Читаем без скачивания Призрачный всадник - Аннабель Ф. Стедман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ИСТИННАЯ ПЕСНЯ НАВОДИТ УЖАС.
ЖДАТЬ ЛИ НАМ МЕСТИ ОСТРОВА?
Вчера бард Марк Берриман на ежегодной Церемонии сёдел для пискунов исполнил истинную песню. С её текстом можно ознакомиться на стр. 5. Она предупреждает о последствиях из-за недавнего убийства дикого единорога и, согласно Дориану Мэннингу, председателю Инкубатора и главе Серебряного Круга, также содержит подсказки, указывающие на преступника. Мэннинг подтвердил, что Ткач всё ещё числится в подозреваемых, но намекнул о появлении в связи с истинной песней новых зацепок. Командующая Кадзама отказалась от комментариев, но напомнила нашему репортёру, что истинные песни часто имеют переносное…
– Появление новых зацепок? – Голос Скандара встревоженно дрогнул. – Вы же не думаете, что речь… обо мне?
Ответом ему стало утвердительное молчание друзей. Он застонал.
Митчелл вздохнул:
– Проблема в том, что, хотя я считаю истинные песни чепухой, многие островитяне придерживаются иного мнения.
Скандар перелистнул до страницы со словами песни. Даже Бобби, отогнав нацелившуюся на её тарелку белку, встала, чтобы прочитать их поверх плеча Фло.
– «Жизнь прервётся, что должна вечно длиться», – зачитал Скандар. – Это явно об убийстве дикого единорога.
– Да, а затем идёт «И все пять защитят его честь». – Фло скользнула глазами по странице вниз. – То есть Остров отомстит за смерть дикого единорога с помощью элементов?
– Как он это сделает? – спросил Скандар. – Или имеется в виду, что наездники будут пользоваться элементами и с их помощью найдут убийцу?
– Про наездников здесь ни слова. Зато есть строчка про наводнения. Думаете, Остров может сам себя затопить? Нам придётся перевозить людей по воздуху в безопасное место! – перепугалась Фло.
Митчелл кашлянул:
– Именно об этом я и говорил: истинные песни – это нагромождение надуманной чепухи. Остров – всего лишь кусок земли, у него нет представлений о том, что такое хорошо и что такое плохо, или чувства справедливости! – Под конец он уже едва не смеялся.
Фло его проигнорировала.
– «Мага тёмного, верного духу…» наверняка это про Ткача? – Она с опаской взглянула на Скандара.
Митчелл не удержался и продолжил настаивать на своём:
– Если всё это правда, то, согласно песне, нам стоит беспокоиться ещё кое о чём. – Он ткнул пальцем в одну из строчек. – О некоем «наследнике тёмного друга духа».
– Ненавижу шарады, – пробурчала Бобби. – Зачем всё так усложнять?
Скандар ещё раз перечитал слова песни, и ему в голову пришла мысль, от которой он похолодел. «Наследник тёмного мага духа…» Если тёмный друг духа – это Ткач… А вдруг в истинной песне на самом деле говорится о нём? Он сын Ткача, этот секрет известен только его квартету и тёте, Агате Эверхарт. Да, Ткач также рассказала об этом своим солдатам, но, по словам папы Митчелла – не скрывающего своего глубокого разочарования, – новые заключённые тюрьмы почти ничего не помнили с того момента, как их насильно привязали к диким единорогам. Эта мысль потянула за собой следующую, не менее пугающую: если вдруг кто-то об этом узнает, они наверняка решат, что Скандар и есть наследник Ткача. А если так и есть? Но нет. Он не поддастся тьме. Он не станет таким, как мама. Она предложила ему присоединиться к ней, и он отказался.
Чтобы отвлечься, Скандар перечитал куплет про надежду:
Но людям дан шанс искупленья:
Будет битва за титул, его нам
В смертный час Королевы паденья
Наездник Первый в дар передал.
– Тут говорится, что дар, завещанный Первым Наездником, поможет всё исправить. – Он поднял голову. – Что это за дар, как вы думаете? И при чём тут «смертный час Королевы»? Разве на Острове были королевы?
– Кажется, на острове была Королева диких единорогов. Ещё до того, как сюда прибыли наездники. – Фло, нахмурившись, всматривалась в лежащую на столе газету.
– А что за дар? – спросил Скандар.
– Если верить старым преданиям, Первый Наездник перед смертью будто бы оставил что-то для Острова, – легкомысленно отмахнулся Митчелл.
– Но что? – не отступил Скандар. – Кто-нибудь его уже находил? Пользовался этим – что бы это ни было, – чтобы выиграть какую-то битву?
Бобби громко фыркнула.
– Ты чего? – спросил Скандар.
– О, ничего. – Она сорвала с ветки рядом горсть листьев.
– Нет, правда, в чём дело?
– Просто это немного напрягает: ты уже корчишь из себя будущего героя. Уже планируешь сражаться за какой-то дар, о существовании которого узнал пару секунд назад.
– Я не корчу из себя никакого героя – я британец! Мне интересно!
Бобби пожала плечами:
– Как скажешь.
Скандар не стал больше оправдываться, решив, что в ней говорит обида из-за седла Шекони.
Фло обеспокоенно переводила взгляд с одного на другого. Она ненавидела ссоры.
– Сомневаюсь, что у Скандара выйдет за него сразиться – даже если бы он этого хотел. Никто не знает, что собой представляет дар Первого Наездника.
Митчелл сдёрнул со стола газету, заставив их всех вздрогнуть от неожиданности:
– Никто этого не знает, потому что нет ни единого доказательства, что он вообще существует. Это всего лишь миф, легенда, сказка.
Но Скандара было не сбить с мысли. В конце концов, в Британии ещё недавно единороги тоже считались сказочными персонажами, однако же сейчас он ездит на одном из них верхом. Он уже открыл рот, но его перебила Фло, с надеждой сказав:
– Может, ничего из этого не произойдёт. Может, того дикого единорога убила не Ткач, а это был несчастный случай, и тогда ничего из этих ужасных предостережений песни не сбудется.
– Именно, Фло, – одобрительно кивнул Митчелл. – Безумие – верить словам какой-то песни о будущем.
– А бывают истинные песни о наездниках? – внезапно оживилась Бобби. – Готова спорить, обо мне обязательно споют, когда я прославлюсь. Или, может, уже спели? По типу пророчества!
Митчелл хмыкнул:
– Не думаю, что какой-нибудь бард стал бы тратить единственную и неповторимую истинную песню всей своей жизни на тебя, Роберта.
– Ты же вроде в них не веришь, – поддразнил Скандар.
– Бобби Бруна и Соколиная Ярость выиграют Кубок Хаоса пять лет подряд! – дрожащим, как у рассказчика страшилок, голосом пропела Бобби, пугающе помахав пальцами.
Это разрядило обстановку, и Скандар и Фло засмеялись. Митчелл тоже с трудом сдержал улыбку:
– Вот видишь, даже Бобби не повелась. Просто не берите в голову.
– Не понимаю, о чём ты. – Бобби экспрессивно подвигала бровями под аккуратной
