Читаем без скачивания Другой мир за углом (сборник) - Александр Шорин

Вдруг он, почти не делая паузы, зарыдал. Потом завыл.

– Маленький, мы что… Это серьёзно?

– Есть ещё один способ, – отозвалась она. Глаза её были сухи и холодны. – Думаю, никто ещё не умирал таким образом.

Он посмотрел на неё сквозь ливневую пелену.

– Я ложусь на кровать и ничего не делаю. Я просто хочу умереть, и смерть наступает.

7.

…Он умер после третьего нажатия курка. Негромкий хлопок – и всё застыло. Через долю секунды сидящий человек откинул голову набок и замер. Камера снимала уже мёртвого человека. Прошло секунд десять, и из раны в виске медленно вытек мозг. Он полился с хлюпанием, как компот из банки. Камера крутилась ещё несколько десятков минут.

Лера нажала «Reset» и всё повторилось. Потом ещё раз.

Ещё.

И ещё.

– Прекрати! – голос Макса сорвался на визг.

От бессонницы его мутило.

8.

Бормочет:

«Олеандр – принято считать, что один лист должен убивать взрослого человека. Это неправда.

Парацетамол. Тайленол. Ацетаминофен. Фатальны в конечном счете, но агония мучительной смерти от разрушения печени может продолжаться несколько дней или недель…

Антидепрессанты. Хм. Стали бы прописывать депрессующим личностям медикаменты, которые могли бы быть использованы для суицида?

Снотворные… Практически невозможно убить себя передозировкой таблеток, которые продаются свободно.

Перерезание вен. Очень неэффективно.

Уколы воздухом в вену. Очень неэффективно, если только не ввести лошадиную дозу. Но и тогда скорее получишь паралич.

Чёрная вдова. Выстрел из ружья в подбородок снизу вверх. Из пистолета в висок… Что за хрень! Проще от оргазма скопытиться…».

9.

Бормочет (продолжение):

«Тошнота, рвота, бледность кожных покровов, цианоз, озноб, расширение зрачков, нечёткость зрения, тремор, судороги, затруднения дыхания, кома.

Тошнота, рвота, тенезмы, боль в животе, понос. В тяжёлых случаях кровавый стул, гематурия, острая сердечно-сосудистая недостаточность.

Саливация, тошнота, рвота, боль в животе, озноб, сонливость, тремор, тонические судороги, кома, угнетение дыхания.

Шум в ушах, тошнота, рвота, общая слабость, снижение температуры, одышка, сердцебиение.

Резкая слабость, головокружение, сухость во рту, тошнота. Возможно появление судорог, потеря сознания. Коматозное состояние.

Цианоз губ, ушей, лица, конечностей вследствие острой метгемоглобинемии.

Сонливость, мышечная слабость, снижение температуры тела. Кома.

Сухость во рту и глотке, расстройство речи и глотания, нарушение ближнего видения, диплопия, светобоязнь, сердцебиение, одышка, головная боль…».

Она не заметила, как он бледной тенью встал рядом.

Подняла глаза, гортанно крикнула:

– Изыйди!

И захлебнулась истерикой.

10.

Замочите 100 грамм табака на несколько дней, получится коричневая грязь. Отфильтруйте табак и медленно выпаривайте, пока не останется около двух столовых ложек коричневой патоки. Добавьте ее к вашей вечерней выпивке.

150 мг приводят к смерти в течение нескольких секунд.

…

– Лера, ты не видела мой трубочный табак?

11.

Никотин. Психотропное (возбуждающее), нейротоксическое (холинолитическое, судорожное) действие. Токсическая концентрация в крови – 5мл/л, смертельная доза – 10–22 мг/л. Быстро всасывается слизистыми оболочками, в организме быстро метаболизируется…

12.

– Дави… свою… машинку.

Холодный пот побежал со лба вниз. Потом потекла ниточка слюны. Её вырвало. Тело начало биться в судорогах.

Он рванул к ней, поднял на колени голову. Заглянул в глаза. Увидел суженные в острые иголочки зрачки.

– Нет. Не-е-е-т!!! Постой, маленький! Что ты делаешь?

13.

Опомнился. Рванул за машинкой, давя дрожащими пальцами на кнопку. Машинка оставалась мертва.

Впрочем, как и Лера.

– С…а-а-а-а! Бл…!!! Какая же ты с…а…

Продолжая выть, он с хрустом в суставах сжал мерзкую машинку и со всей мочи швырнул об шкаф.

Вдребезги.

14.

И не заметил, как бледно-голубая жидкость начала ме-е-е-дленно вытекать из пластикового корпуса адской машинки.

Как раз в эту минуту откуда-то снизу начали отчаянно колотить по батарее рассерженные соседи.

Кукла

…Предрассветный влажный туман ещё не рассеяли лучи солнца, когда показались первые контейнеровозы: огромные, похожие на океанские лайнеры. Ворота свалки распахнулись, пропуская в своё чрево этих монстров, и уже не закрывались. С этой минуты поток мусоровозов будет только нарастать, чтобы иссякнуть только через пару часов, когда проснется основная масса жителей муравейника-мегаполиса, и его улицы забьют пробками люди на машинах, спешащие по делам.

Створки первого контейнеровоза распахнулись, послышалось негромкое повизгивание сервомоторов, и первая порция отходов жизнедеятельности столицы с шумом вывалилась на бетон. Тут же засуетились андроиды, ловко хватая щупами пакеты с яркими наклейками, и отправляя их в жерла утилизаторов, но куча мусора все росла, питаемая вновь и вновь подъезжающими машинами.

Перед воротами свалки, из ниоткуда, словно соткавшись из тумана, появилась стайка нищих и устремилась к ещё не разобранным завалам мусора, опасливо поглядывая на будку охранников. Но появившаяся было оттуда заспанная мясистая рожа в форменной одежде только выбросила презрительный плевок в их сторону и вновь скрылась за стеклом.

Охотники за утренними отбросами выглядели довольно колоритно: кто-то – в рванье, едва держащемся на тощем теле, кто-то – во вполне «цивильной» рабочей униформе, кто-то – в яркой куртке из автомата синтетической одежды. Но даже на их фоне выделялся старик с костылем, единственная нога которого была одета в начищенный до блеска хромовый сапог: он был одет в оранжевую фуфайку с надписью на спине «Дорожные работы», а голову его венчала внушительная копна седых волос, стянутых у затылка в «хвостик». К нему жалась девочка лет шести в платьишке неопределенно-бурого цвета, поверх которого была надета кофта, когда-то, по-видимому, розовая, но сейчас – грязно-рыжая. Эта пара держалась чуть поодаль от остальных нищих, и мешки с мусором они потрошили аккуратно и даже с каким-то достоинством.

…Когда рюкзак старика уже был полон, и он начал с трудом закидывать его на спину, послышался удивленный возглас девочки:

– Деда! Тут мертвец!

Он подошел, с некоторой брезгливостью потрогал костылем обнаженное женское тело с вываленными наружу синеватыми внутренностями и сказал веско:

– Это не тетя, внуча. Это кукла. Идём, нам пора.

И старик, оттащив ребенка от необычной находки, прихрамывая, пошел назад к воротам, через которые по-прежнему ежеминутно въезжали контейнеровозы. В их стекла били первые лучи солнца.

Начинался новый день.

…Человек в сером костюме рассматривал Милу так внимательно, будто собирался шить на неё одежду – вот только взгляд его глаз был не только цепким, но и холодным. Мила поёжилась, но тут человек сказал неожиданно мягким голосом:

– Разденься, пожалуйста.

Мила не высказала ни малейшего удивления: просто скинула с себя облегающий халатик и осталась совершенно обнажённой.

Серый Костюм обошел её кругом, внимательно рассматривая, хмыкнул что-то себе под нос, и сказал:

– Оденься и зайди, пожалуйста, ко мне через минуту.

И тут же скрылся в соседней комнате.

Все так же спокойно Мила вновь надела халат, запахнула его, и как была – босиком, скользнула в комнату за Костюмом.

Тот уже сидел за столом на вертящемся стуле, принимавшем форму тела, и разглядывал колоду каких-то голографических картинок. Она присела на стул, посмотрела выжидательно. Несколько минут Серый, казалось, не замечал её присутствия, и только затем поднял взгляд на неё, и спросил другим голосом – твёрдым, почти каркающим:

– Ты ведь знаешь, кто я?

Она молча кивнула, и он продолжил:

– Тогда спрошу прямо: готова ли ты рискнуть жизнью ради революции?

И стал вновь внимательно изучать её бесстрастное лицо: не дрогнет ли? Не дрогнуло. Совершенно спокойным голосом она ответила:

– Для меня честь отдать свою жизнь ради нашего общего дела.

Ещё минуту он изучающе смотрел на неё, а потом голос его вновь стал мягким:

– Задание, которое ты получишь, может принести тебе смерть, но оно же на веки обессмертит твоё имя в случае удачи. Даже не скрою от тебя то, что именно ты – наша последняя надежда…

Он выдержал паузу и вновь твердым голосом быстро спросил:

– Ты согласна убить диктатора Марко?

– Да! – ответила девушка в ту же секунду, без всяких колебаний. Серому Костюму показалось даже, что в ее глазах блеснул огонек радости.

– Хорошо, – констатировал он.

…Френк совсем не походил на командира отряда подпольщиков: типичный парикмахер с гомосексуальными наклонностями. Несмотря на свою профессию (он действительно был парикмахером) он был абсолютно лыс и носил парик из розовых волос, но зато в среде революционеров слыл большим хитрецом и отличался абсолютной преданностью делу. Именно он, по слухам, лично застрелил два года назад начальника Генштаба Марко, переодевшись уборщицей. И не только остался жив, но и преспокойно расхаживал на свободе.