Читаем без скачивания Царица Хатасу - Вера Крыжановская

Глава XXXI. Чародей во власти теней — мстительниц

Тень — ты будешь добычей тени:

Ты, явившийся из мрака, вернешься в Эребу.

Счастливый случай позволил Хоремсебу ускользнуть от преследования солдат. Благодаря своему прекрасному коню, он значительно опередил их. Но князь скоро понял, что именно лошадь может выдать его. Он был вынужден бросить ее и продолжал путь пешком, причем только ночью, а днем прятался на полях, в скалах или в тростнике. Разбитый усталостью и лишениями он добрался наконец до Мемфиса. Даже хорошо знакомому с ним человеку трудно было бы узнать великолепного князя Хоремсеба в ободранном бродяге с растрепанной бородой, который, изнемогая от усталости, с блуждающим взглядом едва тащился по дороге.

Под Мемфисом, в большом селении, куда заставил зайти князя голод, его ожидал последний удар. Громкие трубы подняли все население и вызвали его на берег реки, где царский писец зачитал сначала приказ царицы, а потом постановление совета жрецов, которым предписывалось всем египтянам преследовать, искать и выдать правосудию князя Хоремсеба, обвиненного в важном преступлении. Под страхом смертной казни воспрещалось давать ему пищу и убежище или оказывать покровительство. Всякий, кто выдаст его властям, получит пять талантов серебра.

Подавленный и затравленный, князь покинул деревню. С наступлением ночи он со всевозможными предосторожностями пробрался в некрополь в жилище Сапзара, где надеялся найти своего учителя и сообщника. Но тайник был пуст. Таадар и его товарищ ушли, оставив записку, в которой извещали князя, что оба отправляются в Фивы, где будут в большей безопасности Они советовали ему не терять мужества и надежды.

Несмотря на эту неудачу, Хоремсеб чувствовал себя очень счастливым, так как в тайнике он нашел в изобилии одежду, пищу и даже предметы роскоши, Несколько дней князь был в полном изнеможении, но сон и пища скоро восстановили силы его молодого организма. Тогда физические страдания уступили место невыносимым нравственным мукам. Вынужденный только по ночам дышать свежим воздухом, беглец стал страдать сердцебиением и удушьем. Ему был невыносим тяжелый и теплый воздух жилища, предназначенного для мертвых, ведь он не мог, как Сапзар, в любое время выходить оттуда.

Дни представлялись ему неделями, никакие известия не доходили до него. Провизия заканчивалась, и даже этот тайник не казался ему больше надежным, так как он заметил какого — то человека, бродившего по ночам в некрополе и подстерегавшего его появление.

Князь стал еще осторожнее. Хотя таинственный шпион исчез, он все — таки боялся, что его в любую минуту арестуют. Терзаемый беспокойством, доведенный до крайности упорным молчанием Нейты и отсутствием каких бы то ни было известий извне, подвергаясь опасности через несколько дней умереть голодной смертью, Хоремсеб решил оставить долину усыпальниц и отправиться во дворец. Там он тоже может скрыться и, может быть, узнает что — нибудь о Нейте, своей последней надежде. Не умерла ли она? Или также отвернулась от него, победив действие яда?

Приняв такое решение, Хоремсеб уложил в мешок остатки провизии и ночью отправился в свой дворец. Он беспрепятственно добрался до потайной двери и проник в сады. Там, как и во время его могущества, царила мертвая тишина, но как все изменилось! Неверными шагами он шел по хорошо знакомым аллеям, через все эти места, напоминавшие ему или оргии, или фантастические увеселения, которыми он развлекался по ночам.

Взошедшая луна залила бледным светом широкий пруд, над которым высился большой, мрачный и пустынный дворец со всеми своими террасами, галереями, сфинксами и бронзовыми вазами. Но красные огни не горели в этих вазах, слуги не сбежались встречать его, и воздух не был пропитан приятным ароматом. Почувствовав внезапную слабость, Хоремсеб прислонился к дереву и сжал голову руками; он погиб, уничтожен, он покинут всеми! Несчастным беглецом возвращался он в этот дворец, где царил полновластным господином, где каждый взгляд его считался приказанием, где все ползало у его ног; Хриплый стон вырвался у него. Его трясло, как в лихорадке, от отчаяния и безумного гнева. И причиной всех этих несчастий была Нефтиса! При воспоминании о предательнице он заскрежетал зубами, его охватило дикое желание снова предать мучениям виновницу его падения.

В эту минуту взгляд его упал на пруд и с удивлением замер. С поверхности воды и из тени прибрежных деревьев поднимался сероватый пар. Расстилаясь и сгущаясь, пар обрисовал толпу растрепанных женщин, закутанных в черные покрывала.

Эти странные существа скользили к нему и, приближаясь, принимали все более и более определенные формы. Ночной ветер развевал их черные покрывала, открывая обнаженные тела, запятнанные кровью. Длинные спутанные волосы свешивались на грудь, а на бледных лицах были написаны страдание и смерть. В руках они держали пурпурные розы. Эта отвратительная толпа разрослась и обступила его огненным кругом. Впереди всех была Нефтиса, как будто ее вызвал гнев Хоремсеба. Рыжие волосы обрамляли ее светящимся плащом, а пылавшие дикой ненавистью глаза околдовывали ее палача.

Содрогаясь от ужаса, Хоремсеб широко открытыми глазами смотрел на толпу теней, все тесней и тесней окружавшую его. Все эти когда — то красивые лица, все эти существа, некогда полные жизни и любви, были знакомы ему. Он медленно убивал их, наслаждаясь их агонией и упиваясь их кровью. А теперь… Нефтиса почти у самого его лица потрясла пурпурной розой. Приятный и удушливый аромат достиг его, но на этот раз вызвал у него отвращение. Хоремсеб зашатался, как пьяный, и хотел броситься вперед, чтобы убежать. Но он точно прирос к земле. Дыхания не хватало, череп, казалось, готов был лопнуть, а тени — мстительницы все ближе и ближе теснились к нему. Ледяные руки обвивали его шею, холодные губы, источавшие запах тления, прикасались к его губам, а негнущиеся пальцы цеплялись за его руки и одежду. Обезумев от ужаса, полузадушенный князь старался отбиться от них. Голова у него кружилась. Что происходит? Он сошел с ума или это ужасный кошмар? Он вытянул руки и нечеловеческим усилием оттолкнул призраков. Затем, как затравленный зверь, бросился ко дворцу, но за ним клочьями тумана летели тени его жертв, Движимый инстинктом, а не рассудком, Хоремсеб направился к террасе, примыкавшей к его прежним комнатам. Он взлетел на нее, как ураган. Двери были открыты, и князь вздохнул с облегчением: дворец был пуст, как он и предполагал. В слабо освещенной галерее, как прежде, скользили богато одетые слуги, а в конце ее два мальчика присели у треножника и, казалось, вливали в него благовония.