Читаем без скачивания Песок, оазис, два верблюда - Анна Шульгина

— Это и была ваша месть? — Самойлов, прихрамывая, прошел на кухню и сел на диванчик, морщась от прикосновения ткани к истыканной пятке.

— Нет, это было бы мелочно с моей стороны, — Ева даже была немного благодарна мужчине, что он отвлек её от мыслей.

— А вы привыкли, если гадить, то по-крупному? — Алексей рассматривал её, словно в первый раз.

Ева сдержанно улыбнулась и дернула плечом:

— Раз уж вы у меня в гостях, может, чай или кофе?

— Нет, спасибо. Давайте просто откровенно поговорим, если представился такой случай, — он жестом предложил ей присесть напротив. Девушка кивнула и устроилась на пуфике, готовая внимать и, может быть, даже прислушаться к его словам. — Отношения с моим братом это ваше личное дело, но все-таки скажу — он ни к кому не относился так, как к тебе, — Алексей сам не заметил, как перешел на «ты», но Ева продолжала молчать, не спеша его одергивать. — Что на это ответишь?

— Что вы правы. Это наше дело, — слово «наше» Ева выделила особенно, — которое вас вряд ли касается.

— Не путай смелость с наглостью, — Алексей наклонился, приближаясь к лицу девушки. — Я не просто так спрашиваю. Если ты собираешься быть с Денисом, нам придется делать вид, что нормально переносим друг друга. Ясное дело, что во внезапно вспыхнувшее между нами чувство он не поверит, но ради него нужно хотя бы перестать кривиться, глядя друг на друга.

— Ну, вот тут вы ошибаетесь, я-то не кривлюсь, не хочу раньше времени морщины нажить. Но идея здравая. Только одно «но», между мной и им ещё ничего не решено, поэтому предложение считаю преждевременным.

Самойлов слушал её речь с каким-то странным выражением лица, словно одновременно сильно удивлялся и пытался сдержать усмешку.

— Это он тебе так сказал, или сама решила?

— Алексей, вы все-таки лезете не в свое дело. Но если уж так заело любопытство, отвечу, только не злоупотребляйте моей добротой — это мои соображения.

— Тогда все понятно, — он кивнул своим мыслям. — Но говорить ничего не буду, чтобы не оказаться виноватым.

Еве, нервничающей все больше из-за долгого отсутствия Дениса, эта светская повинность давалась все труднее, потому, вспомнив утренний разговор с сестрой, она решила немного отвлечь собеседника:

— Как вы назвали ребенка?

— Сашкой, — лицо Самойлова просияло, и девушка с удивлением поняла, что, когда он не хмурится, то вполне даже симпатичен.

— Хорошее имя. Поздравляю, — она встала, собираясь оставить гостя в одиночестве, но тот перехватил её за руку.

— Мне действительно жаль, что пришлось тебя тогда напугать.

— Ваши сожаления вряд ли что-то изменят, — Ева не выдала жестами, насколько ей неприятно это прикосновение. Похоже, что даже приятельских отношений у них не получится. Немного досадно, потому что его жена ей понравилась.

— Да, брат говорил, что ты жаждешь мести, — он, наконец, выпустил её запястье, и девушка с трудом сдержала вздох облегчения.

— По-моему, вполне резонно, учитывая, что я фактически помогла вам вернуть ребенка, а в благодарность за это получила сеанс гоп-стопа.

— Хорошо, что ты хочешь? Денег? Может, мне встать на колени и постучаться лбом о пол? — было заметно, что Самойлов начинает злиться.

— Ну, полы у меня и так чистые, так что, спасибо за предложение, но не нужно. Деньги тоже оставьте себе, вам ещё ребенка растить, пригодятся, — хмыкнула Ева, стараясь не показать, что от этого разговора головная боль у неё только усилилась. — А хочу я морального удовлетворения. Как мне кажется, имею на него право.

— Даже учитывая, что ты вот-вот станешь женой моего брата?

— Кто вам сказал такую глупость?

У Алексея возникло искушение просветить её относительно планов Дениса, но мужчина промолчал. Брат вряд ли будет благодарен, если вот так разболтать суть их конфиденциальной беседы.

— Это мои предположения, — выкрутился он.

— Тогда держите их при себе. А относительно самого вопроса… Если уж мстить, то всем, чтобы никого не обидеть своим невниманием.

— Одно предупреждение — не вмешивай в это мою жену и сына.

— Об этом могли и не просить. Я в любом случае ничего им не сделаю, — девушка поколебалась, но протянула руку. — Все, что было здесь сказано, останется между нами. В присутствии Дениса мы взаимно вежливы и дружелюбны, но ничто не сможет заставить меня уважать вас больше, чем вы того заслуживаете.

— Справедливо, — Самойлов осторожно пожал её ладонь, принимая условия соглашения.

Больше они не разговаривали — Ева ушла в спальню, мужчина же остался на кухне под присмотром Степана, которому гость точно не понравился. Кот уселся на подоконнике, не сводя с Алексея взгляда, в котором плескалось концентрированное презрение.

Автоматически потирая начавшую зудеть рану, девушка металась по комнате, что-то переставляя и не понимая, что она делает и зачем. Когда в квартире раздался голос Дениса, ей захотелось выбежать, кинуться ему на шею и просто так постоять, дыша им и зная, что с ним все хорошо. Но годами воспитываемая в себе сдержанность не позволяла поддаться этому порыву, поэтому Ева замерла на лежащей у окна подушке, только сейчас заметив, что на улице окончательно стемнело, а сама она уже неизвестно сколько времени сидит в неосвещенной спальне.

Почему-то только сейчас до неё дошло, что все уже закончилось. И вряд ли незадачливый любитель размахивать ножом пережил этот вечер. Девушка на секунду пришла в ужас от собственного желания, чтобы это было так. Ведь он живой человек, который дорог кому-то, который чего-то хотел и строил планы… Но, как это не бездушно и эгоцентрично, Ева была рада, что он больше не будет угрожать ей и её семье. Библейские заповеди хороши, как и светлые нормы демократии, но, к сожалению, а может и счастью, ни одни, ни вторые в обычной жизни не применимы. И если выбирать, оставить Щукина в живых и оглядываться весь остаток своих дней, или же сразу решить эту проблему, то она была за второй вариант. Его проблемой была неспособность вовремя остановиться. Ведь Пахомов откровенно намекнул молодому человеку, что не потерпит в своей семье человека с весьма туманным прошлым, но до него не дошло. Ева не знала, да ей это было и не интересно, жених ли подсадил Ирину на наркотики, или же она — его, но факт оставался фактом, придуманный ими «гениальный» план с самого начала полностью курировался главой семейства. Наверное, Илья Алексеевич получал какое-то извращенное удовольствие, ставя таким образом на место немного зарвавшуюся молодую супругу, но это уже их проблемы. Для самой Евы главным было, чтобы эта история, а также обстоятельства трагической кончины молодого человека не стали достоянием общественности. Со всем остальным, включая муки совести, она уж как-нибудь разберется. Тем более, что ей явно не дадут нести ответственность, какой бы она не оказалась, в одиночестве…