Читаем без скачивания Диалектика капитала. К марксовой критике политической экономии. Процесс производства капитала. Том 1. Книга 2 - Николай Васильевич Сычев

Отсюда видно, что здесь дано весьма своеобразное, точнее, извращенное толкование учения А. Смита о капитале. В самом деле, опираясь на это учение, Г.Д. Маклеод определял капитал, во-первых, как накопленный запас произведений (продуктов), который образуется за счет сбережений и предназначается не для личного потребления; во-вторых, как накопленный запас труда (надо полагать, прошлого), не пошедшего на приобретение предметов потребления.

Подчеркнем, за этим внешним сходством данных определений скрывается, однако, глубокое различие, касающееся роли капитала и его форм в экономической жизни общества, их интерпретации А. Смитом и Г.Д. Маклеодом. Если первый указывал на внутреннюю связь между двумя определениями капитала (разумеется, с точки зрения решающей роли последнего в экономике), то второй, игнорируя ее, ограничился лишь простой констатацией этих определений. Если первый рассматривал капитал как явление, имманентное буржуазному обществу, то второй – первобытному. Если первый четко выделял составные части накопленного запаса благ, распадавшихся на две части – капитал и доход, то второй не проводил подобного деления, абстрактно полагая, что одни произведения (продукты) предназначены для непосредственного потребления, а другие не предназначены. Если первый акцентировал свое внимание на производительной форме капитала, то второй – на денежной (сообразно ей выделяются собственно капитал и доход). При этом сами деньги трактуются как вещественное орудие, служащее средством «изображения и измерения» капитала.

Из этих товарно-фетишистских представлений о капитале, Г.Д. Маклеод считал, что этот термин «дает новое еще к дальнейшему метафизическому распространению его первоначального значения. Так как цель труда каждого человека заключается в том, чтобы приобретать деньги, то все, что ведет к достижению этой цели может, в переносном смысле, быть названо капиталом. Когда человек употребляет деньги как капитал, т. е. с целью извлечь из них прибыль, то форма, в которой он совершает затрату, не оказывает влияния на самый принцип. Один человек затрачивает деньги на ферму с целью продать произведения хозяйства, другой употребляет деньги на покупку товаров, третий обращает деньги на образование своего ума, на изучение какой-либо профессии, с целью получить выгоду от отправления этой профессии. В качестве вопроса из области политической экономии, все эти способы затраты капитала могут быть рассматриваемы с одной и той же точки зрения. Они могут быть отнесены к одному роду или классу, хотя и подлежат разграничению по отношению к их видам. Так, один вид может быть назван вещественным капиталом, а другой – личным, нравственным, умственным или невещественным капиталом»[100].

Итак, по Г.Д. Маклеоду, «метафизическое мышление» позволяет выделить четыре важных момента. Во-первых, конечной целью всякой трудовой деятельности является приобретение денег. Во-вторых, все, что ведет к достижению этой цели, может быть названо капиталом (не в прямом, а в переносном смысле слова). В-третьих, употребление денег как капитала, т. е. с целью извлечения прибыли, может осуществляться в различных формах, которые не оказывают никакого влияния на главный принцип – достижение данной цели. В-четвертых, разные способы затрат капитала позволяют установить, что он подразделяется на два вида: вещественный и невещественный (личный, нравственный, умственный).

Подобное «мышление» свидетельствует о том, что, будучи вульгарным экономистом, Г.Д. Маклеод, как и меркантилисты, отождествлял, с одной стороны, деньги как таковые с капиталом; с другой стороны, простое товарное обращение с капиталистическим. Сообразно этому, подчеркивая «оригинальность» своей позиции, автор заявлял, что капиталом является все то, что обеспечивает получение прибыли или дохода. Поэтому он относил к капиталу не только всякое имущество, прежде всего, вещественные орудия производства (инструменты и т. п.), но и продукты интеллектуального труда (например, книги), духовные (умственные) способности, сметливость, дальновидность[101].

Совершив это «великое открытие», Г.Д. Маклеод указывал на отличие невещественного (умственного) капитала или невещественного богатства (автор отождествлял эти понятия) от вещественного капитала или вещественного богатства. В этой связи автор писал: «Умственный капитал точно так же составляет источник прибыли для собственника, как ферма или фабрика. Правда, что он подвержен исчезновению, но это нисколько ни лишает его значения капитала или богатства, пока он существует. Всякое познание, всякая профессия, посредством которых люди добывают средства к жизни, составляют для них капитал. Талант певца или танцовщицы есть их капитал. Что труд их не создает ничего прочного, что от него не остается ничего видимого, – это не изменяет существа дела, так как подобное же возражение может быть приложено к огромному количеству вещественных произведений, которые создаются именно с целью уничтожения»[102].

Как видим, игнорируя социальную природу капитала, автор подразумевал под особым видом последнего – умственным (человеческим, по современной терминологии) капиталом – не только знания, профессиональные навыки и иные способности умственной (интеллектуальной) деятельности человека, но и продукты этой деятельности. Будучи приверженцем меновой концепции, и отождествляя всякое производство с капиталистическим, он заявлял, что такой капитал служит источником получения прибыли его собственником в любых исторических условиях. Разумеется подобная (вульгарная) трактовка составных частей капитала, прежде всего, переменного, не имеет ничего общего с подлинно научным пониманием ключевой роли последнего в создании прибавочной стоимости, которая на поверхности буржуазного общества выступает в превращенной форме прибыли.

Завершая свой анализ настоящего вопроса, Г.Д. Маклеод два способа употребления капитала. Во-первых, он может затрачиваться на предметы, предназначенные для продажи, вследствие которой их первоначальная стоимость (сумма денег, по терминологии автора) вместе с избытком или прибылью возвращается к владельцу этих предметов в течение одной операции. Такой капитал, или предметы, на которые он затрачен, называется текущим или оборотным. Во-вторых, он может затрачиваться на предметы, которые не предназначаются для продажи или удаления и которые остаются у их владельца, принося ему выгоду от пользования ими. Такой капитал, или предметы, на которые он затрачен, называется неподвижным[103].

Различие между ними «может быть определено следующим образом. Если полная цена предмета выплачивается из текущего дохода страны, предмет этот есть оборотный капитал; если же выплачивается только прибыль, доход, получаемый от пользования предметом, в таком случае это капитал неподвижный»[104].

Подобные определения оборотного (текущего) и основного (неподвижного, по терминологии автора) капитала вполне логично вытекают из авторской концепции, покоящейся на товарно-фетишистских представлениях о капитале. В соответствии с ними, в качестве главного критерия различения этих капиталов провозглашается способ их употребления, связанный с производством и реализацией продуктов (предметов, по терминологии автора), которые используются их владельцами для достижения разных целей. Если эти предметы предназначаются для продажи, совершаемой в течение одной операции, то они переходят из рук одного владельца в руки другого, возмещающего первому их полную цену, которая включает в себя первоначальную стоимость и прибыль. В таком случае мы имеем