Читаем без скачивания Корнет Савин - Арм Коста

— Конечно, — тут же засуетился старик, — я в журнале все данные храню.

Толстый амбарный журнал с пожелтевшими страницами, хранившими записи о приходе и расходе вещей, издавал запах древности и свечного сала. Полистав для приличия, скупщик открыл помятую страницу и ткнул пальцем в нужное место:

— Вот, пожалуйста! Вам записать? — он вкрадчиво заглянул в лицо следователя.

Путилин просмотрел запись и махнул рукой.

— Адрес, скорее всего, ненастоящий, — он повернулся к полицейским, ожидавшим сзади. — Но я знаю, где искать. Все за мной.

Сыщик стремительно направился к выходу, но вдруг резко остановился и вернулся к Израилю Израилевичу, запиравшему сейф.

— Бриллианты сюда!

От неожиданности Израиль Израилевич присел и схватился за сейф рукой. Его лицо покрылось пятнами, а на лбу выступила испарина.

— Так я же за эти бриллианты деньги отдал! Свои, кровные! — сдавленно проговорил он.

Путилин злобно сдвинул брови и зашипел:

— Ты торговаться со мной будешь?

Глубоко вздохнув, Израиль Израилевич обречённо сгорбился, всхлипывая и жалобно бормоча, отпер злосчастный сейф и вытащил из него драгоценные камни. Безропотно, но с невыразимой скорбью на лице он протянул их Путилину. В глазах следователя не было ни капли жалости. Он схватил свёрток и бросился на поиски Савина. Полицейские рванули за ним, как свора послушных гончих, оставив несчастного скупщика в одиночестве.

13.

Насвистывая праздничный марш, Савин уверенно поднимался по парадной лестнице с огромным букетом роз. Остановившись у входных дверей, он прокашлялся, осмотрел ещё раз свой костюм и громко постучался. Ответом ему была полнейшая тишина. Савин подождал несколько минут, затем прижался ухом к двери. Ни топота ног, ни шороха! Тогда Николай громко позвал:

— Фанни, солнышко, открывай, это твой котёнок!

Ожидая, что возлюбленная отзовётся радостными восклицаниями, он ещё раз прислонил ухо к двери. Опять ни звука! Савин постучал настойчивее, стараясь сохранять деликатность.

— Фанни, у меня для тебя сюрприз, поторопись!

Корнет знал, что эти слова точно подействуют. Но за дверью по-прежнему никто не отвечал. Раздражённый Савин стал порывисто дёргать за ручку, потом навалился на дверь плечом и попытался вломиться внутрь. Твёрдые дубовые доски не поддавались. Не выдержав, гость стал барабанить что есть мочи.

Дверь соседней квартиры отворилась, из неё обеспокоенно выглянула старушка:

— Ты чего тут скандалишь? Сейчас городового позову!

Савин дерзко посмотрел на неё и вытер пот со лба.

— Бабушка, какой городовой? Я сам полицейский, — бесцеремонно заявил он. — Лучше скажите, где Фанни?

Старушка хмыкнула и смерила юного нахала подозрительным взглядом.

— Ещё чего!

С этими словами пожилая дама демонстративно захлопнула дверь, не желая беседовать с тем, кто не умеет вести себя прилично.

Растерянный Савин решил разговорить старушку. Он чувствовал, что она что-то знает, поэтому подошёл к её двери и произнёс грозно, как разговаривают полицейские:

— Мадам, это не содействие полиции. Вы помогаете беглой преступнице. А ну-ка, откройте!

Молчание за дверью означало, что соседка Фанни раздумывает. Расчёт Савина оказался верным. Вскоре старушка ответила сквозь дверь недовольным голосом:

— Уехала она ещё с утра, со всеми вещами.

Савин озадаченно посмотрел на запертую дверь. Фанни уехала, значит, решила окончательно бросить князя. Нужно как можно скорее разыскать её! Ведь Фанни наверняка где-то ждёт его и нервничает.

— И куда же он уехала? — уточнил он.

Соседка ответила с явным упрёком в голосе:

— Мне почём знать? Она мне что, родственница? Да и… к слову сказать, эта барышня последнее время редко здесь появлялась… Ступай на вокзал, может повезёт — там её застанешь.

Савин нетерпеливо потребовал:

— Так, немедленно откройте дверь! А то я вас арестую!

В ответ старушка недовольно крякнула и осторожно приоткрыла дверь на ширину ладони.

Однако Савин и не думал больше напирать на несчастную, а сунул в дверной проём свой букет.

— Держите, мадам, это вам.

— За что? — растерялась старушка, шире приоткрыв дверь и недоумённо уставившись на шикарный букет.

— За содействие полиции! — по-военному отрапортовал Николай и кинулся вниз по лестнице, насвистывая на ходу какой-то весёлый мотивчик.

«Ещё немного, и мы с Фанни пройдём под руку, как муж и жена, прямо по этой лестнице, и старушка ещё не раз поприветствует меня, словно знатного офицера», — радовался корнет.

На душе его было легко и радостно, как в тот день, когда Фанни согласилась стать его возлюбленной. Выйдя из парадного, он заметил извозчика, который только что привёз седоков к соседнему дому.

— Стой, стой, голубчик! Сколько возьмёшь до Варшавского вокзала?

— Полтину, — нахально ответил тот, выставив вперёд рыжую бороду.

Цена была непомерно высокой, но корнет не стал спорить. Сейчас главное — догнать свою любовь, чего бы это ни стоило.

Трясясь в карете, Савин мечтательно рассматривал прохожих и чувствовал невероятную гордость. Красавица Фанни бросила великого князя ради него, Николая! Она будет носить кольцо его бабушки! От умиления по щекам его потекли слёзы.

В карете было слишком душно, и Савин решил приоткрыть окно. Он потянулся к ручке, но экипаж вдруг резко остановился, из-за чего корнета качнуло вперёд. Заветное кольцо выпало из его рук и покатилось под сиденье.

Савин заорал на извозчика что есть мочи:

— Эй, аккуратнее! Чего остановился? Я спешу! Поезжай давай!

Он заглянул под сиденье. К счастью, кольцо не пришлось искать долго — оно блестело в пыли рядом с левым сапогом Савина. Николай потёр драгоценность о брюки и уже собирался положить обратно в бархатную коробочку. Но дверца кареты вдруг распахнулась, и перед корнетом предстал полицейский. Он посмотрел на Савина так грозно, как на злостного преступника.

— Сударь, вам известно, кого вы остановили?! — сердито воскликнул Николай. — Закройте дверь, вы мне мешаете.

Но следователя Путилина не так-то просто было сбить с толку.

— Корнет Савин, вы обвиняетесь в краже драгоценностей из Мраморного дворца, — сурово произнёс он.

Эти слова показались Савину каким-то недоразумением.

— Какие ещё драгоценности? Я адъютант его высочества великого князя Николая Константиновича!

Корнет гневно скривился, чтобы придать уверенности своим словам.

— Уже нет, — отрезал полицейский и крепко ухватил Савина за локоть, побуждая выйти из кареты.

Корнет отдёрнул руку. Но тотчас же к нему подскочили ещё двое полицейских, скрутили его и выволокли из кареты, словно жалкого карманного воришку. Не понимая, в чём дело, Савин попытался вырваться из их рук. Поднялась возня. Обручальное кольцо, которое корнет не успел спрятать в карман, выпало из его руки и покатилось по брусчатке.

— Стойте, подождите! — закричал Савин, наклоняясь за бабушкиным подарком.

Но полицейские лишь крепче скрутили его и потащили к служебной карете.

— Кольцо, моё кольцо! — кричал корнет.

Теперь это были скорее крики отчаяния. Николай видел, как его единственная фамильная ценность провалилась в канализационный сток.

Полицейские запихнули Савина в чёрную карету.