Читаем без скачивания Легион павших. I - III Акт - Эри Крэйн

Аелитт посмотрела на мальчика и коснулась пальцем кончика его носа.

— Но вернется он или нет, решать не мне, — продолжила она. — А тебе, мышонок. Делай, что я велю, и Оока сегодня же вернет Фло домой. Или же не делай ничего. Он всего лишь деревенский мальчишка. Не знатного рода и не из богатой семьи. О нем никто не вспомнит, кроме его родителей.

Фло поднял на Аелитт непонимающий взгляд, и на его глазах выступили слезы.

— Тише, не нужно плакать, — Аелитт присела рядом с мальчиком, мягко сжала его плечи. — Я не сделаю тебе ничего плохого. Если он так не решит, — она перевела взгляд на Къярта. Мальчик тоже посмотрел на него.

Къярт скрипнул зубами.

Аелитт, чертово чудовище.

— Побудь с Оокой, Фло, я закончу здесь кое-какие дела и сразу приду.

Къярт невольно дернулся, когда Аелитт выпроводила мальчика за дверь.

— Или ты хотел, чтобы он остался и все увидел? — она вопросительно посмотрела на него. — Я могу заставить его смотреть, если это то, что тебе понравится, мышонок. У вас, некромантов, порой такие дивные желания.

Как же ему хотелось дотянуться до нее. Коснуться хотя бы кончиком пальца — ему бы хватило и этого, без всяких сомнений. Нужно только чтобы она приблизилась.

И Аелитт подошла. Вновь ослабила цепи. Выбрав удобный момент, Къярт попытался схватить ее, но она оказалась быстрее. Сжала запястья обеих рук, впившись ногтями, и прижалась грудью к спине.

— Хватит вредничать, мышонок. Или я сочту, что неправильно истолковала твой взгляд.

Она выпустила его из хватки, когда в зал ввели очередного бритоголового парня с рисунком змеиной чешуи по всему телу.

— Я хочу узнать твое решение, мышонок, — Аелитт встала за спиной приговоренного.

Чертова Аелитт. Если он не даст ей желаемое, она убьет мальчика. А затем приведет следующего ребенка. Уповать на то, что она решит, что ошиблась, и Къярту просто плевать, не стоило. Как она и сказала, его взгляд был слишком красноречив. Но даже если она решит попробовать что-то другое, готов ли он пожертвовать жизнью ребенка? Окажись на его месте Райз, и Къярт был уверен: тот даже и раздумывать не стал бы. Да и что тут думать? Подчинись ей один раз — и придется подчиняться все последующие.

Но Къярт не смог. Понимал, что продолжать ничего не делать — верное решение, но не смог переступить через себя. И пусть в голове громыхал голос Райза, что спасая одну жизнь сейчас, позже он погубит в разы больше, Къярт укрылся за верой в то, что Аелитт не остановится на одном только этом мальчике и будет приводить детей одного за другим, пока он не сдастся.

— Верное решение, мышонок, — она прочла все в его взгляде и коснулась макушки стоящего на коленях парня. — Я встречу тебя на той стороне, мой воин. Забирай его, мышонок.

Она отступила на шаг назад, и Къярт коснулся его плеча.

Внутри приговоренного было невероятно много энергии. Не столько, сколько в спруте, но в разы больше, чем у Дамериона. Она хлынула в руку жидким огнем, на мгновение одурманила сознание.

Когда парень замертво упал на камень у его ног, Къярт замер. В глазах женщин читалось непонимание и даже капля осуждения. Аелитт же торжествовала.

— Первый уровень, мышонок. Я жду.

Къярт опустил взгляд. Если выкинуть какой-то фокус, она точно убьет ребенка. А он толком ничего не знает о ее силе, силе ее помощниц и силе того, кого он должен был призвать. Делать ставку на то, что бритоголовый сможет с ними справиться — безумие. Нет, Аелитт не стала бы так рисковать, тем более если она не первый раз имеет дело с некромантом.

Одной рукой Къярт коснулся головы парня, другой — своего предплечья. Пусть сейчас он ничего не может противопоставить Аелитт, но это изменится, когда он узнает о ней и о месте вокруг больше. Он надеялся, что сможет это изменить.

Окунуться в заводь было подобно глотку свежего воздуха. Здесь не было сдерживающих его цепей. Не было Аелитт. Только соленая вода, белоснежный песок и якорь, удерживающий душу Ашши.

Къярт не ожидал, что ему будет настолько приятно увидеть ее — будто он был не один, запертый в клетке, из которой не мог вырваться. Хотел бы он остаться здесь. Но бегство не являлось решением. Тем более когда это было всего лишь бегство внутрь собственного сознания.

От искомой души, как и от всех остальных, веяло жаром. Желая поскорее со всем закончить, Къярт шагнул в нее.

Он родился в этом месте и никогда не покидал его стен. Он рос вместе с другими мальчиками, тогда как девочек воспитывали отдельно. Не знал ни матери, ни отца, только двух женщин, смотрей, которые обучали и тренировали их. Они звали это место гнездом, а себя — фуриями. Когда-то давно так их назвали люди. Так и осталось. У них не было истории, не было прошлого. Только настоящее и Аелитт. Кроме смотрей и тех, с кем он рос, она была единственной, кого он видел. Где-то в гнезде были и другие. Были взрослые, такие как Оока, пусть они и выглядели одногодками. Но для призванных время останавливалось, а значит тому с равной вероятностью могло быть как двадцать, так и все сто. Как долго жила Аелитт никто не знал.

Фурии умели трансформироваться. Участки чешуи, местами покрывающей их человеческие тела, свидетельствовали о том, что у фурии достаточно сил для превращения.

Но детям было запрещено превращаться. Во всяком случае, мальчикам. Их всех ждало «перерождение», в процессе которого они умирали и возвращались в роли призванных — кто-то первого уровня, а кто-то, кому повезет, второго. В царящем в гнезде матриархальном строю для них не было иного пути. Наверное, потому им и запрещали трансформироваться, чтобы они не отрастили крылья и не сбежали на край мира.

Къярт открыл глаза и посмотрел на Аелитт. Точка привязки чернела на руке.

Смотреи двинулись было к призванному, чтобы не дать тому пошевелиться, пока контроль над ним полностью принадлежит Къярту, но Аелитт остановила их:

— Нет. Уйдите, — в ее голосе зазвучали властные нотки, но она тут же смягчилась, когда смотреи покинули зал. — Молодец, мышонок. Ты все делаешь правильно.

Она открыла стоящую на столе шкатулку и достала из нее три иглы, головки которых соединяла тонкая цепь; переступила через продолжающего лежать на полу призванного и затянула цепи.

— Будет немного больно.

Къярт покосился на зависшую над меткой иглу и вздохнул. Что же всех так тянет