Читаем без скачивания Штурм Брестской крепости - Ростислав Алиев

Мальчика отвезли в городскую больницу Бреста — в больницах сын младшего лейтенанта Бобкова проведет четырнадцать месяцев, выйдя лишь осенью 1942 г[1226].

В марте 1951 г., при разборе завалов «большого подрыва», специальной воинской командой будут найдены среди ржавого оружия останки 34 защитников «Дома офицеров». Там же, среди костей, перемешанных с кирпичами — орден Красного Знамени № 12140, бархатное шефское знамя 84 сп от коммунистического Интернационала, полковая печать. И множество обрывков бумаг — конспекты по истории ВКП(б) и новой истории, «Красноармейский политучебник» бойца Михаила Кукушкина и переписка пограничника Вагана Григоряна с директором 179-й школы Дзержинского района Баку. Вот — ставший известным всей стране «Приказ № 1»… А бумаг неизвестных, их множество — рваных, плохо читаемых. Как дела дома? Как растет кутька? Как там хлеб? А брат — как? Не горюй мама, я скоро приеду… Карандаш и чернила, в линеечку и клеточку, легкие, как пепел, невесомые обрывки испепеленных жизней.

Их шепот в плеске Мухавца, и слова уже не расслышать — они сливаются с «Рио-Ритой» парка КИМ, скрипом ремней портупеи и щелканьем каблуков в ночь на 22 июня. И вот это, разборчиво и сильно, твердой когда-то рукой:

За охрану родного краяТы мне ласково руку пожми,Не тоскуй, не грусти, дорогая,Крепче нашей любви не найти.

А о пкт 145 — ничего.

Глава 3

Восточный форт

Еще немало осунувшихся глаз из самых невероятных убежищ внимательно следило за прочесывающими Цитадель, Южный и Западный острова солдатами I.R.133. Черные от копоти и пороховой гари руки сжимали оружие в темноте оставшихся недосмотренными подвалов, завалах разрушенных зданий и прибрежных зарослях Буга и Мухавца. Но гибель «Дома офицеров» положила конец организованной обороне Цитадели — она превратилась в войну одиночек. Выстрелы, все еще звучавшие на Центральном, Южном и Западном островах, говорили в основном об охоте на прятавшихся в их убежищах, чем о боевых действиях.

Лишь в Восточном форту, сцепленные волей майора Гаврилова, продолжали сопротивляться сотни бойцов. Сейчас, после гибельного прорыва, закончившегося неудачей, их дух упал — что дальше? Но солдаты «группы Йона» этого не почувствовали — выстрелы красноармейцев вновь и вновь отсекали всякую возможность приблизиться и ворваться в казематы.

Утром обещанных танков все еще не было. Не было и другой техники — трофейные бронеавтомобили[1227] были неисправны, задействовать их было рискованно. Однако «лихие парни из Штокерау» (разведотряд фон Паннвица) решили все же попытаться использовать бронеавтомобиль для разведывательной поездки по Восточному форту. В итоге БА-10 набрал слишком большую скорость и внезапно заглох. Выскочившему экипажу пришлось набрать еще большую скорость, убегая назад[1228].

После полудня I.R.135 для наступления на Восточный форт была придана штурмовая группа саперов.

Тем временем дивизией в соответствии с приказом ведется охрана мостов в Бресте и вокруг него, готовится штурм Восточного форта с использованием приданных танков и двух, тем временем ремонтируемых, русских трофейных бронеавтомобилей. A I.R.135 минометным обстрелом и средствами дымообразования (дымовыми шашками, снарядами, ручными гранатами) пытается делать гарнизон неспособным обороняться.

Действительно, воспитанные на «газовой угрозе» тридцатых годов, защитники воспринимали дым как отравляющее вещество. Но на их сопротивлении это никак не сказалось.

Дарья Прохоренко: «Врагом была пущена дымовая завеса — все думали, что пускают газ. Дым был синий, горьковатого вкуса, с запахом гнилой картошки. Политрук тов. Скрипников скомандовал бойцам достать противогаз, и всех обеспечили противогазами»[1229].

Владимир Казьмин, находившийся в отсеке, где лежали раненые, надевший на них противогазы, вспоминает, что «густой туман» пополз с внутреннего вала, Григорий Макаров — что «гранаты с длинными деревянными ручками»[1230] залетали прямо под двери и амбразуры.

Но ответом на дымовую завесу было одно — сильный ответный огонь стрелкового оружия и пулеметов из бойниц.

Впрочем, главная надежда Йона и Шлипера — на танки.

Дальнейшее применение дивизии еще неясно. Как следует из телефонных разговоров, якобы она будет резервом О.К.Н.

На данный момент в лагеря для пленных подвезено 6214 рядовых и 60 офицеров.

Тем не менее продолжающаяся сортировка трофеев с находящимися в распоряжении у дивизии силами требует крайне много времени и оказывается почти неосуществимой, так как населением производятся неправомочные заимствования и грабежи.

Запасы продовольствия в крепости оказываются, кроме муки, соли, зерна и нескольких стручковых плодов, незначительными. Напротив, добыча оружия, боеприпаса и матчасти довольно велика. Найденные автомобили главным образом непригодны, так как ценные части разрушены или разделаны.

Наконец, прибывают неоднократно затребованные дивизией велосипеды и должны вывозиться автоколонной из Бяла-Подляски. Это, как и другое выделенное дивизии оружие и снаряжение (М.Р[1231]., противогазы для лошадей и т. д.), а также сбор трофейного имущества требуют полного использования автоколонны и части транспортных взводов.

Подразделения снабжения, за исключением полевого военного госпиталя № 45, санитарной роты (2/45) и колонны горючего № 11, размещаются теперь в Брест-Литовске.

Благодаря произошедшему овладению укрепления Центральной цитадели становится вероятным успех последней, назначенной на завтрашний день, зачистке Северного острова, так что дивизия получает приказ к готовности к маршу начиная с 29.6.

15.50. Началась зачистка танками Восточного форта[1232] (один из них все же прибыл в течение дня).

15.50. Из боевого донесения № 09 штаба 4-й армии начальнику штаба Западного фронта: «Части 55 сд, прикрывавшие слуцкое направление, в ночь на 26 июня 1941 г. были атакованы мотомеханизированными частями противника и, не выдержав этого удара, в панике отскочили за р. Случь»[1233].

Коробкову, выехавшему на передовую и бросившему туда весь свой аппарат, с трудом удалось навести порядок и на двух направлениях вновь довести части обратно почти до Слуцка. Командующий 4-й армией срочно требует у штаба фронта свежие части.

16.30. О том, что на территории крепости скрывается множество ее защитников, становится известно в штабе дивизии. Если найти их и не удастся, то есть другой способ досадить «красноте»: фон Рюлинг извещает ведущие бой части о том, что все без исключения колодцы в Брестской крепости должны быть отравлены[1234]. Необходимо известить об этом все подразделения.

20.00. Начинается сдача итоговых суточных донесений. Обер-лейтенант Ирле первым отчитался по телефону[1235]. Изложив события прошедшего дня, Ирле обозначил планы на день предстоящий: откомандирование подрывного и огнеметного отрядов пехотному полку — если таковое потребуется.

Обслуживание подъездных путей. Наладка техники и переправочных средств. Отремонтированы подъездные пути к мосту рядом с КП (северная оконечность Западного острова). Налажена противовоздушная оборона[1236].

Лейтенант Вайн, адъютант PzJgAbt 45, сообщает о выводе из боя 3-й роты Ветцеля и расквартировании ее в Бресте: «Из-за продвижения А.А.45 на Северный остров противотанковая защита в районе восточных и северо-восточных ворот теперь не требуется. Для этого достаточно орудий, примененных 14-й ротой»[1237].

20.20. «Суточное» от A.R.98 поступает практически одновременно с дневным донесением: «Затишье. Враг по-прежнему защищается в отдельных гнездах[1238] сопротивления на цитадели. О его расположении в крепости не известно ничего нового. Действующие I и II/A.R.98 (5-я батарея) находятся на прежних огневых позициях».

III/A.R.98 и I./A.R.99 снова подчинены полку. КП: III/A.R.98 — форт «Граф Берг», I/A.R.99 — форт X. II/A.R.98 подготавливает расквартирование в Тришине.

Отряд фон Паннвица занимает оборону на достигнутых им рубежах. Планы на 27 июня — по указанию Йона.

21.30. Планы же самого Йона — дальнейшая блокада русских. Атака Восточного форта не намечена[1239].

С КП дивизии в штаб LIII корпуса уходит достаточно лаконичное донесение: «Цитадель Брест почищена от врага, кроме одного укрепления. В самой цитадели и вокруг нее еще нужно считаться с отдельными появляющимися вражескими стрелками…»[1240]

…Федору фон Боку все-таки пришлось узнать, что «сорок пятая» все еще штурмует цитадель: «Оказывается, кое-какие бункеры цитадели Бреста продолжают держаться и наши потери там высокие. Таким образом, рапорт от 25 июня соответствует истине далеко не полностью»[1241], — отметил он в своем дневнике. Интересно, среагировал ли как-то фон Бок на «несоответствие истине»? Неизвестно.