Читаем без скачивания Тупик во все стороны - Алекс Норк

Она достала сигареты и потянула к себе стоявшую на середине пепельницу.

— Вы тоже можете курить, господа.

Макс заерзал, оттого что его перебивают на каждом слове, но проявил выдержку:

— Расскажите, пожалуйста, каким вам запомнился субботний день и вечер перед убийством.

— Каким запомнился?.. — Сигаретный дым струей дошел до середины стола. — А никаким, особенно. С утра тетя была раздражена и в плохом настроении, вернулась к вечеру с Лео уже в хорошем. Мы перекинулись с ней какими-то словами на лестнице, вот и все.

— Причины ее плохого утреннего настроения… — начал Макс.

— Самые обычные. Исчез красный платок. Я думаю, его сперла молодая новая горничная. Она и у меня сперла лак. — Хьют снова пустила длинную струю. — Сначала тетя обозлилась на Керэлл, за то, что та не нашла платка. И у бедняжки от этого возникло женское недомогание. Хотя, я думаю, Керэлл просто решила уклониться от своих шоферских обязанностей в тот день. Затем тетя обозлилась на меня. А потом снова на Керэлл.

— За что?

— По номеру следующим шофером была я. Но вдруг куда-то запропали мои очки. Тетя терпеть не может чего-то ждать. Обругала меня «тюхой». Разве я похожа на тюху, лейтенант?

— Э… и что было дальше?

— Шоферить пришлось Лео. Зато он пообедал в «Леопарде».

— Позавчера ночью, как вы нам уже рассказали, услышав выстрел, вы вошли сюда вместе со своим кузеном. Сейф был прикрыт шторкой, но дверка была открыта.

Она упредила вопрос.

— Нет, лейтенант, ни я, ни Лео не подходили к сейфу. Мы даже не знали, в открытом он состоянии или нет.

— Но вы могли на какое-то время покинуть кабинет.

— Не покидала. И полицейский наряд появился здесь очень быстро. Мне показалось, минуты через четыре.

«Хорошее чувство времени», — подумал Блейк. После звонка в полицию, находившаяся вблизи на трассе дежурная машина прибыла сюда через три с половиной минуты. Плюс время, чтобы войти и подняться.

— Раз миссис Линч держала ночью в тумбочке пистолет, она чего-то боялась?

Женщина растянула губы наподобие лягушачьей гримасы:

— Я вообще видела этот пистолет всего один раз.

— При каких обстоятельствах?

— Тетя не так давно просила Лео его почистить. — Она пожала плечами. — Даже не запомнила, какой он на вид, с детства не люблю железяки.

И вдруг расположившееся на ее лице скучающее выражение сменилось веселым.

— Может быть, сделаем перерывчик и спустимся вниз? Там у нас такой столик-тележка с хорошим выбором.

— Нет-нет, мэм. — Макс опять обменялся взглядами с Блейком. — Но вы, конечно, идите. И если обнаружите по дороге свою кузину…

— А, эту аскетку. Вы любите только аскеток и рыбную ловлю. Да, лейтенант?

— Секунду, — Блейк задержал ее уже в дверях. — Вы сказали, миссис Линч разозлилась на вашу кузину за что-то во второй раз.

– За то, что та пролила вон там, у лестницы, акварельную краску. Тетя испугалась, что испортится дуб. Но Керэлл все прекрасно отмыла.

Блейк еще при осмотре сейфа вспомнил одну историю, а заодно своего старого учителя, пришедшего в полицию еще во времена Великой депрессии. Мудрый был человек. И одну свою мысль часто подчеркивал на старости лет в годы компьютерного бума. Он категорически утверждал, что новых преступлений никто не придумает, потому что их уже придумать нельзя. И требовал, чтобы сыщики как можно подробнее изучали прошлое. Это не было просто теорией, он сам раскрыл несколько тонких дел, именно опираясь на аналогии.

Вот и та история, семидесятилетней давности, когда не было электронных карточек и конторы много работали с наличными денежными платежами. Такой же сейф — возможно даже, его брат по серии — в богатой торговой конторе, и сметливый клерк, который часто задерживался на работе еще на часок. Хозяев радовал добросовестный парень. А парень последовательно набирал номера, и, меньше, чем за год, добрался до открывающей комбинации. Их не так уж много — десять тысяч. Но вероятнее всего, хватит и половины. А если еще знать некоторые психологические законы…

Керэлл сказала всем «хай» и спросила, где сесть.

Спортивная девочка — Блейк вспомнил, как она отмахивала в бассейне дорожки отличным кролем. И умеет обращаться с оружием. Он как-то читал, в Голливуде серьезно относятся к «крутым» сценам и даже учат стрелять из боевого оружия, чтобы артисты естественно палили холостыми патронами.

— Обстоятельства субботнего дня и вечера, — уже несколько устало повторил Макс, — все, что вам запомнилось, мэм.

— Лучше задавайте вопросы.

— Я так и хотел. Э, миссис Линч, мы знаем, с утра была в плохом настроении.

— В плохом настроении, с утра, она бывала чаще, чем в хорошем.

— В данном случае из-за платка?

— Предлог всегда сам находился.

Блейк изменил своей политике невмешательства:

— А этот красный платок так потом и не нашли?

Она ответила, не повернув к нему головы:

— Никто особенно не искал, он стоит полтора доллара.

Макс решил понастаивать:

— Но миссис Линч была вами недовольна.

— Она всеми была недовольна. Только Лео и Джойс всегда ходили перед ней на задних лапках, а я иногда нет.

— Поэтому придумали себе больной живот, чтобы не ездить с ней в город?

Девушка сразу колко ответила:

— У вас хорошая аналитическая подготовка, лейтенант.

Тот мог пойти в ненужное сейчас наступление, поэтому Блейк снова вмешался:

— Вы, кажется, только одна в доме не курите?

Она опять ответила, не поворачивая к нему головы.

— Да, я не курю.

— А миссис Линч много курила?

Она подумала…

— Ну, пачку в день выкуривала.

Макс решил все-таки слегка нажать:

— В тот вечер, когда миссис Линч была у себя в кабинете, вы к ней не заходили?

— Послушайте, лейтенант. Если бы я вдруг в это время приперлась к тете, она не пустила бы меня дальше порога.

— Она была к вам очень строга?

— Она не терпела, чтобы в позднее время к ней кто-то совался. Разве что могла вызвать Ширака принести чай.

Блейк снова позволил себе вмешаться:

— Миссис Линч была несколько забывчива?

— Я бы не сказала.

— Она, кажется, иногда забывала про свой пистолет.

— Ах, это… Как раз в субботу он валялся у нее в тумбочке.

— А вы бы не могли показать, как именно он валялся?

– Надо пройти по коридору в ее спальню.

Блейк только обратил внимание, что спальня, как и все в этом доме, дорого и старинно обставлена.

Девушка быстро направилась к темной высокой тумбочке у широкой постели и выдвинула верхний ящик.

— Вот, сверху на этих платках.

Пространство ящика было небольшим и наполовину занятым стопкой платков, сверху лежал оранжевый.

Макс ткнул в них пальцем:

— Так вот такой, только красного цвета, и был в кармане халата покойной. А вы иска-али.

Он довольно посмотрел на девушку, полагая, что этим обрадовал. Та не сочла нужным отреагировать.

А за окном опять раздались гортанные переливы. Только уже в два голоса.

— Попрошайки, — словно себе самой произнесла девушка.

Блейк только сейчас подумал, что лебедей ведь нужно кормить.

— Это они от голода?

– От избалованности. Тетя среди дня бросала им хлеб из окна, хотя в пруду специально разведено много мелкой рыбешки.

Ширак сначала встал за спинкой стула, на который ему указал Макс, и только после повторного приглашения сел, не облокачиваясь на спинку и положив на колени руки.

— Вы, конечно, понимаете, что говорить о взаимоотношениях между родственниками с самими родственниками не очень-то ловко, — Макс располагающе улыбнулся, приглашая этим слугу в союзники. — И разумеется, мы никогда не используем информацию в ущерб полезному нам свидетелю.

— Я вполне понимаю, сэр.

Ширак поставил ударение на «вполне».

— Так вот, обрисуйте нам, пожалуйста, так сказать, местные отношения сторонним и беспристрастным взглядом.

— Конечно. Но было бы любезно, сэр, если бы вы подсказали, с чего именно начать.

— А с миссис Линч.

— Э… как говорил наш писатель Вольтер: «Ничего кроме правды о мертвых»?

Макс победно скосился на Блейка:

— Как же, великий мыслитель восемнадцатого века. — И его тут же разобрало: — В каждом произведении гениальные мысли. Ну, что ни возьмешь!

Слуга устремил на лейтенанта почти восхищенный взгляд.

— Так что она была за человек?

– Не очень приятный, приходится так сказать, сэр.

Макс сделал снисходительную отмашку, дабы Ширак больше не делал подобные оговорки.

— Капризный человек, сэр, — он вдруг произнес что-то красиво-музыкальное на своем родном языке. — У нас говорят: «Человек, который всегда придумывает виноватого».

— И кто же чаще им был?