Читаем без скачивания Оружие юга (ЛП) - Гарри Норман Тертлдав

Перри молчал, в толпе тихо перешептывались. Коделл сомневался, что Льюис убедил сельских жителей, но он наверняка заставил из задуматься. В наступившей тишине, Льюис сказал: "И вот еще что. Если бы это предлагал кто-нибудь другой, а не Ли, я бы еще крепко сомневался, но если и есть на земле человек, которому я безусловно верю, то это именно Роберт Ли."

Многие согласно кивали, и Коделл среди них. Ли был человеком, и он, конечно, мог ошибаться. Но большинство из тех, кто когда-то носил серую армейскую форму, даже умирая от ран, бесконечно верили ему. Ли воевал с федералами в Вирджинии, которые постоянно превосходили его войска в численности, и побеждал их. Под его руководством был взят город Вашингтон, когда новое оружие предоставило такой шанс. Он помогал заключить мир с США и председательствовал в наблюдательной комиссии, когда Кентукки присоединился к Конфедерации. Если всего этого было недостаточно, чтобы заслужить поддержку, что нужно было еще?

"У меня тут была подготовлена большая речь, но не думаю, что она нужна теперь," - сказал Льюис. "Как я понимаю, единственная причина, по которой кто-то хочет голосовать за Форреста вместо Ли, это проблема рабства, но теперь, насколько я понимаю, из моего разговора с Йонасом здесь, вы можете взглянуть на эту проблему по-другому. Из других проблем, можно упоминуть взаимоотношения с Соединенными Штатами и другими зарубежными странами, покупательную способность наших бумажных денег, и многое другое. Ли имеет программу их решения, и я думаю, что у него все получится. Голосуя за Ли и Брауна, вы поможете Конфедерации идти вперед. Голосуя за Форреста и Вигфолла, мы в результате будем топтаться на месте. Спасибо за внимание, дорогие друзья. У меня все."

Толпа зарукоплескала, и начала скандировать: "Ли! Ли! Ли!", как недавно первым начал Генри Плезант на митинге в поддержку Форреста. Банджо и скрипка вновь заиграли "Дикси". Голоса поддержали песню. Коделл пел вместе с остальными. Уже возвращаясь к себе домой, он подумал, как интересно, что мелодия, звучашая на митинге, была написана убежденным сторонником рабства.

Треща как сороки, ученики Коделла спешили из захудалого школьного здания по домам. Прошел еще один долгий учебный день. Лето почти наступило, солнце всходило рано, а заходило поздно. Единственное, что радовало их - как и их учителя - что терпеть оставалось мало, зная, что с наступлением лета придет конец урокам.

Когда Коделл, медленно и устало, вслед за детьми, вышел на улицу, он увидел ожидающего его чернокожего.

"Привет, Израиль," - сказал он. - "Чем могу быть полезен тебе?"

"О, сар, вы можете. Я хотеть ваша помощь мне с моей ийсметикой, сар. Я вам платить за это." Он сунул руку в карман и достал желто-коричневую пятидолларовую банкноту Конфедерации.

"Стой, стой, стой," - замахал руками Коделл. - "Зачем тебе нужен я, когда ты работаешь на Генри Плезанта. Он настоящий инженер - он знает о математике больше, чем я когда-либо узнаю сам."

"Да, сар, он это знает. Но один дело знать, другой научить его меня: он говорить, что учиться так давно, что забыл как надо в школа, если вы понимать, что я имею в виду," - сказал Израиль. Коделл закивал; он знал, что такое бывает. Негр продолжал: "Но вы, сар, вы учитель. Вы знаете как из совсем безграмотный, делать учить шаг за шагом, как янки-учители делать мне когда я приходить к ним из Нью-Берна. А эти вот дробные части, они доводить меня до безумия. Я буду стараться, чтобы знать их, если я хотеть помочь книжный счет для масса Генри. Пожалуйста, научите меня, сар." Израиль снова достал банкноту.

Ничто на свете, даже бедная покойная Жозефина с ее обещаниями чувственных наслаждений, не могло бы так соблазнить Коделла, чем кто-то стоящий перед ним и умоляющий об учебе. То, что Израиль был черный, волновало его меньше, чем если бы такое случилось до войны. С одной стороны, Израиль был свободен. С другой стороны, он был уже грамотным и не пострадал из-за этого. Это не значило, что у Коделла вообще не было никаких сомнений. "Если я соглашусь учить тебя, Израиль, когда ты сможешь приходить в город? Разве Генри позволяет тебе отлынивать от работы?"

Израиль сожалеюще покачал головой. "Нет, сар, конечно он не будет. Я стараться делать работу быстро. Я закончить все сегодня рано как мог чтобы приходить и спрашивать вас. Но если вы согласен помочь мне учить, я приходить сразу, как я кончить работу и идти назад в темноте. Это не не иметь значения для мой сам."

"Сколько дней в неделю ты хотел бы делать это?" - спросил Коделл.

"Много, как вы хотеть мочь," - сразу ответил Израиль.

Коделл задумчиво смотрел на него. Если он имел в виду то, что он сказал, то у него было больше жажды знаний, чем у любого из обычных учеников в школе. Полный рабочий день, затем пять миль пешком в Нэшвилл, урок, снова пять миль обратно на ферму, вероятно, уже в ночное время и короткий сон…

"Если ты действительно хочешь попробовать, я думаю, мы могли бы заниматься три вечера в неделю и посмотреть, что из этого выйдет," - сказал Коделл. Ему и самому было любопытно, насколько негр сможет справиться с этим.

"Спасибо, сар, благодарю вас!" Большая счастливая улыбка Израиля растянулась во все лицо. Затем оно стало напряженным. "Сколько вы хотите, чтобы я вам платить?"

Если бы он мог себе это позволить, Коделл не взял бы ничего. Однако он не мог позволить себе такого, и он знал это, особенно учитывая предстоящие нищие месяцы предстоящего лета. "Как насчет пяти долларов за каждую неделю?"

"Большой деньги," - сказал Израиль печально. "Но думаю, я готов платить, если я хотеть учиться."

"Сколько ты зарабатываешь в неделю?" - спросил Коделл, желая посмотреть, что его новый ученик уже знает.

"Два доллара и пятьдесят центов," - ответил Израиль без колебаний. "Как вы меня спрашивать о наличных денег, я считать просто отлично. Но когда эти две с половиной бочки по три четверти фунтов каждый - о, я сам идет на куски."

"Все не так уж плохо," - постарался обнадежить его Коделл. "Идем сейчас ко мне домой. Раз ты здесь, можно уже приступить к урокам - раньше начнешь, раньше научишься." И для меня неплохо, - расчетливо подумал он, - тем скорее я начну получать деньги. Он не стал приглашать Израиля в свою комнату. Они занимались на крыльце, пока не стало слишком темно, а затем какое-то время при свечах, склонив головы поближе друг к другу. При свечах получалось хуже, учеба пошла вкривь и вкось. Наконец Израиль поднялся. "Я лучше возвращаться, ко всему я уже проголодаться."

"Хорошо, Израиль. Увидимся в среду. Неплохое начало, я думаю." На самом деле, Коделл был впечатлен. По его собственным словам, Израиль был абсолютно безграмотным, пока не убежал на территорию, занятую федералами во время войны. Но учеба давалась ему достаточно легко, а сам факт его прихода к учителю свидетельствовал о его стремлении и готовности к знаниям.