Читаем без скачивания Аутсайдер - Оливия Каннинг

За матовым стеклом двери появилась тень. Мгновение спустя дверь открылась, и на пороге с широко раскрытыми глазами оказался ее отец. У него появилось еще несколько морщин, его седеющие волосы были немного тоньше на макушке, и он похудел, по меньшей мере, на десять фунтов с тех пор, как она видела его в последний раз. И все же он выглядел чертовски хорошо.

— Сюрприз! — сказала она, обнимая его и прижимая к себе.

Папа едва поднял руки, прежде чем сказать:

— Это тот парень?

Она услышала, как ботинок Трея заскрипел по цементной ступеньке, когда он выпрямился.

— Так ты знаешь? — Спросила Рейган, откидываясь в сторону и надевая свою улыбку «я-самая-счастливая-женщина-на-свете». — Я выхожу замуж!

— Как я мог не узнать? — спросил папа усталым тоном. — Это все, о чем говорят все на работе сотрудники, администрация, студенты. Мне пришлось взять выходной, просто чтобы отвлечься от всей этой болтовни.

— Сегодня вечером мы выступаем с концертом в Литл-Роке, поэтому я подумала, что должна привести его, чтобы представить тебе. — Она взглянула на Трея, который был примерно на пять оттенков бледнее обычного — почти прозрачный. — Это Трей Миллс. Мой отец Гэрри.

— Приятно познакомиться с вами, сэр, — сказал Трей, вытирая руку о брюки и протягивая ее отцу.

— Ты никого не обманешь, — сказал папа. — Я знаю, кто ты. То, кто ты есть. Ты рок-звезда. — Он произнес это так, как будто произносил самую отвратительную пару слов во всем английском языке. — Грязный, накачанный наркотиками, чрезмерно сексуальный, аморальный, развратный кусок дерьма.

— Вы правы, — сказал Трей. Рейган была почти уверена, что никогда еще не любила его так сильно.

— Папа, — сказала Рейган, — не будь придурком. Ты даже не знаешь его.

— Я знаю все, что мне нужно знать. — Он повернулся спиной и зашаркал в дом, но, к удивлению Рейган, не захлопнул дверь у них перед носом.

— Я когда-нибудь упоминала, что моя мама убежала в турне за рок-группой и так и не вернулась? — прошептала Рейган Трею.

— Э-э, нет. Ты не упомянула об этой важной детали.

— Моя вина. — Она взяла Трея за руку и переступила порог, ведя его в дом. Она сразу же заметила изменения. Вместо потертого бежевого ковра было положено теплое коричневое дерево с широкими досками. — Полы выглядят великолепно, папа.

— Я сделал их перед прошлым Рождеством, — сказал он. — Не то чтобы ты это знала.

Она провела Рождество с семьей Итана, потому что каникулы с ними были действительно приятными. Этот факт не заставил ее чувствовать себя менее виноватой.

— Я проведу это Рождество с тобой. Я и Трей. Я обещаю.

— Или Вы можете приехать в Калифорнию и провести Рождество с нами, — предложил Трей. — Убираться подальше от холода. У моих родителей есть потрясающий бассейн.

— Конечно, у них есть, — сказал папа, исчезая в маленькой кухне рядом с гостиной. — Так когда должен родиться ребенок?

Трей нахмурил брови и посмотрел на Рейган.

— О чем он говорит?

— Я не беременна, папа, — сказала она, когда они вошли на кухню и обнаружили, что он наполняет чайник в раковине.

— Тогда почему ты так спешишь выйти замуж?

— Может быть, потому, что я люблю его. Может быть, потому, что все его любят. Ты мог бы тоже полюбить его, если бы дал ему шанс.

— Я сомневаюсь в этом. — Он поставил чайник на плиту и включил конфорку.

— Мы надеемся, что Вы приедете на свадьбу, — сказал Трей. — Через две субботы после следующей. В Лас-Вегасе.

— Конечно, это так.

— Папа, пожалуйста. Неужели ты не можешь хоть раз порадоваться за меня?

Он долго смотрел на нее, и она была уверена, что он собирается хотя бы улыбнуться, но вместо этого он повернулся к холодильнику и достал коробку яиц. Трей потянулся к ее руке, и она с благодарностью взяла его, сжимая его пальцы так, как будто никогда его не отпустит. И, честно говоря, она бы так и сделала. Никакое неодобрение со стороны отца не могло изменить ее отношения к нему. Как и к Итану. Она была рада, что не заставила его пойти с ней. По крайней мере, один из них мог избежать этого чувства осуждения.

— Мы закажем для Вас билет на самолет и номер в отеле, — сказал Трей. — Вы просто должны появиться.

— Возможно, я буду занят в эти выходные, — сказал он, доставая миску из шкафа и разбивая в нее два яйца.

Их не пригласили разделить с ним завтрак; это был его способ сказать им, что они не задерживаться. Что случилось с ее некогда близкими отношениями с отцом? Неужели она безвозвратно разрушила их, уйдя? Она устало вздохнула и прижала кончики пальцев к брови. Она не хотела спорить о своем решении стать взрослой вопреки его желанию. Не тогда, когда нужно было спорить о более важном вопросе.

— Думаю, тогда мы оставим тебя завтракать, — сказала она. — Трею нужно принять несколько тяжелых наркотиков, а я просто должна отсосать несколько чужих членов перед обедом.

Трей поморщился от ее провокации, но она не могла остановиться.

— Уезжаешь так скоро? — Папе, похоже, было все равно, так или иначе.

— Ага. И я возьму с собой бабушкину виолончель. — Она направилась в кабинет, где провела бесчисленные часы, репетируя, и не только потому, что на этом настоял ее отец, но и потому, что ей нравилось играть.

Папа прошел через заднюю часть кухни и коридор, захлопнув дверь в кабинет и твердо встав перед ней.

— Ты не можешь этого сделать, — сказал он, его голубые глаза сверкали за очками в квадратной оправе.

— Она моя. Она оставила ее мне.

— Ее там нет. Я ее продал.

Рейган уставилась на него, открывая и закрывая рот в ошеломленном неверии.

— Он лжет, — сказал Трей, встав позади Рейган, и взяв ее за плечи руками.

— Ты обвиняешь меня во лжи в моем собственном доме? — взревел папа.

— Именно так, — сказал Трей. — Есть кое-что, что Вам, вероятно, следует знать обо мне. Мне абсолютно наплевать, что Вы обо мне думаете. Я здесь ради Рейган и только ради Рейган. И ей не все равно, что Вы о ней думаете.

— Хорошо, — сказал папа.

— Это нехорошо, это ужасно. Вы пытались подавить ее дух всю ее жизнь или только с тех пор, как она начала думать самостоятельно?

— Я не...

— Это так! — крикнул Трей, вскинув руку для пущей убедительности. — Может быть, если бы вместо того, чтобы пытаться найти недостатки в своей дочери, Вы могли сосредоточиться на всем удивительном в ней — ее таланте, ее страсти, ее чувстве