Читаем без скачивания Спецназ ГРУ. Элита элит - Михаил Болтунов

Он и потом через всю жизнь пронесет эту обостренную чувствительность к людям, к людскому горю, несчастьям.

Однажды, будучи в Петербурге, он забрал отца после смены в аэропорту. Ехали поздно вечером на автомашине и вдруг на перекресте улиц Дальневосточной и Коллонтай увидели стоящий трамвай. Горел зеленый свет, но трамвай не двигался. На обочине разглядели лежавшую женщину. Виктор сразу среагировал, они остановились. Но дозвониться по мобильнику до «Скорой помощи» почему-то не удавалось. Связь прерывалась.

Он позвонил домой, матери, объяснил ситуацию, попросил вызвать «Скорую». Ольга Васильевна засомневалась:

— Сынок, может она пьяная?..

— Мамка, какая разница, это человек… — услышала в трубке.

Она тут же набрала телефон «Скорой помощи», пересказала ситуацию, назвала перекресток, а оператор переспрашивает:

— Кто звонит, кому плохо?

И тогда мать ответила словами сына:

— К сожалению, не знаю ни фамилии, ни имени. Да и какое это имеет значение — человеку плохо.

«Знаете, — скажет потом Ольга Васильевна, — он хоть и сын наш младшенький, а учил нас быть добрее, человечнее, не черстветь душой».

После окончания 8‑го класса сначала старший сын Дудкиных — Анатолий поступил в Ленинградское суворовское военное училище, а через два года и Виктор.

Он как-то позвонил из суворовского училища и спрашивает: «Мамка, как дома?». Ольга Васильевна все сразу поняла. Поговорила, успокоила Виктора, рассказала, что с отцом все время думают о нем. А когда в конце разговора сказала: «Ну, сынок, пока.», он ей признался: «Знаешь, мамка, я помню каждый гвоздь на стене в нашем доме. Все-все помню.» Ребенок еще, мальчишка, он очень скучал по дому.

Он вырастет, а трогательное отношение к родному дому у него останется на всю жизнь. Нет, родители не понуждали их, не заставляли, как это нередко бывает, идти в суворовцы, выбирать военную профессию. «Не помню случая, — вспоминает Анатолий Дудкин, — чтобы родители говорили, что ты должен избрать эту профессию, стать тем-то. Они с детства, аккуратно, умело подвели нас к осознанному выбору будущей мужской профессии». Так что иного пути братья Дудкины себе не представляли.

Еще в 3‑м классе десятилетним мальчишкой Анатолию задали обычное школьное сочинение на тему: «Кем ты хочешь стать?». Он написал: морским пехотинцем. Через пять лет, уже в 8‑м классе, на этот вопрос ответил так же, только уже конкретизировал: «Офицером морской пехоты».

Младший брат был под стать старшему. Он не просто мечтал стать офицером, но упорно готовился к этому.

Хотел быть ловким, сильным. Мечтал заняться тяжелой атлетикой. В районе, где они жили, работала такая секция, но для взрослых, юношей туда не брали. А вот его взяли. И он, единственный из пацанов, таскал железки вместе со взрослыми.

По выпуску из суворовского Анатолий стал курсантом Московского высшего пограничного училища. Когда он перешел на 3‑й курс, в списках первокурсников появилась фамилия его младшего брата.

А вот лейтенантами они стали практически вместе, в один год.

В середине 90‑х, когда офицеров в погранвойсках катастрофически не хватало, было принято решение осуществить выпуск по сокращенной программе, после окончания 3‑го курса. Разумеется, с присвоением лейтенантского звания.

Виктор высказал желание уйти служить в войска на два года раньше. Молодого лейтенанта Дудкина направили в Северо-Кавказский регион.

Правда, попал он служить совсем не в спецназ и даже не в боевое подразделение, а в самое что ни на есть тыловое — командиром строительного взвода. В погранвойсках всегда много строили, и работы было хоть отбавляй. Виктор не испугался этой весьма далекой от его «спецназовской» мечты должности.

Самое интересное, когда он стал «пробиваться» в «Вымпел», воинская профессия Виктора не испугала командиров спецподразделения. «Строитель так строитель, — пошутил один из сотрудников. — Главное, чтобы человек был хороший».

Разумеется, в понятие «хороший человек» вымпеловцы вкладывают многое: характер, коммуникабельность, психологическую устойчивость, поведение в бою, разумеется, высокую физическую подготовленность и еще многое другое.

«Нам ведь не пыль с пирогов сдувать, а в бой идти вместе с этим человеком. Отсюда и требования. Высокие ли они? Судите сами. Если на кону стоит собственная жизнь и жизнь товарищей, кто же будет поблажки делать», — признался командир подразделения, который в свое время брал к себе комвзвода строительных частей погранвойск лейтенанта Виктора Дудкина.

…Теперь уже вряд ли удастся выяснить, когда у него зародилась мечта попасть в подразделение специального назначения «Вымпел». Ни мать с отцом, ни брат точно этого не знают.

Однажды он объявил в семье, что хочет в спецназ. Отец, Евгений Филиппович, офицер-пограничник, ясно представлял себе, что это значит. С матерью они пытались отговорить Виктора, но он твердо стоял на своем.

В 1997 году Виктор Дудкин стал оперуполномоченным отряда «Вымпел». Когда мать спросила, трудно ли попасть в этот отряд, он ответил: «Из сотни берут одного.»

Виктор гордился принадлежностью к легендарному спецподразделению.

«Это был его выбор, — сказал брат Виктора Анатолий Дудкин, майор погранвойск, который служит на контрольно-пропускном пункте „Выборг“. — Его заветное желание попасть в „Вымпел“. Он всю жизнь стремился быть сильным, отважным, грамотным офицером.

Знаете, в новой команде „Вымпела“ Виктор оказался среди своих, близких ему по духу людей. Несмотря на все сложности походной жизни, опасности войны, он был счастлив. Многое приобрел, многому научился. Но никогда не кичился своими знаниями, умением. Не стремился показать свое превосходство, ничего не выставлял напоказ.

Был прост. Но всегда сохранял достоинство. Если ему по какой-то причине не нравился человек, просто уходил от него. И в то же время мог высказать правду в лицо. Не боялся.

Человек он был компанейский, с веселым нравом. На все случаи жизни у него свои смешные истории, анекдоты.

Ценил дружбу. Его любили родные, друзья. Жил по принципу: если не я, то кто. Это его кредо».

Так что и подразделение обрело в Дудкине надежного бойца, доброго товарища, человека веселого, юморного, неунывающего.

В отделе Дудкина прозвали «Малышом», оттого что росточка он был небольшого. Однако к нему в полной мере относится поговорка: «Мал золотник, да дорог».

Теперь, когда его нет, это ощущается с особой силой.

…Так уж получается, что вот уже много лет «Вымпел» живет на войне. А на войне жить тяжко. Для души тяжко и для тела. Бытовые условия — полевые, походные, пища, что называется, фронтовая, далека от домашних разносолов, любимая жена, дети далече — все это создает сложный психологический фон. Но самая главная тяжесть войны — это близость смерти. На войне она самая верная спутница. Словно тень в ясный день, следует неотступно по пятам бойца. Каждый чует ее присутствие.

Давит ли это на психику? Еще как. Кому же хочется умирать, оставив жену вдовой, детей сиротами. В мирное-то время. Ведь официально войны у нас нет, просто идет антитеррористическая операция в далекой Чечне. Большинство обывателей и знать не хотят, где эта Чечня и что там происходит.

Это в сорок первом вся страна поднималась на Великую, священную. Теперь все по-другому. Тоже, как ни крути, фактор, не прибавляющий настроения.

Так что на чеченской войне не до веселья. А ведь еще Александр Твардовский писал:

Жить без пищи можно сутки,Можно больше, но поройНа войне одной минуткиНе прожить без прибаутки,Шутки самой немудрой.

Нельзя сказать, что Виктор Дудкин был в своем подразделении этаким Васей Теркиным, но, пожалуй, многое от него почерпнул. Любил шутку, за словом в карман не лез, в разговоре мог вставить дельное, не пустое слово. А главное — на мир смотрел светло и чисто.

В одной из командировок в Чечню стояли они под Хатунями. Жили в палатке. Осень, грязь… Спать, откровенно говоря, было не на чем. И тогда кто-то из ребят раздобыл носилки. Обычные носилки, на которых таскают раненых и убитых.

На них и спали. Виктор Дудкин лежал на первых от входа носилках.

Зашли к ним как-то в палатку гости, спецназовцы из 45‑го полка ВДВ. Как гостей не усадить, не угостить? Стали предлагать присесть, а те с недоверием отказались: «Вы что, мужики, спать на носилках — плохая примета».

Вымпеловцы только руками развели, мол, кресел нет, ребята, а Дудкин рассмеялся: «Да я уже пятый день ногами к выходу сплю, и ничего, нормально».

Что и говорить: умел Виктор подбросить веселую нотку даже в весьма минорное настроение.