Читаем без скачивания История Византийских императоров. От Федора I Ласкариса до Константина XI Палеолога - Алексей Михайлович Величко

Вопрос о воссоединении Церквей, никогда не утрачивавший своей актуальности, стал одним из самых приоритетных к началу царствования Иоанна VIII Палеолога. Западная церковь в это время проходила через «Великий раскол», о котором у нас речь пойдет в специальном приложении. А для Византии вопрос помощи Запада являлся делом жизни и смерти. В день, когда пали Фессалоники, император узнал о готовящемся папой Мартином V (1417–1431) новом Вселенском Соборе в Базеле, открытие которого назначили на 1431 г. На нем должен был получить разрешение вопрос о церковных реформах, проблема чешских «гуситов» и отдельная тема о правах самого Римского епископа. Естественно, для укрепления авторитета апостолика вопрос о воссоединении с Восточной церковью в глазах всего латинского мира значил очень много. А потому можно было надеяться на большую уступчивость Римской курии.

Этот шанс император Иоанн VIII Палеолог не собирался упускать и тут же уведомил понтифика о своем желании прибыть на Вселенское собрание. На процедуру интронизации папы Мартина V прибыл византийский посол Евдемониан, публично объявивший о стремлении василевса покончить с расколом. Понтифик радостно принял это сообщение, удостоил Евдемониана аудиенции и отправил две грамоты — Византийскому царю и Константинопольскому патриарху. В послании к патриарху папа величал того своим братом и Константинопольским архиереем. Император и патриарх направили ответные письма, в которых соглашались обсудить вопросы воссоединения на Вселенском Соборе, который, по их мнению, должен пройти непременно в Константинополе[820].

Однако, прежде чем встречаться с латинянами, император созвал у себя во дворце «византийский» Собор, желая заручиться согласием Восточной церкви и выработать общую позицию. И он его получил, хотя известный богослов монах Иосиф Вриенний (1350–1432) заявил частное мнение против объединительного Собора в Италии, да и сам Константинопольский патриарх Иосиф (1416–1439), незаконнорожденный сын Болгарского царя Иоанна Шишмана и гречанки, неофициально продолжал высказываться за его проведение в Константинополе. Под его давлением уже решившийся на проведение объединительного Собора на Западе император Иоанн VIII Палеолог в 1433 г. вновь предложил папе собраться в Константинополе. Но уже через год василевс пересмотрел это решение, справедливо полагая, что в настоящий момент провести Собор в Константинополе совершенно невозможно[821].

С этого года переписка между папой и императором приняла системный характер. Правда, в ходе униальных переговоров василевс передал инициативу греческой иерархии, после чего патриарший двор начал вести самостоятельную переписку с понтификом. Сам же император руководил процессом, как равноудаленная, но очень заинтересованная сторона. С завидной регулярностью патриаршие послания византийским послам в Базель уходили раньше императорских. Более того, текст, созданный в канцелярии патриарха, как правило, затем воспринимался василевсом. Правда, с 1436 г. патриаршие и императорские послания на Запад начали совпадать по тексту и по дате, что свидетельствует об усилении активности императора в данном вопросе.

Пока шла подготовка к Собору, папа Мартин V скончался. Решением кардиналов новым Римским епископом был избран венецианец Евгений IV (1431–1447) — человек деятельный, но не отличавшийся тонким политическим чутьем и тактом. С началом его понтификата надежды на воссоединение Церквей, казалось, развеялись, как дым. Убежденный в абсолютном характере папской власти, он вскоре вступил в жестокий конфликт с противоположной партией, что едва не привело к новому расколу Западной церкви. Когда отцы Базельского Собора объявили, что Вселенский Собор стоит над папой, Евгений IV в конце 1431 г. своей буллой «Quoniam alto» распустил его. Однако епископы, собравшиеся в Базеле, и не подумали выполнять приказ понтифика, а встали на сторону врага апостолика Германского императора Сигизмунда (1410–1437). Они успешно подготовили основания для примирения с умеренным крылом «гуситов» и высоко подняли авторитет Германского императора.

Примечательно, что секретарь Базельского Собора, Эней Сильвио Пикколомини, один из просвещеннейших людей своего времени, написал по поручению императора трактат в защиту царской власти с характерным названием «О происхождении и власти Римской империи» («De ortu et autoritate Imperii Romani»). В соответствии с новомодными для того времени теориями он вывел императорскую власть из естественного разума, полагая, что цари установлены для всеобщей пользы. После того, полагал Эней, как Византийские императоры впали в ересь, власть в Римской империи перешла в руки Карла Великого и его преемников. Получив власть из рук Христа, император один вправе издавать законы, его указания обязательны для всех подданных без исключения. А что касается суда, то императорский суд является самым высшим, и на него нет апелляции. Эти смелые строки, тем не менее, являлись не более чем конъюнктурой для молодого человека, вскоре ставшего новым Римским епископом Пием II (1458–1464). Получив высшую духовную власть над Западом, Пий II быстро изменил свои взгляды на традиционные для папства — замечательный пример состояния умов того времени[822].

Хотя Запад опять оказался на грани раскола, переписка между епископами Базельского Собора и императором Иоанном VIII Палеологом, начатая еще при папе Мартине V, продолжалась. Евгений IV понял, что в таких условиях утрата инициативы смертельно опасна для него, а потому решил взять в свои руки дело церковной унии[823].

В конце концов, как это нередко бывало и раньше, мир в Церкви обеспечил Германский император Сигизмунд, который, воюя с «гуситами» и испытывая трудности на севере Италии, нуждался в поддержке Римского епископа. Обе стороны пошли на некоторый компромисс: Сигизмунд поддержал понтифика, попридержав его оппонентов, а папа в ответ короновал его императорской короной в мае 1433 г. и отозвал свою буллу о роспуске Собора[824].

Эта мера придала оптимизм сторонникам унии, и переписка между Римом и Константинополем вновь активизировалась. Правда, дата начала Вселенского Собора все время варьировалась по разным обстоятельствам. Наконец, стороны договорились о его созыве в 1437 г. Был еще ряд нюансов, повлиявших на ход последующих событий. Желая продемонстрировать свою окрепшую власть, но при этом не вступать в новый конфликт с оппонентами, Евгений IV в 1437 г. издал буллу «Doctoris gentium» о перемещении Базельского Собора, все еще продолжавшего свою работу, в Италию, в городок Ферраро. Таким способом он одновременно устранял оснований для возможных претензий Константинополя. Имея кое-какую информацию о церковном расколе на Западе, император в переписке с Евгением IV настаивал, чтобы переговоры велись не с частью Западной церкви, т.е. с папой и его сторонниками, а со всей. Некоторое время папа увиливал от ответа, убеждая царя, что не следует обращать внимания на схизматиков. Теперь же он заявил, что отцы Базельского Собора вскоре прибудут в итальянский городок Ферраро, который и предложил в качестве места будущего Вселенского Собора. Император подумал и согласился[825].

Это была серьезная уступка Риму со стороны