Читаем без скачивания Глаз бури - Тэд Уильямс

Холодная улыбка скользнула по губам Джошуа.

- Да, барон Дивисаллис, это так. И я понимаю, о чем вы говорите.

- Благодарю вас, ваше высочество, - барон слегка поклонился. - Тогда остается один вопрос. Чего вы хотите, принц Джошуа? Отмщения? Трона? Или просто мира с самодурствующим королем, который оставил бы вас в покое в вашем Наглимунде?

Теперь уже присутствующие эркинландеры заревели в полную силу. Многие встали, нахмурив брови и раздувая усы. Но прежде чем кто-либо из них успел вымолвить хоть слово, юный Гвитин из Эрнистира вскочил на ноги, наклоняясь через стол к барону Дивисаллису, как конь, закусивший удила.

- Наббанаец желает знать, чего мы хотим? Вот чего хочу я - драться! Элиас оскорбил кровь и трон моего отца и прислал Руку Короля в наш Таиг с угрозами, как будто мой отец ребенок, которого надо наказывать. Мы не нуждаемся в обсуждениях - мы хотим драться!

Несколько человек бурно приветствовали дерзкие слова эрнистириица, но Саймон, туманно оглядывая помещение, после того как допил последние капли очередного кубка вина, увидел, что еще больше тех, кто выглядел озабоченным и встревоженным, - они тихо переговаривались с соседями по столу. Рядом нахмурился Бинабик, зеркально отражая выражение, тенью промелькнувшее по лицу принца.

- Слушайте меня! - крикнул принц. - Наббан в лице барона Дивисаллиса задал непростые, но справедливые вопросы, и я отвечу на них, - он бросил на барона ледяной взгляд. - У меня нет никакого желания быть королем, барон. Мой брат тоже знал это и тем не менее захватил меня, убил два десятка моих людей и бросил меня в подземелье. - Он снова взмахнул закованной в наручник рукой. - За это - да, я действительно хочу отмщения, но если бы Элиас правил хорошо и справедливо, я пожертвовал бы местью ради блага всего Светлого Арда и особенно моего Эркинланда. Что касается примирения… боюсь, что это невозможно. Элиас стал недоверчивым и вспыльчивым;

Некоторые говорят, что временами он впадает в безумие.

- Кто говорит? - требовательно спросил Дивисаллис. - Лорды, чьи спины согнуты под его, надо признать, тяжелой рукой? Мы говорим здесь о возможности войны, которая разорвет жизнь наших народов, как гнилую тряпку, и прольет реки крови. Тяжким позором будет, если такая война начнется из-за слухов.

Джошуа откинулся назад и, подозвав пажа, прошептал ему распоряжение. Мальчик прямо-таки вылетел из зала.

Встал мускулистый бородатый человек в белых мехах с серебряной цепочкой на груди.

- Если барон забыл, кто я такой, я напомню ему, - сказал он, чувствуя себя явно смущенным, - Этельферт, лорд Тинсетта, вот кто я. Собственно, вот что я хотел бы сказать: если мой принц говорит, что король потерял разум, что ж, мне довольно его слова. - Он нахмурился и сел.

Встал Джошуа, прямой, как серая стрела.

- Спасибо тебе, лорд Этельферт, за твои добрые слова. Но, - он обвел глазами собрание. Все, притихнув, ловили каждое его слово, - никто не должен сейчас считаться с моими словами или со словами моих вассалов. Вместо того я представлю вам человека, в чье ближайшее знакомство с нравами и привычками Элиаса трудно будет не поверить. - Он протянул руку к ближней к нему двери, той, через которую исчез паж. Мальчик немедленно появился вновь. За его спиной в дверях появились две фигуры. Одна из них была леди Воршева. Другая, в одежде небесно-голубых тонов, прошла мимо нее к озерцу света у настенного канделябра.

- Мои лорды, - сказал Джошуа. - Принцесса Мириамель, дочь Верховного короля!

А Саймон, раскрыв рот, смотрел на ореол золотистых волос, видневшийся под вуалью и короной, и - о, такие знакомые черты! - похолодел от страшной догадки. Он хотел было встать, как это уже сделали остальные, но колени его ослабли, и он рухнул обратно в кресло. Как? Почему? Так вот в чем был ее секрет - отвратительный, предательский секрет!

- Мария… - пробормотал он, и когда она села в кресло, которое уступил ей Гвитин, принимая его жест со строгим, изящным кивком, а все остальные последовали ее примеру, обмениваясь громкими, удивленными возгласами, Саймон наконец вскочил на ноги.

- Ты, - сказал он Бинабику, хватая маленького человека за плечо. - Ты… ты знал?!

Тролль, казалось, хотел что-то сказать, но потом поморщился и пожал плечами. Саймон посмотрел вперед, через море голов, и увидел, что Мария… Мириамель… смотрит на него печальными, широко раскрытыми глазами.

- Проклятье! - прошипел он, потом повернулся и опрометью бросился вон из зала, чувствуя, что глаза его наполняются постыдными для мужчины слезами.

3 СЕВЕРНЫЕ ВЕСТИ

- На, паренек, - сказал Таузер, подталкивая через стоя новую бутыль. - Ты прав, как никогда. От них одни неприятности, всегда так было, и вряд ли когда это переменится.

Саймон искоса посмотрел на старого шута, который в данный момент казался ему вместилищем всей земной мудрости.

- Они пишут человеку письма, - сказал он и сделал большой глоток. - Лживые письма. - Он шваркнул кружкой об стол и долго смотрел, как плещется вино, угрожая пролиться.

Таузер прислонился спиной к стене своей похожей на ящик комнаты. Он был в холщевой нижней рубахе и не брился день или два.

- Они действительно пишут такие письма, - согласился он, мрачно кивая обросшим белой щетиной подбородком. - Иногда они еще лгут о вас другим леди.

Саймон сморщился, подумав об этом. Она-то наверняка именно так и сделала и рассказала всяким там высокородным дамам о глупом судомое, который плыл с ней в одной лодке по Эльфевенту. Эта история наверное развеселила весь Наглимунд.

Он сделал еще глоток и почувствовал, что кислый вкус возвращается, наполняя его рот желчью.

Таузер пытался встать на ноги.

- Смотри, смотри, - сказал старик, подходя к массивному деревянному сундуку и погружаясь в поиски чего-то. - Проклятие, я точно знаю, что это где-то здесь!

- Я должен был догадаться, - бранил себя Саймон. - Она написала мне записку. Откуда служанке знать, как писать правильно, лучше, чем я.

- Ну вот, теперь, конечно, она здесь, эта будь-она-проклята лютневая струна!

- Но, Таузер, она ведь написала мне записку - она написала: да благословит меня Бог! Назвала меня другом!

- Что? Да, это прекрасно, паренек, прекрасно. Это как раз такая девушка, какая тебе нужна, не какая-нибудь капризная неприступная леди! Уж она-то не будет смотреть на тебя сверху вниз, как та, другая! Ах, вот оно где!

- Ась? - Саймон потерял нить разговора. Ему-то казалось, что они говорили только об одной девушке - этой архипредательнице, этой притворщице Марии… Мириамель-Марии… Что же, это все не имеет никакого значения, вот так.