Читаем без скачивания Тяжесть короны (СИ) - Ольга Булгакова

Мы не думали, что доберемся в тот день до городка Вязь, а потому не спешили. Учитывая ранение Ловина, мое ужасное самочувствие и несколько потерянных на привале часов, можно было только надеяться, что до темноты доберемся до поселка Полевка. Признаться, я не хотела останавливаться на постоялых дворах, и мы со спутниками договорились, что постараемся ночевать не в селениях, если погода позволит. Но Полевка, где хозяевами гостиницы были арданги, знакомые Вела, должна была стать исключением. Поселок получил свое название, если верить рассказам хозяина постоялого двора, из-за нашествия полевых мышей. С тех пор в каждом доме поселилась кошка. Судя по нахальной мыши, вальяжно перешедшей мне дорогу, кошки в Полевке не только не голодали, но и откровенно бездельничали.

Сам поселок был небольшим. Частокол, деревянные дома, ровные улочки, перпендикулярно расходившиеся от тракта, указатели, зазывавшие путников на постоялый двор, в лавку местного торговца и в кузницу. Поэтому долго не ходили, дорогу нашли сразу. Постоялый двор оказался длинным зданием, расположенным напротив маленькой церкви. Ниже по улице, судя по указателям, должна была находиться кузница, еще дальше контора и конюшни стражи. Братья-хозяева, радушно принявшие земляков, не удивились просьбе предоставить нам три комнаты. Это не стало проблемой, и ключи мы тут же получили. Жена одного из братьев, шаролезка, проводила меня в мой номер, расположенный между комнатами, предназначенными для сопровождающих, и пообещала вскоре принести ужин.

Первым делом я вымылась, с наслаждением избавляясь от преследовавшего меня весь день запаха застаревшего пива. Оделась в свежую дорожную одежду, приводя в порядок волосы, стоя у небольшого зеркальца у двери, принюхивалась к дразнящим аппетит ароматам кухни. Радовалась тому, что все же решила остановиться в Полевке. Конечно, можно было бы на привале в лесу спокойно тратить свои запасы, благо еды мы взяли вдоволь. Но хотелось поесть горячего, а запах грибного супа обещал вкусный ужин.

Хозяйская дочка, светловолосая девочка лет двенадцати, появилась в моей комнате с подносом и в компании Ловина. Друг решил составить мне компанию, оставив воинов в общем зале. Девочка почему-то показалась мне растерянной, но об этом я подумала значительно позже. Тогда все мое внимание привлекал поднос. Глиняный горшочек с супом прикрывала лепешечка из ржаной муки, на тарелке лежал кусок тушеной курицы, гречневая каша и молодые огурчики. Девочка поставила поднос на небольшой столик в углу рядом с кроватью, пожелала приятного аппетита и вышла. Ловин, тщетно пытавшийся не приволакивать раненую ногу, поставил свой поднос рядом и, тяжело опустившись на единственный стул, жестом пригласил меня сесть на кровать. Грибной суп был вкусным, хоть и чуть переперченным. Напрасно я уговаривала Ловина попробовать суп. Арданг, для которого такое блюдо было в новинку, пригубил пару ложек и, сославшись на жару, ел только второе, нахваливая.

Мы почти не разговаривали, изредка перекидывались короткими фразами. Усталость предыдущих дней, сытная вкусная еда и плохое самочувствие сыграли со мной злую шутку. Смотрела на сидящего передо мной Ловина, осоловело разглядывала висящий у него на груди медальон священника и чувствовала, что засыпаю. Заметив это, друг встал, закрыл ставни и окна, поставив подносы друг в друга, сгрузил на них посуду. Пожелав мне хорошо отдохнуть, Ловин ушел.

В номере было тепло и немного душно. Я, пытаясь отогнать сонливость, открыла окно, чтобы проветрить. Держась за створку, сквозь вырезанные в ставнях ромбы наблюдала за курами, гулявшими во дворе, за важно вышагивавшими индюками. За хозяйской дочкой, игравшей с котятами. Эта картина показалась мне такой умиротворяющей, что я села у окна и некоторое время наблюдала за девочкой.

Проснулась от криков, запаха дыма и того, что меня сильно толкнули. Так, что я упала со стула, пребольно ударилась, но, главное, дурман сонливости рассеялся, ко мне на время вернулась способность почти четко мыслить.

Увиденная картина была ужасной. Судя по крикам и ржанию напуганных лошадей, горела конюшня. Я помнила, что это, по сути, часть дома, что на втором этаже живут хозяева. В окно, оторвав ставень, влезал оттолкнувший меня человек, казавшийся в зареве пожара демоном. Но на меня он не смотрел, все его внимание было сосредоточено на Ловине, как раз распахнувшем дверь. Мужчинам потребовались считанные секунды, чтобы обнажить клинки и сойтись в поединке. Бой шел недолго, — Ловин, прихрамывающий после ранения, значительно уступал сопернику в ловкости и подвижности. Хотя все же умудрился ранить противника. Но не серьезно. Тот лишь обозлился и стал активней атаковать, оттесняя священника к двери. В это время из коридора появился еще один незнакомец с обнаженным мечом. Не удивило, что он тут же ввязался в бой. Низость и подлость этого человека отозвались во мне ненавистью, придав сил и безрассудной решимости. Тот, что появился из коридора, заметил хромоту Ловина и, улучив момент, ранил священника в больное бедро. Друг взвыл от боли, но все еще пытался отбиваться. Недолго. Поскользнувшись на крови, упал. Первый напавший занес меч, собираясь убить Ловина, но я толкнула человека так, что он потерял равновесие и отшатнулся. Загородив собой друга, повернулась к незнакомцу, чье лицо казалось зловещим в отсветах пожара.

— Не смей.

— Я не люблю оставлять после себя трупы, — нагло ухмыльнулся человек. — Он будет жить, если поклянетесь, что не попробуете удрать от меня.

— Клянусь, — не раздумывая, ответила я.

Разумеется, я не была настолько наивной, чтобы поверить словам незнакомца. Понимала, что попалась, что клятва или ее отсутствие ничего не меняют. Понимала, что Ловин и мои телохранители, если живы, в ближайшие дни не смогут мне ничем помочь. Зачем этому человеку вдруг понадобилась глупая игра в лже-благородство, я сказать не могла. Но, с трудом сдерживая бессильную ярость, осознавала, что выбора не было. Позволить напавшим убить Ловина на моих глазах не могла.

— Замечательно, — осклабился незнакомец и широким жестом пригласил меня выйти в коридор. — Прошу.

— Попрощаюсь и выйду. А вы с напарником пока можете подождать в коридоре, — отрезала я, отворачиваясь и приседая рядом с Ловином. К моему несказанному удивлению, оба незнакомца действительно вышли из комнаты. Тот, что влез через окно, ушел, второй остался у двери, которую, конечно, закрывать не собирался. К лучшему, так было светлей.

— Прости, — прошептал Ловин, вцепившись в мою руку.

— Мы все знали, что риск велик, — утешила я. Мягко высвободив руку, разорвала на друге штанину, чтобы осмотреть рану. На счастье глубокой она не была, но незнакомец попал всего на палец ниже свежего шрама. Поэтому Ловину было так больно. Встав, принесла кувшин с водой, таз и мешочек со снадобьями. Снова присела рядом со священником, краем глаза заметив, как на меня смотрел незнакомец, приоткрывший от удивления рот.