «Биологическая мать не имеет приоритета, ни в одной бумаге не указано, кто именно рожал. Так что судьям будет непросто».
Шведским парам государство предоставляет шесть бесплатных попыток инсеминации. Дальше – за деньги. Каждая следующая попытка будет стоить десять тысяч шведских крон [48]. «Для таких, как я, беременеющих сразу, все легко, – говорит Вероника, – но для людей с бесплодием может выйти очень дорого».
2. Донорская яйцеклетка
Для женщин с заболеваниями репродуктивной системы, старшего и пострепродуктивного возраста.
«Женские» болезни
Всевозможные генетические поломки, передающиеся по наследству, или ранняя менопауза – еще недавно врачи приговорили бы пациенток с этими диагнозами к бездетности; теперь им можно рожать, донорская яйцеклетка в помощь.
«Низкий резерв в молодом возрасте встречается очень часто, – говорит репродуктолог Ботагоз Тулетова, – не так давно у меня была 27-летняя девушка. Приехала из провинции. Месячных не было пять лет, но ей и в голову не пришло, что это может быть климакс. Сейчас она родила дочку при помощи донорской яйцеклетки. Еще одной моей пациентке 24 года, и у нее непонятно почему исчезли месячные. Мы ее обследуем».
За годы ЭКО я видела разное.
