Читаем без скачивания Рассказы - Михаил Пухов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И на вас напали чудовища?
Он поморщился.
— Я вынул из кобуры излучатель и шагнул внутрь. План звездолета я знал. Все входы соединены туннелями с рубкой управления. Раньше я много читал о навигационных приборах Пятой культуры. Да и очевидцы рассказывали. Мне хотелось увидеть это своими глазами. Профессиональное любопытство, если угодно. До рубки было километра полтора. Воздуха в скафандре оставалось на два часа. Стены туннеля, слегка загибаясь, уходили вдаль. Странные стены. Там ветерок дул вдоль туннеля — слабенький, почти неощутимый. Вентиляция или просто сквозняк. Но за миллионы лет он такое сделал за стенами — никогда не поверил бы, если бы кто рассказал. Он все скруглил, загладил все неровности. Отполировал стены до блеска.
В общем, там было чисто и светло. Я вложил излучатель в футляр, защелкнул крышку. Возможно, не так уж страшны эти старые звездолеты. Никакого движения не замечалось даже в боковых коридорах — дорогах в глубь корабля. Я шел и размышлял о разных вещах. В основном о том, как попроще представить себе миллион лет. Задумавшись, я не заметил, как обстановка в туннеле изменилась. Стало темнее, от сглаженных выступов потянулись длинные тени. И моя собственная тень извивалась впереди, на магнитном полу и стенах. Я брел неизвестно куда. Справа зияли отверстия боковых ответвлений. Незащищенный, я шагал по открытому месту, а из узкой черноты нор за мною кто-то следил.
Это было как наваждение. От тишины, полумрака, ритма шагов… Я остановился. Но впереди, сливаясь с моей тенью, шевелилось что-то черное, длинное.
Как толстая слепая змея, оно двигалось там, неуклюже тыкаясь в стены. Оно меняло форму у меня на глазах, а потом размеренно закружилось, становясь вывернутым наизнанку смерчем с нацеленной на меня глубокой воронкой. Вращение замедлялось.
Отступать я не привык. Я вновь расстегнул кобуру и приблизился к черной воронке.
Она уже не вращалась. Как чья-то симметричная пасть, она застыла поперек туннеля, и ее края сливались с его стенами. По внутренней поверхности воронки бежали концентрические волны.
Я стоял перед ней неподвижно.
Черные волны сходились в центре воронки, утихая. Я заметил, что воронка мелеет. Она распрямлялась, становясь гладкой мембраной, отделявшей меня от цели.
Я торопился, но время и кислород у меня еще были. Я стоял неподвижно. Мембрана была упругой, кто-то наделил ее простейшим из инстинктов… вы знаете, о чем я… Время от времени она вздрагивала, словно чего-то ждала.
Я положил руку на излучатель.
Мембрана напряглась, стала заметно тверже.
Я снял руку. Мембрана снова расслабилась. Стояла, боязливо подрагивая, и почему-то напомнила мне собаку. Бездомную собаку, ждущую, чтобы с нею заговорили.
Она загораживала мне путь, но я к ней хорошо относился. Время у меня пока было. Я сел перед нею на гладкий вогнутый пол.
«Я тороплюсь, — сказал я ей. — Мне хочется попасть в рубку, и у меня мало воздуха. Ты меня понимаешь?»
Казалось, она внимательно слушает.
«Пусть это прихоть, — сказал я, — но мне очень хочется там побывать. Пропусти меня, пожалуйста».
Она заколебалась.
«Пожалуйста, пропусти меня в рубку», — еще раз попросил я.
Задрожав, она медленно расступилась. И я пошел дальше.
— А пистолет? — напомнил я, когда он замолчал. — Куда он делся? Вы обещали…
— Да, — сказал он неопределенно, — потом я оказался в рубке. Я долго пробыл там, разглядывая диковинные приборы, назначение которых знал из книг. Самым любопытным был шар в центре рубки. Специальной тонкой иглой я прокалывал в нем отверстия, и против них на сферических стенах загорались звезды, как изображение в планетарии. Если бы я нарисовал на шаре настоящее звездное небо какого-нибудь района, корабль немедленно перенес бы меня туда. Но вероятность случайного совпадения ничтожна, и я мог забавляться сколько угодно. Вдруг в разгаре своих занятий я обнаружил, что прошло уже больше часа и что нужно срочно возвращаться к зонду, если я не собираюсь остаться здесь навсегда. Я побежал к зонду.
— Понятно. — Разумеется, я был разочарован. — Короче, вы оставили пистолет в рубке.
— К сожалению, нет. В туннеле я снова наткнулся на мембрану. Она ждала меня, виляя несуществующим хвостом. Мы хорошо относились друг к другу. Казалось, все было как в прошлый раз. Но вы понимаете, что ситуация изменилась.
«Пропусти меня, пожалуйста, — сказал я ей. — Я очень тороплюсь».
Она уловила нетерпение в моем голосе и заколебалась.
«Пожалуйста, пропусти», — еще раз попросил я.
Она напряглась, стала плотнее.
«Пропусти», — повторил я. Спокойно, как мне казалось.
Она сделалась еще тверже. Я ее понимал, но у меня не было времени. Я уже ничего не мог с собой поделать.
«Немедленно пропусти меня! — крикнул я. — Ты меня слышишь?»
Она дрогнула, подалась назад, уплотнилась и стала глухой, как стена крепости.
— И вы…
— Да, — сказал он. — Если бы у меня не было излучателя, все было бы по-другому. Я нашел бы нужные слова. Но…
Он замолчал, потом сказал:
— С тех пор у меня не было случая, чтобы оружие было действительно необходимо. Это естественно. По-моему, оружие есть орудие зла и еще то, чем борются с вооруженным злом. Но даже войны, о которых никто давно не вспоминает, выигрывались не только оружием. Тем не менее у вас на поясе висит «универсальный инструмент», который, как вы правильно выразились, «и оружие тоже». Ясно, что продолбить дырку можно не только в стене. Вы им пользуетесь, потому что оно у вас есть. Только поэтому. Вы никогда не охотились?
— Нет.
— Жаль, — сказал он. — Вы бы поняли лучше. Когда входишь в лес с ружьем, все меняется. По-другому реагируешь на все: на звуки, запахи… И смотришь не так, и идешь иначе, и думаешь. Словом, ты другой человек. Понимаете?
Потом он сказал:
— И наоборот — без оружия ты тоже другой человек.
Он ушел, а через полчаса объявили рейс на солнечную систему, и я в толпе других двинулся на посадку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});