Читаем без скачивания Большой пожар - Владимир Санин

– Пожарная охрана! – схватив трубку, выкрикнул Круглов. – Дым из квартиры напротив? Напротив чето – вашего дома? Какой адрес? Павлова, 26… Это ваш адрес или того дома? Тот номер 23? Кажется или точно? Ладно, будет машина… Да, ваша фамилия? Надежда Андреевна…

– Надежда Андреевна, – включилась в разговор Нина Ивановна, – на каком этаже дым? Третий этаж… Ваш телефон… 11-73-32… Пожарные выезжают.

И, переключив рычажок на пульте, четко проговорила:

– 8-я ВПЧ, улица Павлова, 23, третий этаж, улица Павлова, 23, третий этаж, густой дым из окна квартиры, высылайте цистерну, насос и газовку. 13 часов 23 минуты, старший диспетчер Сазонова… Уловил, Витя, чем забыл поинтересоваться?

– Этаж и телефон, – Круглов развел руками.

– Точно. А этаж – это очень важный момент: если высокий, нужно высылать автолестницу. Как видишь, опрос заявителя дело не такое уж простое, а ведь с него все начинается… Вот эта самая Надежда Андреевна, видимо, человек нервный, не говорила, а кричала, а если заявитель сохраняет хладнокровие, не паникует, я всегда спрашиваю: а какого цвета дым? Тоже важный для пожарного момент, сам знаешь. Газ – он дает мгновенную вспышку, у него мало побочных продуктов, темного дыма не будет; если горит мебель, дым пойдет серый, а если мебель с синтетикой – оранжевый; от битума, если в квартире перекладывают паркет, – черный… Знает диспетчер эти нюансы – пошлет те силы, что нужны… Ты, Витя, не обижайся за поучения, потом сам поймешь, как важны эти мелочи… Вот, скажем, голос заявителя; как не бывает двух одинаковых пожаров, так не бывает и двух одинаковых заявителей. Один возбужден, у него стресс, он злится, зачем это у него спрашивают цвет дыма, этаж – о таких формалистах хоть в «Крокодил» пиши! А ты попробуй найти к нему ключик, ведь для тебя такая информация – хлеб насущный! От цвета дыма зависит, какие специальные службы должны немедленно выехать, от этажа – нужна ли автолестница, от номера подъезда – с какой стороны приблизиться, ведь иные дома нынче растягиваются метров на триста… А другой заявитель говорит спокойным и ровным голосом, но это вовсе не значит, что пожар пустяковый – просто человек волевой, с самообладанием. Бывает, истерик с воплями и плачем вызывает на сущую ерунду, а хладнокровный, не потерявший головы, дает неоценимую информацию о крупном пожаре. Сразу тебе это не дастся, Витя, да и какое дело дается сразу?

И дальше, – продолжала Нина Ивановна. – Иной раз по одному адресу идут десятки заявок: «Горит, спасайте!» А там ничего серьезного, просто в домах много телефонов, и каждый, кто видит загорание, считает долгом позвонить. В другой же раз бывает, что один-единственный звонок – из района новостроек, например, где пока что имеется только телефон-автомат, наводит на крупный пожар. Особенно в ночное время – ночью ложные вызовы бывают редко, ночью «шутники» спать любят.

– Одного мы как-то выявили, – вспомнил Круглов. – Бабка из соседней квартиры разоблачила: «То он „скорую“ вызывает, то „горгаз“, то пожарных!» Отключили у него телефон – в порядке воспитания.

– Повезло, – завистливо вздохнула Нина Ивановна. – С мальчишками проще, они крикнут в трубку: «Пожар!» – и отбой, а когда такие артисты звонят, с надрывом – лучше перестраховаться… А мы тоже иной раз бываем хороши, не безгрешные. Помнишь, ты в октябре на Железняковской трехкомнатную квартиру тушил на седьмом этаже? Не удивляйся, я-то все пожары помню, ночью разбуди – расскажу; так вот, поработал ты хорошо, только водичку не очень экономил, с размахом поливал, и я за тебя подумала, спецслужбу выслала нижние этажи от наводнения спасать. Пожар не только следует потушить – нужно еще сделать это культурно, а то от огня убытков бывает на рубль, а от воды – на тысячу. Не обиделся? И не надо, я тебя, может, тогда от выговора спасла – с нижних этажей заявок было больше, чем с твоего седьмого. Поехали дальше. Вот ты, видела, скривился и небось про себя чертыхнулся, когда я лестницу послала кошку снимать. Правильно скривился – не наше дело из пушек по воробьям стрелять. Но ты голоса бабушкиного не слышал! Не просила – умоляла. Уж очень та кошка, видать, ей дорога была, единственная, может, отрада в ее опустевшем доме. А вот с неделю назад по похожему делу другая заявительница звонила, не как человек к человеку обращалась, а как хозяйка к прислуге: «Немедленно вышлите, я такая-то…» Ключи она забыла и дверь захлопнула, через балкон на восьмом этаже требовала забраться и квартиру ей открыть… Слышал, да?

– Слышал и возмущался, – кивнул Круглев. – Только подробностей не знаю.

– Я ответила, чтобы слесаря из домоуправления вызвала, не стану я тридцатиметровку гнать, она, может, через минуту для настоящей работы будет нужна. «Да ты знаешь, кто с тобой говорит?» – «Знаю». И я просто повесила трубку.

– Я бы не сдержался, – процедил Круглов.

– И зря, – возразила Нина Ивановна. – С твоего голоса начинается пожарная охрана, по нему судят, кто мы такие… Еще о нюансах, – Нина Ивановна улыбнулась, – доверительно, Витя, секрет фирмы! Это я тебе привела легкий пример, самый трудный разговор бывает с начальством, поскольку никогда не знаешь, с какой ноги оно встало. Бывало, звоню я Савицкому: «Так, мол, и так, товарищ полковник, третий номер». – «А ты Кожухову и Головину сообщила?» – «Так точно, сообщила». – «Что, сразу не могла мне позвонить?» Это первый вариант, теперь второй: «А ты Кожухову и Головину сообщила?» – «Нет, товарищ полковник, вам первому». – «Их раньше надо информировать, службы не знаешь!» Так что начальство бывает капризное, особенно если ночью его поднимаешь. Поэтому соображай, пожар пожару рознь, на объекте, может, и второго номера нет, а иной РТП с перепугу третий объявляет! Все взвесь, разберись и решай, стоит ли вымотанного за день полковника с постели поднимать, ведь не его одного поднимаешь – всю семью, жена-то уж наверняка больше не уснет…

– Слишком много нюансов, – вздохнул Круглов. – У нас их было всего три – выехать, потушить и доложить, вот и весь секрет фирмы!

– Ну, теперь у тебя этих нюансов будет куда больше, – пообещала Нина Ивановна. – Загорание в квартире – случай элементарный, а ты себе представь ситуацию, когда несколько пожаров происходят одновременно, и каждый нужно качественно потушить. Представил? Так-то… Высылаешь силы на объект, на другой, а в мозгу вертится – как бы не обездолить четвертый, пятый… Такую передислокацию техники машина еще решать не научилась: только мгновенная реакция и интуиция старшего диспетчера и может помочь. И опыт, конечно.

А про себя подумала: вот и изнашивается сердце, нервная система – от этих самых мгновенных реакций, от давящей, как многопудовый груз, ответственности за жизнь и здоровье людей…