Читаем без скачивания Стрелы на ветру - Такаси Мацуока

– Господин Мукаи умер, – сказал Гэндзи.

– Князь Гэндзи, но что же нам теперь делать? Раз господин Мукаи умер, мы остались без хозяина. У него нет наследников. Наверное, сёгун конфискует его владение.

– Вы – верные вассалы вернейшего и самоотверженнейшего из друзей, – сказал Гэндзи. – Всякий из вас, кто пожелает, может поступить ко мне на службу.

– Тогда отныне мы – ваши вассалы, князь Гэндзи. – Бывшие военачальники Мукаи низко поклонились новому господину. – Ждем ваших распоряжений.

– Превосходно! – подал голос Каваками. – Как это трогательно, как драматично! Возможно, когда-нибудь это превратится в эпизод из пьесы кабуки, посвященной вам, князь Гэндзи.

Он восседал на коне и смотрел на них сверху вниз, с обычным своим самоуверенным видом. Его окружали люди Мукаи, но из трепета перед его высоким рангом обращались с Каваками скорее как с гостем, чем как с пленником. На фоне всех окружающих, только что вышедших из горнила боя, одежды Каваками и его адъютанта казались просто-таки вызывающе чистыми.

– Сойди с коня, – велел Гэндзи.

Каваками нахмурился:

– Я бы посоветовал вам не увлекаться сверх меры. Ничего ведь не изменилось, за исключением ваших шансов выжить.

Каваками никогда не был особенно искусным фехтовальщиком. Его искусство заключалось в другом. Это было знание, которым Окумити якобы владели лучше, чем кто-либо другой. Какая, однако, ирония судьбы!

– Если вы поведете торг разумно, то можете на самом деле получить значительную выгоду. Я бы предложил…

Гэндзи схватил Каваками за руку, сдернул с седла и швырнул на землю.

Каваками, кашляя и отплевываясь, поднял голову. Теперь его лицо было измазано в кровавой грязи.

– Вы!..

Меч Гэндзи взлетел над его головой и опустился, перерубив шею почти у самых плеч. Голова хлопнулась на землю. В воздух мгновенно ударил алый фонтан – и быстро иссяк, когда давление крови в жилах упало. Труп распластался в грязи; голова, удерживаемая хрящом, валялась между плечами; на лице, обращенном к небу, застыло ошеломленное выражение.

Гэндзи взглянул на адъютанта. Когда Каваками говорил о происхождении Хэйко, тот находился в шатре.

– Князь Гэндзи!.. – взмолился адъютант.

– Убейте его, – приказал Гэндзи.

Двое воинов, стоявших по бокам от адъютанта, ударили одновременно. Труп рухнул на землю тремя кусками: голова, правое плечо и все прочее.

Гэндзи перевел взгляд на сбившихся в груду пленников. Их было около трех сотен. Рядовые самураи. Вряд ли они знали что-нибудь важное. Каваками всегда стремился быть самым осведомленным и терпеть не мог делиться сведениями. Так что мало кто мог быть посвящен в эту тайну. Адъютант ее знал. Возможно, Мукаи тоже. Кто еще? Жена Каваками? Его наложницы? Другие гейши? Даже если он примется убивать направо и налево, всегда останется возможность упустить кого-то. Но теперь, когда Каваками мертв, это уже не так страшно. Кто посмеет выступить с таким вопиющим утверждением, не имея надлежащих доказательств? Вот он, ключ ко всему! Надлежащие доказательства!

– Проверьте монастырь, не заложена ли еще где-нибудь взрывчатка, – распорядился Гэндзи. – Если все чисто, приготовьте купальню.

– А как быть с пленными, господин?

– Отпустите их. Но без оружия.

– Да, господин.

С доказательствами он разберется – сразу же, как только сможет. А пока надо подумать о предстоящей встрече с сёгуном.

Каким-то чудом Сэйки уцелел во время мощного взрыва в монастыре. Когда стрелки Мукаи извлекли его из-под изуродованных трупов Масахиро и его коня, Сэйки был жив. Он с трудом держался на ногах, и когда отряд двинулся к Эдо, Сэйки понесли на носилках. В ушах у него до сих пор звенело, и за этим звоном он почти ничего не слышал. Но сильнее всего Сэйки печалило то, что он не видел, как Каваками лишился головы. Вот на что он с удовольствием бы полюбовался. Сэйки решил, что попросит Хидё рассказать об этом во всех подробностях, как только его слух восстановится хоть отчасти.

Итана Круза в монастыре не оказалось. Но где-то он да был, и он был жив. Старк оглянулся на монастырь. Он проезжал здесь уже во второй раз и запомнил дорогу. Теперь он сможет добраться сюда из Эдо.

И он найдет Итана Круза.

Эмилия не ощущала под собою седла. Она почти не чувствовала собственного тела. Глаза ее были открыты, но окружающие картины не доходили до сознания девушки.

Она была в шоке.

Столько крови!

Столько смертей!

Эмилия пыталась припомнить что-нибудь утешающее из Библии. Но ей ничего не приходило на ум.

В тот миг, когда казалось, что все они вот-вот умрут, Гэндзи встретился с ней взглядом и улыбнулся прежней, знакомой улыбкой. Но теперь он снова принялся избегать ее. Он старался этого не показывать, но от Хэйко это не скрылось. Она вообще очень хорошо улавливала всяческие нюансы и оттенки.

Что же такого Каваками сказал Гэндзи во время их встречи?

Лежавшая на носилках Ханако смотрела на Хидё. Она очень гордилась им. С каждым критическим моментом он совершенствовался и становился все храбрее и сосредоточеннее. Он даже на коне теперь сидел по-иному. Хидё постепенно становился прекрасным самураем. Ему теперь не хватало лишь одного – подходящей жены.

– Я освобождаю тебя от супружеской клятвы, – сказала Ханако и отвернула голову.

Ни единой слезинки не скатилось по ее щеке. Ханако старалась дышать ровно, чтобы не выдать своей боли.

Хидё повернулся к едущему рядом Таро:

– Она бредит.

– Я больше не гожусь тебе в жены, – повторила Ханако.

– Да, совершенно явственный бред, – согласился Таро. – Но ведь даже самые могучие воины, страдая от ран, в бреду часто бормочут какую-то нелепицу. Наверное, причиной тому потеря крови и сильное потрясение.

– Тебе нужна здоровая спутница жизни, – добавила Ханако, – а не калека, вызывающая насмешки или жалость.

Хидё и Таро продолжали игнорировать ее слова.

– Ты видел, как она бросилась под меч? – спросил Хидё.

– Это было потрясающе! – отозвался Таро. – Я видел такое только в пьесах кабуки, а в жизни – ни разу!

– Всякий раз, увидев ее пустой рукав, я с благодарностью буду вспоминать, как она спасла мне жизнь, – сказал Хидё.

– Я не смогу ни удержать поднос, ни правильно взять чайничек или кувшинчик с сакэ, – сказала Ханако. – Кто захочет, чтобы ему прислуживала однорукая калека?

– К счастью, ее правая рука цела, и она может держать оружие, – заметил Таро. – Мало ли, вдруг опять случится такое, что ей придется встать рядом с тобой.

– Да, верно, – согласился Хидё. – И одной руки вполне хватит, чтобы поднести к груди младенца и чтобы поддержать малыша, который учится ходить.